Аскар Утегенов, ЦентрАзия.Ру, 11 ноября

Когда Национальная экономическая палата Казахстана "Союз "Атамекен" выступила 1 сентября с проектом поправок в действующее законодательство, то представители правоохранительных органов не возражали публично ни против декриминализации экономического раздела Уголовного кодекса, ни против отмены статьи 192 – "Лжепредпринимательство" в частности. Некоторым наблюдателям показалось, что они согласились с аргументами, которые привел в своем выступлении председатель президиума "Атамекена" Тимур Кулибаев, тем более что были среди них и ссылки на выступления президента и даже соответствующий президентский указ. А анализ международного опыта в области гуманизации хозяйственного права, сделанный президентом Центра международного делового сотрудничества "Атакент" Сериком Абдуллаевым, казалось, убедил наших силовиков в необходимости двигаться в русле этих тенденций.
Те, кто так думал, ошибались. Прошло около двух месяцев, и Агентство по борьбе с экономической и коррупционной преступностью выступило с разъяснением своей позиции по лжепредпринимательству. Но предварительно делегация финпола во главе с председателем АБЭКП Кайратом Кожамжаровым посетила Китай, чтобы лично ознакомиться с международными тенденциями в области хозяйственного права и обменяться опытом с китайскими коллегами.
Напомним, что в Поднебесной самым действенным средством борьбы с коррупцией до сих пор считается расстрел (порой экзекуции являются публичными). За последние десять лет было расстреляно десять тысяч чиновников, более 120 тысяч получили от десяти до двадцати лет заключения. В частности, был приговорен к расстрелу бывший вице-мэр Пекина Лю Чжихуа, отвечавший за строительство Олимпийской деревни к Олимпийским играм 2008 года. А коррупция, заметим, так и не искоренена.
Что именно из китайского опыта приглянулось г-ну Кожамжарову, мы, возможно, скоро узнаем. А пока позицию финпола официальный представитель агентства Мурат Жуманбай начал с заявления о том, что противодействие лжепредпринимательству как одному из источников теневого капитала является не прихотью финпола, а приоритетом, проистекающим из поручения главы государства. Видимо, речь идет о каком-то секретном поручении президента, поскольку ни в его выступлениях, ни в президентском указе ничего подобного найти не удалось. Напротив, президент сказал: "В законопроекте следует уделить особое внимание преступлениям в экономической сфере, с тем, чтобы оградить бизнес от давления со стороны правоохранительных органов и стимулировать развитие бизнеса". А вице-министр юстиции Дулат Куставлетов в интервью "Казправде" сообщил, что "для усиления защиты бизнеса от необоснованного вмешательства со стороны органов уголовного преследования будет введен особый порядок возбуждения уголовных дел по экономическим и коррупционным преступлениям". То есть суть предстоящих реформ должна заключаться в защите бизнеса от чрезмерно агрессивных силовиков и от излишне репрессивного законодательства, а не в ужесточении борьбы с экономическими правонарушениями. А сама постановка вопроса о декриминализации бизнеса указывает на то, что сегодня существует практика его криминализации, вопиюще нелогичной и искусственной по сути, но опирающейся на действующее законодательство.
4 ноября Генеральная прокуратура представила мажилису свой проект закона "О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам дальнейшей гуманизации уголовного законодательства и усиления гарантий законности в уголовном процессе". Печально известная 192 статья осталась в Уголовном кодексе без изменений. Депутат Владимир Нехорошев в довольно резкой форме высказался по этому поводу: "Сегодня лучшие предприниматели или в тюрьме, или в могиле".
Защищавший законопроект первый заместитель генпрокурора Иоганн Меркель заявил, что есть много аргументов против декриминализации этой статьи, однако раскрывать их не стал, лишь отметил, что разработчики "не должны были лишить правоохранительные органы реальных рычагов защищать наших граждан, не должны были разрешить ущемлять интересы государства". В итоге, по его словам, "20% декриминализировали, по остальным ввели наказание, не связанное с лишением свободы".
Генпрокуратура часто и охотно говорит об интересах государства, пристально следит за тем, чтобы эти интересы не ущемлялись, но не вспоминает о том, что у государства есть и обязанности. Применительно к экономике эти обязанности заключаются в том, чтобы эффективно защищать и регулировать права собственности, создавать и развивать институты, обеспечивающие защиту и регулирование этих прав. Сегодня вряд ли кто из бизнесменов назовет прокуратуру, тем более финпол таким институтом. Фактически интересы отечественного бизнеса сегодня защищает лишь Союз "Атамекен". И то, что в последнее время ему это удается, связано во многом с приходом на фактически номинальный, не связанный с реальным руководством пост председателя президиума союза Тимура Кулибаева.
Стоит вспомнить о том, что в начале "нулевых", когда каждый мало-мальски солидный бизнесмен считал своим долгом иметь карманную политическую партию, поведение Тимура Кулибаева выглядело вызывающе аполитичным. Эксперты и политологи не могли поверить в то, что он стоит в стороне от политики. Некоторые уверяли, что он финансирует "Отан". Другие полагали, что он спонсор "Ак жола". Третьи говорили, что он вот-вот купит одну из маленьких партий и превратит ее в самую большую и сильную из всех. Никакими фактами эти предположения не подтверждались, поэтому в итоге все сошлись на том, что он в равной степени спонсирует все партии, за исключением, возможно, "Асара".
Надо сказать, что парламентско-президентский электоральный цикл 2004-2005 годов разогрел интерес к партстроительству до уровня маниакального. Даже союз "Атамекен", изначально создававшийся для представления и защиты интересов казахстанского бизнес-сообщества, чуть было не превратился в политическую партию. Именно это пытался сделать Ержан Досмухамедов, чей стиль работы представлял собой смесь легкого безумия с пустым прожектерством, настоянную на наполеоновском комплексе. В сочетании с тотальной безответственностью и всепоглощающей любовью руководителя к себе самому он приводил к тому, что все здравомыслящие бизнесмены старались держаться подальше и от партии, и от одноименного союза, возглавлявшегося Сериком Ахметовым.
Сменивший Ахметова Азат Перуашев обладал всеми необходимыми качествами – здравомыслием, осторожностью, прагматизмом, опытом, в том числе и партстроительства, чтобы казахстанские бизнесмены забыли идею трансформации "Атамекена" в политическую партию среднего класса как дурной сон. Был проведен ребрендинг – союз стал именоваться Национальной экономической палатой. Непродолжительная схватка с ТПП закончилась вничью, зато успокоила бизнес-сообщество, ясно указав сферу интересов и цели "Атамекена". Постепенно бизнесмены смирились с необходимостью быть членом НЭП, которая быстро превратилась в некое подобие профсоюза предпринимателей при правительстве.
Ситуация радикальным образом изменилась после того, как председателем президиума "Атамекена" был избран Тимур Кулибаев. Диалог бизнеса и государства стал все более отчетливо принимать форму борьбы бизнес-сообщества за свои интересы. Поэтому вполне закономерно, что на прошедшем в октябре заседании палаты председатель президиума "Атамекена" Тимур Кулибаев назвал декриминализацию законодательства в сфере экономических преступлений одной из приоритетных задач по улучшению делового климата в стране.
Но в случае с реформой законодательства бизнес-сообщество фактически выступает союзником государства и президента в ситуации, когда интересы государственной бюрократии в лице силовиков разошлись с интересами центральной власти.