"Коммерсантъ", 3 марта

В минувшие выходные в Ереване в результате разгона акции оппозиции и последовавших за ним уличных беспорядков было убито 8 и ранено, по разным данным, от 120 до 200 человек. В городе введено чрезвычайное положение. За тем, как развивались события, наблюдала спецкор "Ъ" ОЛЬГА АЛЛЕНОВА.

Зачистка на Театральной площади

В субботу в 7.30 утра у меня на мобильном раздался звонок. Звонил знакомый оппозиционер с площади у оперного театра. "Приезжай, тут началось!" – крикнул он в трубку.

Когда я подъехала к Опере, площадь была оцеплена спецназовцами со щитами наперевес. На площади уже не было митингующих, только полицейские сворачивали палатки. Кое-где виднелись пятна крови. Зачистка площади заняла всего 10 минут.

А ведь накануне ничего не предвещало таких событий. В ночь с пятницы на субботу на Театральной площади были уверены, что разгона митингующих не будет. Только что закончилось массовое шествие оппозиции. Воодушевленные этой акцией люди пели и танцевали в центре площади. Здесь было несколько тысяч человек – остальные после шествия разошлись по домам и готовились выйти на площадь утром.

Всюду горели костры, у которых грелись группы озябших забастовщиков. Накануне власти перестали пропускать на площадь машины с дровами и продовольствием, и теперь местные жители приносили дрова из разных частей города. На палатках висели таблицы с названием городов и районов, откуда прибыли в Ереван оппозиционно настроенные граждане. Здесь были палатки из Ванадзора, из Гюмри и Арарата. Атмосфера безудержного торжества подогревалась словами бессменного оппозиционера-оратора Никола Пашиняна, который говорил, что здесь, на площади, бьется сердце Армении и все, кто здесь стоит, герои. Молодые девушки аплодировали Николу, а крепко сложенные мужчины в камуфляже сдержанно улыбались. Про этих мужчин говорили, что они ополченцы, воевавшие когда-то за Карабах.

Поздно ночью на площади танцевал лидер оппозиции Левон Тер-Петросян. Танцевал очень заразительно. Многие здесь ждали именно его. Всю последнюю неделю первый президент Армении проводил вместе с забастовщиками – днем выступал на митингах, ночью ходил среди палаток и костров, подбадривая соратников. Спал тут же, в своей машине.

В полуподвале маленького кафе на краю площади собирались согреться лидеры оппозиции. Кафе называлось "Лебединое озеро" и работало круглосуточно. Здесь обсуждали сделку властей с кандидатом в президенты Артуром Багдасаряном, который отказался поддержать Левона Тер-Петросяна. У Багдасаряна огромный электорат, и если бы он пошел вместе с Тер-Петросяном, успех оппозиционному движению был бы обеспечен. В новом правительстве президента Сержа Саркисяна Артур Багдасарян должен занять пост секретаря совбеза. Впрочем, оппозиционеры были уверены, что теперь электорат Багдасаряна перейдет на сторону Тер-Петросяна. Самого Артура Багдасаряна называли предателем.

Многие лидеры оппозиции, которых я увидела в эту ночь в "Лебедином озере", ночевали на площади, опасаясь арестов, волна которых прошла по Еревану. У этой площади был своеобразный иммунитет – полиция сюда не заходила.

В кафе вошел лидер партии "Республика" Арам Саркисян в бейсболке и куртке нараспашку. Обычно сдержанный, сейчас он смотрел горящими глазами.

– Я даже не ожидал, что народ будет столько стоять! – поделился он.– Наш народ понял все даже лучше, чем мы им объясняли! Энергетика, которая сейчас на площади, уже распространилась по всей республике. Люди поверили, что могут изменить свою страну. И я уверен, что будут новые выборы. Не знаю когда, но Саркисян не будет президентом весь свой срок.

– А если вас арестуют? – спросила я.

– Знаете, власти ведь понимают, что если народ останется без лидеров, начнется восстание,– сказал оппозиционер.– Поэтому нас они не трогают.

А потом, подумав, добавил:

– Один мой брат убит, другой уже пять лет сидит в тюрьме. Потому что занимались политикой. Я тоже занимаюсь политикой. В Армении это опасное занятие. Но всех не пересажают.

