Николай Кузьмин, "Эксперт Казахстан", 19 июля

Ситуация с отказом Казахстану в его заявке на председательство в 2009 году высветила то, что внутри ОБСЕ еще пару лет назад старались не замечать – организация переживает глубокий кризис.
Формальных условий, ограничивающих право любой из стран-членов организации занять этот пост, не было. Неформальные были немедленно озвучены, причем не дипломатами из Вены и не официальными представителями других государств, а международными неправительственными организациями, специализирующимися на вопросах демократии и защиты прав человека. В самом общем виде претензии к Казахстану выражались в набившей оскомину формуле – "несоответствие стандартам ОБСЕ". При этом в последнее время и США, и Европа стремились максимально вывести Казахстан из-под влияния Москвы, особенно в таких чувствительных (и по-настоящему важных) для Запада вопросах, как маршруты экспорта казахстанских углеводородов. Поэтому критика в наш адрес звучала "под сурдинку".
Обсуждавшийся на протяжении всего 2006 года вопрос о том, станет ли Казахстан председателем ОБСЕ в 2009 году, остался без ответа. Не было сказано ни безусловного "да", ни категоричного "нет". Участники прошедшего 4–5 декабря 2006 года в Брюсселе СМИД должны были сделать непростой выбор. Не между Казахстаном и кем-то еще – других официальных претендентов на пост председателя не было, а между Кремлем и Белым домом. У Вашингтона имелось немало претензий к Москве, причем по проблемам, относящимся к сфере компетенции ОБСЕ – в первую очередь так называемые замороженные конфликты в Приднестровье, Абхазии, Южной Осетии. Поскольку Казахстан практически полностью разделял взгляды своего союзника по всем политическим проблемам на территории СНГ, то после его избрания на пост председателя Россия получила бы возможность более активно воздействовать на формирование повестки дня для ОБСЕ.
Сама ОБСЕ как институт международной политики тоже оказалась в сложном положении. С одной стороны, она показала, что для нее, как для героев Оруэлла, все страны равны, но некоторые равнее других. При этом формальные требования к Казахстану, призванные улучшить ситуацию с демократией и правами человека, носили скорее технический, чем принципиальный характер. С другой стороны, все очевиднее становилась утрата ОБСЕ своей уникальности как инструмента диалога Запад–Восток в условиях, когда прямые контакты с НАТО, Евросоюзом, Советом Европы и их парламентскими структурами позволяют постсоветским государствам обсуждать и решать вопросы, относящиеся ко всем "трем корзинам" ОБСЕ.
Решение вопроса было отложено до конца следующего года, в течение которого предполагалось завершение политического торга: что Москва и Астана получат в обмен на отказ от председательского кресла или же что получат Вашингтон и Брюссель в обмен на свое согласие. Впрочем, единодушная рекомендация Алматы в качестве места проведения ежегодной парламентской ассамблеи ОБСЕ в 2008 году уже фактически стала прелюдией к триумфу казахстанской дипломатии. В декабре 2007 года на совещании Совета министров иностранных дел ОБСЕ в Мадриде было принято решение о том, что Казахстан возглавит организацию в 2010 году.

Конец монополии
Вопрос о необходимости соответствовать каким-то стандартам не ставился перед претендующими на председательство членами ОБСЕ до тех пор, пока такая заявка не была сделана Астаной. При ее рассмотрении на совете министров иностранных дел (СМИД) в конце 2006 года требуемого консенсуса достигнуто не было. Претензии к Казахстану, возможно, имелись у разных стран, но лишь единицы посчитали их основанием для отказа в удовлетворении заявки. Да и те были против не потому, что председательствующая страна (на персональном уровне – министр иностранных дел этой страны) получает какие-то фантастические возможности для решения своих (или не своих) вопросов в течение года. Нет, возможности у организации более чем скромные, сосредоточенные в последние годы в сфере выдачи сертификатов соответствия демстандартам. Которые, стоит отметить, нигде за пределами ОБСЕ не признавались. Даже путь в Евросоюз для всех без исключения стран бывшего социалистического лагеря лежал только через НАТО. Кроме того, к началу этого столетия стало очевидно, что ОБСЕ сузила диапазон своих действительных, а не декларируемых интересов до так называемой "третьей корзины" (демократия и права человека), а географические рамки – до стран, расположенных к востоку от Вены.
В 90-е годы ОБСЕ была монополистом в предоставлении услуг политической сертификации и стандартизации. Международные стандарты на практике означали то же самое, что и стандарты ОБСЕ. Сегодня на региональном рынке дипломов международного образца появилось немало других игроков. Есть среди них и отечественные, например Совещание по взаимодействию и мерам доверия в Азии (СВМДА). В декабре 2006 года, накануне первого голосования по нашему председательству, министры иностранных дел стран-членов СВМДА приняли заявление, в котором выражали свою поддержку Казахстану и призывали СМИД ОБСЕ поддержать кандидатуру Астаны.
Одновременно ОБСЕ утрачивала свою эксклюзивность и незаменимость – как площадки для диалога Восток–Запад, так и инструмента решения конфликтов. Но Казахстан, единый кандидат от стран СНГ, как раз и воплощал в себе общие для стран Содружества характеристики – лежал к востоку от Вены, а сертификата соответствия не имел. И потому впервые в истории организации рассмотрение заявки было отложено на целый год, по прошествии которого расклад сил внутри ОБСЕ изменился настолько, что Казахстану уже просто пришлось стать председателем, чтобы спасти.

