Алексей Еременко, www.globalrus.ru, 15 ноября

Во Франции начинается грандиозная забастовка. Первыми в нее включились транспортники. В среду на линии вышло только 20-25% состава Французских железных дорог: ходило только 90 из 700 скоростных поездов, серьезно затруднено движение региональных экспрессов. В Париже нормально функционирует единственная ветка метро – та, которая обслуживается автоматикой. На остальных линиях работает один поезд из пяти или десяти. Рейсы совершает только 15% процентов парижских автобусов. Все это, естественно, привело к автомобильным пробкам, которые растянулись на сотни километров. Правда, отмечается, что в этой забастовке участвует чуть меньше людей, чем в предупредительной забастовке 18 октября. Но речь все равно идет о двух третях от всех транспортных служащих, к тому же эта акция, в отличие от октябрьской, является бессрочной.

Транспортники защищают от правительства свои пенсионные льготы. Во Франции сотрудники государственных транспортных, а также энергетических и некоторых других компаний имеют право уходить на пенсию раньше обычных граждан, пенсионные выплаты у них повышены, вдобавок они пользуются льготами на оплату коммунальных услуг. Такой режим был введен еще после войны, когда страну приходилось восстанавливать и правительство пыталось как-то компенсировать тяжелые условия труда в транспортной и энергетической индустрии. Условия с тех пор значительно улучшились – хотя по-прежнему не идеальны, утверждают профсоюзы, напоминающие о нестандартном графике работы и небольших зарплатах. Но льготы в любом случае остались, и теперь президент Саркози хочет их отменить. Между тем, к транспортникам в самое ближайшее время намерены присоединиться энергетики. Также об их поддержке заявили студенты, которые уже вовсю протестуют против реформ в области образования. Интересно, что и 150 тысяч сотрудников Deutsche Bahn в Германии тоже объявили о намерении начать свою забастовку. Немцы просто добиваются повышения зарплаты.

Собственно, все идет по плану, поскольку ради таких реформ Саркози и выбирали. Основная его цель – заставить Францию работать, а это значит – преодолеть грандиозное сплетение льгот, бонусов и социальных гарантий, которые действительно подорвали трудовую культуру в стране и грозят в перспективе подрывом всей экономики. Однако со своими привилегиями никто не расстается охотно, и поэтому столкновения были неизбежны, тем более во Франции, готовой устроить миллионные стачки даже по менее серьезным поводам. Правый поворот никогда не обходится без подобных вещей – уместно вспомнить, например, Тэтчер, воевавшую с йоркширскими шахтерами, хотя во Франции масштаб и эффект протестов явно больше. Если угодно, это можно даже расценить как "цветную революцию", только наоборот – правительство наступает, публика обороняется – и в социально-экономической сфере.

Для Саркози ситуация сложная, поскольку отступать ему некуда. Он создал себе имидж "крутого парня", который может преодолеть любое сопротивление, чтобы реализовать политику, которую он считает правильной. Но это означает, что поражение или даже не слишком удачный компромисс могут просто уничтожить его карьеру. Мало того, они могут поставить крест на правом повороте как таковом – потому что если не сможет Саркози, в современной Франции не сможет никто. Если правительство проиграет и в этот раз, ситуация будет законсервирована до тех пор, пока страна просто не потеряет возможность платить пресловутые пенсии. Кстати, если для профсоюзов победа будет означать окончательный (хоть и самоубийственный) триумф, то для властей успех будет только началом – в стране еще много что надо реформировать. Но в любом случае, сперва надо разрешить нынешний конфликт.

У Франции на руках проблема, которая по воздействию на публику выходит за рамки обычного политического кризиса. Фундаментальный сбой в транспортной системе затронет абсолютное большинство граждан, включая тех, которые в других условиях не проявили бы большого интереса к происходящему. Сейчас игнорировать ситуацию не сможет почти никто, соответственно, недовольство публики будет нарастать очень быстро, и главный вопрос – на кого оно выплеснется. Пока публика скорее за Саркози: большая часть французов склонна считать, что транспортники делают остальных граждан заложниками своих проблем, при этом не проявляя достаточной договороспособности. Некий безымянный пассажир, опрошенный одним из французских СМИ, метко поименовал происходящее "нафталиновой забастовкой". Но все еще может измениться.

Именно общественное мнение является главным фактором, который определит исход бодания властей и профсоюзов. В 1995-м правительство Жюппе проиграло в аналогичной ситуации, потому что общественность поддержала бастующих. Сейчас такого единомыслия среди французов нет, так что итог на этот раз предсказать сложнее. Повлиять на результат могут две вещи. Во-первых, то, какие роли в итоге получат Сарко и профсоюзы в общественном мнении: "деспот" или "спаситель нации", "жадные лентяи" или "униженные и угнетенные". А во-вторых, та тактика, которую выберет правительство. С одной стороны, властям нужна выдержка – в 2006-м бои за "контракт первого найма" были проиграны, поскольку ее не хватило. С этим у Сарко хорошо: легко представить, что он будет упираться, даже если транспорт будет стоять неделями и месяцами. Но именно это может оказаться и его проблемой, так как компромисс все же рано или поздно понадобится, а к этому, как уже указывалось, Саркози не слишком расположен. Впрочем, об этом рассуждать рано, так как битва обещает быть долгой: обе стороны пока еще слишком уверены, что именно они знают, как правильно жить Франции.