Временная победа

Утром после разгона демонстрации на перекрестке Маштоца и Туманяна у оцепленной площади стали собираться группы людей. Они кричали спецназовцам, чтобы те не позорили своих матерей и уходили домой и еще что этого разгона Сержу Саркисяну никто не простит. Группы спецназовцев, стуча дубинками в щиты, разгоняли эти акции протеста довольно грубо. На моих глазах пожилого мужчину повалили на землю, скрутив руки и надев наручники, а женщину лет пятидесяти, что-то кричавшую в лицо спецназовцам, ударили кулаком по голове, отчего она упала. Это вывело из себя остальных присутствующих, и началась потасовка, в результате которой спецназ оттеснил толпу с проспекта. "Почему ваше русское телевидение ничего не передает! – накинулся на меня разъяренный пожилой мужчина, увидев фотоаппаратуру.– Наше молчит, потому что Кочарян и Сержик запрещают, а вашим кто запрещает? Почему ваш Путин поддерживает этих подонков?!" Пока я объяснялась с ереванцем, фотокорреспондента "Ъ" Дмитрия Лебедева, снимавшего акцию спецназа, задержали и увели за оцепление. Через полчаса его отпустили, при этом майор спецназа сказал напоследок: "Еще увижу тебя здесь, пеняй на себя".

Группы людей, собиравшиеся в этот час вокруг площади, стали перемещаться в сторону французского посольства. "Левон собирает всех у посольства Франции",– передавалось от человека к человеку. Когда мы подошли к посольству, вся площадь Мясникяна, на которую выходят окна французского и итальянского посольств, а также Дома Москвы и мэрии Еревана, оказалась заполнена людьми. Место для акции протеста, которую должны были наблюдать представители трех иностранных государств, выбрали как нельзя более удачно. Уже через час площадь была оцеплена спецназом. Однако в какой-то момент спецназ оказался зажат со всех сторон митингующими. В спецназовцев полетели камни – те закрылись щитами. "Убирайтесь! – раздавалось со всех сторон.– Мы победили!" Подъехала спецмашина с водометами, но первые же слова из громкоговорителя, призывавшие площадь разойтись, были заглушены мощным ревом толпы. Постояв полчаса как бы в нерешительности, спецмашина стала отъезжать назад. Это было встречено бурными криками радости. "Победа! – кричала площадь.– Объединение! Левон!" После попытки спецназовцев потеснить толпу и встреченного ими ожесточенного сопротивления белые каски стали отходить назад, к мэрии. Несколько сотен радикально настроенных молодых людей бросились следом, и уже на ступеньках мэрии завязалась потасовка. Было заметно, что митинг неуправляем – ни одного лидера оппозиции здесь не было. Слева от площади, на улице Григория Просветителя, раздался взрыв и повалил черный дым. Пробравшись дворами мимо французского посольства, мы увидели горящую милицейскую машину. Вокруг нее стояли молодые парни, которые что-то выкрикивали. Через десять минут вдали показалась пожарная машина, однако ей не дали подъехать к очагу возгорания – молодые люди облепили машину и, разбив лобовое стекло, вывели пожарных на улицу. Они говорили, что эта машина пыталась задавить несколько человек и поэтому должна сгореть. Правда, вскоре пожарных все-таки подпустили к машине.

С каждой минутой обстановка накалялась. Площадь скандировала: "Левон!" А в это время первый президент Армении находился под домашним арестом – так говорили представители его штаба. По телевидению выступал министр иностранных дел Вардан Осканян, который объяснял, что Тер-Петросяну нельзя на площадь, потому что это "спровоцирует толпу". Но толпу провоцировало как раз обратное – отсутствие руководителя и возрастающая провокационными выкриками агрессия. "Сержик – преступник! – скандировала площадь.– Кочарян – преступник!" В километре от этого места, на площади Республики, где расположен правительственный комплекс, в это время уже собрались армейские подразделения и бронетехника. "Кочарян вывел армию! – кричала толпа у французского посольства.– Он идет против своего народа! Позор!" В руках многих мужчин появились металлические прутья, куски арматуры и камни. "Сражаться!" – кричали молодые люди в толпе.