Расширяя зону ответственности
Описывая опыт Казахстана в решении внешнеполитических вопросов, Назарбаев особо выделил Совещание по взаимодействию и мерам доверия в Азии (СВМДА), указав на то, что оно стало уникальным многосторонним инструментом безопасности сотрудничества на азиатском континенте, и назвав его "своеобразным аналогом ОБСЕ в Азии". Сравнение с ОБСЕ не вполне отражает то состояние, в котором сегодня находится СВМДА, но оно абсолютно корректно в смысле намерений и целей, которые преследовал Казахстан, выдвигая в начале 90-х предложение об организации по безопасности и сотрудничеству в Азии.
В начале июня в Стамбуле прошел третий саммит СВМДА, на котором министр иностранных дел Казахстана Канат Саудабаев предложил учредить форум ОБСЕ-СВМДА, который, по его мнению, мог бы стать диалоговой площадкой двух структур и позволил бы обсуждать и рассматривать актуальные проблемы безопасности и сотрудничества на всем Евразийском континенте. В качестве примера Канат Саудабаев назвал неудачную попытку прорыва экономической блокады сектора Газа.
А Нурсултан Назарбаев в своем послании участникам форума заметил, что СВМДА быстро адаптируется к условиям меняющегося мира, последовательно развивает сотрудничество с ОБСЕ, а потому Казахстан не исключает возможности создания в перспективе "некой объединенной платформы по вопросам безопасности и доверия на всем евразийском пространстве". Причем объединенная платформа в представлении казахстанского президента может и не ограничиваться вопросами безопасности. В 2008 году на сессии ПА ОБСЕ в Астане он заявил: "Европа и Азия – единый субконтинент, переплетенный множеством исторических, экономических связей. Без объединения усилий нельзя эффективно бороться с современными вызовами, обеспечить безопасность. Я верю, что по примеру Европейского Союза мы в будущем придем к созданию Евразийского cоюза. Этого требует благополучие нашего большого континента – Евразии".

Акцент на гуманитарном измерении
Те направления в работе ОБСЕ, которые Казахстан объявил приоритетными еще два года назад, сегодня стали остро актуальными. Выступая на открытии 17-й ежегодной сессии Парламентской Ассамблеи ОБСЕ в Астане 29 июня 2008 года, Нурсултан Назарбаев сказал, что Казахстан выступает за трансформацию деятельности ОБСЕ в соответствии с интересами всех ее участников и рассматривает предстоящее председательство как хорошую возможность придать "новое дыхание" взаимодействию стран-участниц организации. Казахстан намерен акцентировать внимание на решении насущных проблем безопасности и содействии межкультурному и межконфессиональному диалогу, усилиях по нивелированию новых разделительных линий в Европе, поиску объединяющих факторов для стран евроатлантической и евроазиатской зон ответственности организации.
Среди приоритетов действующего председателя – содействие усилиям ОБСЕ по борьбе с расизмом, нетерпимостью и дискриминацией, в том числе в рамках решения проблем Центральноазиатского региона и значительной активизации его сотрудничества с Европой, а также совместному решению проблем Афганистана. Те риски и угрозы безопасности, которые в 2008 году могли показаться гипотетическими, сегодня подтверждаются событиями в Кыргызстане и других странах.
Открывая Конференцию ОБСЕ высокого уровня по толерантности и недискриминации, прошедшую в Астане в июне сего года, Нурсултан Назарбаев указал на необходимость смещения акцентов с мониторинга выборных процессов на развитие толерантности и противодействие религиозной и этнической дискриминации. "Сегодня в зоне ответственности ОБСЕ есть острая необходимость в культурном, цивилизационном и межрелигиозном диалоге. Поэтому, когда мы говорим о третьей, гуманитарной корзине ОБСЕ, мы должны отдавать себе отчет в том, что не только выборные процессы должны быть в центре внимания. Когда мы сталкиваемся с острейшими проблемами гуманитарного характера, нам серьезно необходимо задуматься над приоритетами. Мы считаем, что гуманитарные вопросы в деятельности ОБСЕ очень важны и нельзя сужать проблематику. Считаю особенно важным сосредоточиться на изучении и имплементации позитивного опыта толерантности в разных регионах с выработкой общих подходов без двойных стандартов", – сказал президент.
Закрепить успех казахстанской дипломатии и стать поворотным пунктом на пути выхода Организации из кризиса должен стать саммит ОБСЕ, проведение которого объявлено президентом Назарбаевым важнейшей национальной задачей этого года.