Николай Кузьмин, kazworld.info, 16 июня

Принято считать, что чем важнее для нас отношения с какой-то страной, тем больший объем работы ложится на плечи сотрудников нашего посольства в этой стране. С точки зрения обывателя самые важные и сложные места для дипломатической службы - Вашингтон или Москва. Нет ничего более далекого от действительности. Руководители Америки и России решают все вопросы двусторонних отношений с Казахстаном напрямую с Ак ордой, без посредников. Да и в Ак орде зачастую просто забывают известить посольства о принятых решениях. Поэтому сотрудники посольств в Вашингтоне или Москве вынуждены постоянно быть на связи с Астаной, чтобы узнать, каково состояние американо-казахстанских или российско-казахстанских отношений.

Еще принято считать, что в европейских столицах от дипломата требуется не только профессиональная квалификация и знание языка аборигенов, но и высокий уровень культуры, позволяющий вести токую дипломатическую игру в лучших традициях Талейрана, Горчакова и Тюрякулова. Увы, это тоже заблуждение. Главная работа для сотрудников наших посольств в европейских столицах - это сопровождение высокопоставленных гостей или родственников посла из Казахстана в их экскурсиях по городу и его торговым центрам. Дипломаты работают шоферами, переводчиками и гидами.

Впрочем, есть и исключения из этого правила. Например, посольство Казахстана в Тегеране за полтора десятка лет так и не превратилось в центр обслуживания высокопоставленных туристов. Впрочем, не в силу какого-то особого статуса или сугубой принципиальности наших послов, а просто потому, что столица Исламской республики Иран по ассортименту предлагаемых развлечений, а, следовательно, и по свой популярности у наших граждан стоит где-то между столицами Исламской республики Пакистан и Исламской республики Афганистан.

Что касается работы, то долгие годы она для нашего посольства в Тегеране сводилась к наблюдению за вялотекущим процессом согласования правового статуса Каспийского моря и подготовке материалов к взаимным визитам. В последние годы ситуация стала меняться. Иран - одна из немногих стран, где у Казахстан есть не только посольство, но и два консульства - в Мешхеде и Горгане. Мы начали строительство прямой железнодорожной линии из Западного Казахстана в Иран (прямой в этих краях означает - минуя территорию Узбекистана).

Прошедшие на днях в Исламской республике Иран президентские выборы показали, что политический процесс там, с одной стороны, усложняется, с другой стороны сохраняет прежнюю направленность в том, что касается поиска Ираном своего места на международной арене. Иран превращается в регионального лидера. Его бескомпромиссная позиция по палестинскому вопросу, а также решимость завершить национальную ядерную программу сделали Иран популярным в глазах населения арабских стран.

При этом Иран наращивает свое влияние в Афганистане, фактически без его участия урегулирование ситуации в этой стране невозможно. Шиитское большинство в Ираке находится под сильным влиянием Тегерана. Рост участия ИРИ в делах региона неизбежно, но кто при этом будет выступать союзником Ирана, отнюдь не предопределено. Вполне вероятно, что после саммита ШОС в Екатеринбурге Иран получит статус партнера по диалогу. Вероятно и то, что Вашингтон, напуганный возможностью приема Ирана в ряды ШОС, сам предложит ему сотрудничество, то есть снятие всех торговых ограничений и нормализацию отношений в обмен на открытие транзитного пути в Афганистан для американских грузов.

Но как бы ни развивались события, для Казахстана сегодня крайне важно поддерживать дружеские отношения с Ираном на высоком уровне. А этот уровень во многом связан с нашим посольством и особенно послом, поскольку назначения послов имеют и символическое значение. В дипломатической практике протокол, церемониал и прочие на первый взгляд несовременные вещи до сих пор не утратили своего значения. Напротив, участившиеся форумы и саммиты больших восьмерок и двадцаток все больше похожи на магические ритуалы. А недавний отказ Александра Григорьевича Лукашенко приехать в гости к Дмитрию Анатольевичу Медведеву показывает, что и в наших евразийских краях символические жесты любимы и употребляемы.

Поэтому вопрос о послах может представлять интерес с точки зрения не только персональной карьеры отдельных дипломатов, и не только будущего двусторонних отношений, но также и развития международной системы в направлении многополярности, которая принимает форму блокового противостояния.

Сегодня место казахстанского посла в Тегеране пустует. Если информация о назначении послом Казахстана в Тегеране Нурбаха Рустемова подтвердится, это можно будет расценивать, во-первых, как сигнал о том, что Шанхайская организация сотрудничества готова к расширению, то есть превращению в реального, а не символического конкурента НАТО в Центральной Евразии, способной форматировать евразийское пространство в соответствии со своими интересами.

Во-вторых, это станет продолжением тенденции к приходу на дипломатическую службу людей, которых можно бы назвать действующими политиками (с понятной поправкой на особенности выработки внешнеполитического курса в президентской республике). До недавнего времени казахстанские послы делились на две категории - на так называемых политических назначенцев и карьерных дипломатов. Первые направляются на работу в посольство как в почетную ссылку. На родине они были политическими тяжеловесами, но по какой-то причине были отправлены на скамейку запасных. Кто-то переходит на дипломатическую работу на время, для кого-то это последняя запись в трудовой книжке перед выходом на пенсию.

Карьерные дипломаты - это профессионалы. Они проходят путь по служебной лестнице через должности секретарей - от третьего до первого, начальника управления или департамента, порой - с заходом на полгода или год в администрацию президента, порой - через должность замминистра. Если у него есть особые заслуги перед родиной в лице высокопоставленного папы, то карьера движется намного быстрее.

Нурбах Рустемов - исключение из правил. Он начинал свою карьеру в МИДе в 1992 году с должности второго секретаря, папы-покровителя не имел, несколько лет проработал в МИДе, порой перемещаясь в правительство, порой - в парламент. Ему 44 года. С 1999 года - депутат мажилиса. В последние годы возглавлял в нем комитет по международным делам, обороне и безопасности. Он одновременно и профессионал, и политический тяжеловес. Возможно, именно поэтому именно он сегодня и получил назначение в Тегеран на должность чрезвычайного и полномочного. Это тот редкий случай, когда высокий статус дополняется профессиональными навыками и опытом дипломатической работы. Кстати, в свое время Нурбах возглавлял службу государственного протокола в МИДе, поэтому значение символических жестов в межгосударственных отношениях ему понятно и знакомо.

Что касается персональной карьеры Нурбаха Рустемова, то временный уход из большой политики может пойти ей на пользу. Это назначение нельзя назвать почетной ссылкой. Это дипломатическая миссия в прямом значении этого слова, и от ее результатов зависит очень многое. Следует ожидать, что интенсивность контактов с иранской стороной в двустороннем и особенно многостороннем формате (саммит прикаспийских стран, ШОС) в ближайшие годы будет очень высокой. Самому Нурбаху временный уход из мажилиса также пойдет на пользу. Его репутация парламентского киллера будет забываться. И когда она окончательно забудется, вот тогда, видимо, для противника тормозов настанет время возвращения в Астану.