Уличные погромы

Когда наконец на площади появился Никол Пашинян (его принесли на руках и встретили как героя), обозначилась какая-то программа действий. Оппозиционный лидер призвал всех не расходиться и ждать Левона Тер-Петросяна. К этому часу на маленькой площади собралось не меньше 100 тыс. человек. Однако ни через два часа, ни через четыре экс-президент здесь так и не появился. Все это время Никол Пашинян и присоединившийся к нему лидер Народной партии Степан Демирчян разогревали толпу горячими речами. Примерно в девять часов вечера со стороны проспекта Маштоца спецназ предпринял попытку прорваться в толпу и начать разгон. Впрочем, это было настолько небольшое подразделение, что сама операция казалась даже странной. Впустив первую шеренгу спецназа и проглотив ее, толпа вступила в яростную схватку со следующей. Раздались крики и автоматная стрельба. Через несколько минут выстрелы раздавались сразу с нескольких сторон, и было непонятно, кто стреляет. Местный журналист Арман Ванескинян схватил меня за руку и потащил в арку ближайшего со стороны проспекта дома. Отсюда было видно, как спецназ стал отступать. Их преследовали до перекрестка проспекта Маштоца с улицей Прошяна. Отсюда опьяненная победой молодежь, держа отобранные в схватке со спецназом дубинки и щиты, ринулась вниз по проспекту, переворачивая и поджигая легковые автомобили. Это была совершенно неуправляемая, безумная толпа. На моих глазах кто-то бросил камень в витрину магазина "Ереван-Сити" – уже через минуту магазин был разгромлен, и оттуда понесли ящики с конфетами, печеньем и коньяком. "Это магазин одного нашего олигарха,– крикнул мне радостно молодой парень.– Он шестерка Сержика! Так ему и надо!"

В это время на площади Мясникяна у французского посольства Никол Пашинян тщетно призывал присутствующих к порядку. "Мы осуждаем мародерство! – кричал он.– Нельзя нарушать закон! У нас мирная акция протеста! Мы запрещаем на этой площади спиртное! Наша задача – победа законным путем!" Но на проспекте Маштоца его никто не слышал.

Почерк "железного Роберта"

Поздно вечером президент Роберт Кочарян ввел в городе чрезвычайное положение на 20 дней. На внеочередном заседании парламент утвердил его почти единогласно. С этой минуты армия и полиция получали право применения самых жестких методов для разгона оппозиции. Площадь Мясникяна окружила бронетехника и военные подразделения.

В три часа ночи Левон Тер-Петросян обратился к своим соратникам с просьбой покинуть площадь. "Власти намерены пролить кровь, и мы не можем этого допустить!" – передал его слова митингующим Никол Пашинян. Несколько тысяч человек почти одновременно покинули площадь. Остались самые отчаянные. Они развели костры и собрали груды камней, чтобы защищаться. В половине пятого утра сюда вошел спецназ в сопровождении военной техники. В течение нескольких минут без единого выстрела площадь была зачищена.

В воскресенье город был запружен военной техникой и полицией. Полицейские просили прохожих не останавливаться на улицах, особенно это касалось групп более трех человек. Проспект Маштоца с останками обгоревших автомобилей и площадь Мясникяна с пятнами крови на земле были оцеплены полицией. Стали известны результаты ночных беспорядков и столкновений войск и демонстрантов – 8 убитых, от 120 до 200 раненых.

Оппозиция обвинила во всем президента Роберта Кочаряна, посчитав, что ночные беспорядки "срежиссированы" им лично. "За девять дней, пока на Театральной площади продолжалась акция протеста и там находился Левон Тер-Петросян, не было ни одного пострадавшего, ни одна витрина не была разбита,– сказал мне политолог Гагик Авакян.– Но за одну ночь, пока его не было, произошли погромы. Его намеренно не выпускали из резиденции, чтобы он не мог остановить эти провокации". По мнению оппозиции, атака и отступление спецназа в десять часов вечера, оголившие проспект Маштоца, были устроены намеренно – "чтобы провокаторы повели воодушевленную победой молодежь громить магазины". Сторонники Роберта Кочаряна считали, что он "переиграл оппозицию" и что в минувших событиях "виден четкий почерк "железного Роберта"". И те, и другие считали, что Серж Саркисян ничего не знал о плане Кочаряна, все еще единолично руководящего страной. Однако и те и другие были уверены, что беспорядки поставили под удар президентство Сержа Саркисяна, за победу которого Армении пришлось заплатить такую цену.