Александр ЛИВШИЦ, "Финансовые известия", 4 июля

Первый президент обладал потрясающим чувством юмора. Шутил необычно. С непроницаемым выражением лица. Зато беззлобно. Никогда не видел, чтобы он кого-то унизил...

Тогда брали деньги у Валютного фонда. Переговоры были непростыми. Но, как правило, успешными. Последнюю подпись ставил директор-распорядитель Мишель Камдессю. Для чего специально прилетал в Москву. И БН (Б.Н. Ельцин. - "Известия") его всегда принимал.

Тогдашний глава МВФ - человек совершенно замечательный. Остроумный. Порядочный. Легкий. Сидит против Ельцина. Смотрит в глаза. С энтузиазмом рассказывает о нашей экономике. Хвалит реформаторов. В меру критикует. Подводит итог: девять миллиардов долларов. Шеф насупился. Молчит. Потом мрачно выдавливает: десять. Камдессю идет на второй круг. Терпеливо разъясняет. Приводит новые аргументы. Наш непреклонен: десять.

Так продолжалось несколько раз. Бедный директор-распорядитель вскакивал. Махал руками. Ругался с переводчиком. Бесполезно. Наконец президент сжалился. Широко улыбнулся. Да ладно, говорит, у вас денег много. Подбросили бы еще миллиардик. Жалко, что ли? Камдессю смеялся несколько минут. И ответил. Как истинный француз. Историей про новобрачную. Каковая, проснувшись после свадьбы, сказала мужу: любимый, я отдала бы тебе еще что-нибудь. Но у меня больше нет...

У президентов век недолог. И потому так сладок он. А также горек. Когда подступает прощание с властью. Их встречи теплеют. Все дальше разъединяющая политика. Все ближе объединяющая отставка.

Именно таким было свидание БН с одним европейским лидером. На территории последнего. Хозяин: Борис, ты же когда-то работал инженером. Мое влияние, конечно, слабеет. Но его еще хватит на то, чтобы найти тебе работу на стройке. Гость: мне сложнее. Искоренял блат собственными руками. Но для тебя сделаю исключение. Трудоустрою по специальности. Поговорили о семьях и погоде. Перешли к повестке дня. Замечу: мы ее готовили так, чтобы самое важное (деньги) загнать в конец. Ведь впереди обед. Приятная беседа. И хочется быстрее закончить с делами. Психология, однако.

Идут строго по плану. Темп хороший. Проходят середину списка вопросов. Договариваются. Осталось совсем немного. Вдруг встают. Мол, надоело, пойдем смотреть цветы. Шепчу в ухо: а финансы?! Шеф твердо заявляет: проблему займа считаем решенной. Разворачиваются. Обнимаются. Уходят в оранжерею.

Смотрю на такого же, как я. Только от принимающей стороны. Знакомы несколько лет. Считай, приятель. Даже брат. Поскольку из тамошнего Минфина. Противно улыбается: вопрос не обсуждался. Вернемся позднее. Напираю: как тебе не стыдно? Твой же промолчал. Значит, согласен. Поднимается. Дескать, опаздываю на самолет. Называет европейскую столицу. Уезжает.

Сажусь в машину. Мчусь несколько часов. По ходу узнаю название гостиницы. Добираюсь поздно вечером. Сразу в бар. Не ошибся. Вот он, голубчик. От меня, говорю, не скроешься. В наш клуб второй билет. Позднего Высоцкого он не знал. Раннего - тем паче. Но смысл уловил. Вмазали по рюмке. За дружбу между народами, президентами и нами... Кредит поступил вовремя. В полном объеме.

БН шутил очень понятно. Бывали, правда, редкие исключения. Как-то были за границей. Провели удачные переговоры. Выходим на улицу. Солнышко. Прекрасное настроение. Налетают журналисты. И сразу - вопрос о сменщике. Шеф берет знаменитую паузу. Угрюмо молчит. Ну, думаю, сейчас что-то будет... Показывает налево: да хоть этот. Идет к машине. Уезжаем.

Эпизод вскоре забыли. Все. Кроме того, кто стоял рядом. Воспринял всерьез. Понял так: то был не жест, а перст. Самой судьбы. Вернулся в Россию. Стал раздавать интервью. О политической программе. Шансах на выборах. Озаботился даже кандидатурой будущего премьера. Разошелся не на шутку. Еле угомонили... Настоящий преемник появился гораздо позже. Но это уже другая история...