Иван Ярцев, Политком.Ру, 10 ноября

Граждане Узбекистана с воодушевлением обсуждают новые конституционные инициативы своего лидера, президента республики Ислама Каримова, который предложил парламенту принять два законопроекта, направленных на дальнейшую демократизацию Основного закона. Приблизительно так описывают сегодня ситуацию в этой среднеазиатской республике официальные узбекские СМИ. Однако они, разумеется, не говорят о реальных причинах, которые подтолкнули президента предложить изменения в конституцию (в том, что они будут приняты полностью подконтрольным Каримову парламентом, сомнений нет).

В соответствии с проектами узбекского президента, схема власти в Узбекистане с 2008 года будет во многом дублировать российскую. С той лишь разницей, что Москва долго и постепенно шла к своей "суверенной демократии", внося изменения в законодательство, касающееся политических партий, функционирования парламента и выборов, а также системы избрания-снятия губернаторов. Каримов же после не слишком удачных переговоров с ЕС осуществил конституционную реформу за один день.

В соответствии с предложениями президента Узбекистана, в его стране с 1 января 2008 года должны будут появиться: оппозиционные партии, парламентские фракции, назначаемый с согласия парламента премьер. Сам же Каримов, либо любой другой победитель выборов 2007 года (поскольку формально нынешний президент "досиживает" свой последний конституционный срок) станет с 2008 года уже не главой исполнительной власти. Как и российский коллега, узбекский президент будет главой государства, то есть, в российской трактовке, "гарантом конституции", и должен будет "обеспечивать согласованное функционирование и взаимодействие органов государственной власти". Таким образом, он "возносится" над всей системой властных органов.

В то же время с того же "рубежного" для международной политики 2008 года (пройдут выборы президентов в США и России) – в Узбекистане появится парламентская оппозиция, оппозиционные зарегистрированные партии и фракции в законодательном собрании, которые будут обладать приблизительно теми же правами, что и фракции в российской Госдуме. Также будет утверждена практически идентичная российской схема утверждения кандидатуры премьер-министра страны, который отныне может быть отстранен даже по представлению парламентского большинства. Зато парламентское меньшинство в процессе работы будет иметь право вносить альтернативные законопроекты и сохранять свое "особое мнение" при голосовании.

В то же время глава государства получит возможность отстранять от должности хокимов (глав областных администраций) и даже единолично назначать высших руководителей исполнительной власти Ташкента и столичной области.

Причина таких резких политических изменений, казалось бы, лежит на поверхности – в 2007 года в Узбекистане пройдут выборы президента страны, участвовать в которых, весьма вероятно, Ислам Каримов не будет. Конечно, при желании он сможет найти юридическую лазейку, чтобы пойти на третий срок. Но, судя по провозглашенным изменениям, делаться этого не будет. Не будет также Узбекистан - как это произошло на Украине, а на днях и в Киргизии - переходить к парламентской форме правления, к чему его подталкивали западные страны. В этой ситуации якобы Каримов мог бы сохранить власть, став лидером правящей партии и премьером, но пример Леонида Кучмы уже наглядно продемонстрировал, что в реальности такое развитие событий маловероятно.

Однако выборы 2007 года явно являются не единственной причиной изменений, вносимых в конституцию. Конечно, Каримов стремится создать устойчивую политическую систему на следующее президентское семилетие, понимая, что вне зависимости от того, кто займет пост главы государства в 2007 году, период новой политической нестабильности в Узбекистане в это время неизбежен. Однако он также стремится, вероятно, продемонстрировать свою лояльность одновременно и Москве, и Брюсселю. Ведь поправки были внесены практически одновременно с завершением заседания Совета по сотрудничеству Евросоюза с Узбекистаном, на котором председательствующие представители Финляндии сообщили гостям из Ташкента, что санкции, введенные против среднеазиатской республики после расстрела демонстрации в Андижане, сняты не будут. Несмотря даже на то, что до конца этого года европейские эксперты получат доступ ко всем результатам расследования, проведенного узбекской парламентской комиссией и правоохранительными органами.

Таким образом, напрашивается вывод, что Каримов своими поправками в конституцию дал "достойный отпор" европейцам. Однако этот вывод может оказаться ошибочным. В реальности же изменения, хотя и дублируют во многом российскую систему власти, все равно являются шагом вперед в демократизации Узбекистана. Примем во внимание и явную уступку Брюсселю со стороны Ташкента – допуск европейских экспертов к "андижанскому досье". Следовательно, Каримов, скорее, стремится обеспечить накануне выборов лояльность Европы к их результатам и признание со стороны ЕС своего преемника или даже своего переизбрания. В таком случае следующим его шагом, вероятно, будет постепенное охлаждение отношений с Россией, с которой у него подписан союзный договор и которая единственная поддержала узбекские власти после событий в Андижане. И хотя это может показаться нелогичным, но подобное колебание, то в сторону России, то в сторону Запада, для Каримова не ново – он большой мастер "многовекторной политики".