Яковина Иван, Лента.Ру, 16 марта

Антиправительственные демонстрации, начавшиеся в Бахрейне еще 14 февраля, спустя месяц возобновились с новой силой. На этот раз волна протестов была спровоцирована вводом в страну иностранных войск и полицейских, а также введением режима чрезвычайного положения. Оппозиционные группы расценили происходящее как начало вторжения в Бахрейн.
Расклад сил в Бахрейне такой: с одной стороны король Хамад, правящая семья Аль-Халифа, руководство полиции, вооруженных сил, других государственных структур и крупных компаний – почти все сунниты. Им принадлежит вся власть в островном королевстве с населением около 800 тысяч человек, хотя сунниты составляют не более 30 процентов его жителей.
С другой стороны – шииты, представляющие большинство населения, но обладающие ничтожным представительством в государственных структурах и органах власти. Положиться они могут лишь на нижнюю палату парламента, где у шиитов есть своя фракция. Верхнюю назначает король, поэтому никакие шиитские предложения, не устраивающие власть, не проходят.
Шииты, недовольные таким положением, 14 февраля выступили за демократизацию политической системы, в частности за то, чтобы исполнительная власть не назначалась, а избиралась, причем несла ответственность не перед королем, а перед парламентом.
При существующем раскладе выполнение этого требования означало бы превращения короля в подобие Елизаветы II и переход всей полноты власти в руки шиитского большинства. На это Хамад пойти не только не хочет, но и не может. Дело в том, что такого развития событий никогда бы не допустила соседняя Саудовская Аравия, где местные шииты также время от времени шумно требуют расширения своих прав.
Кроме того, Эр-Рияд не без оснований подозревает, что шииты Бахрейна, получив власть, моментально споются со своими иранскими единоверцами. Тегеран – это главный оппонент Саудовской Аравии в регионе, а появление иранского плацдарма у самых границ своей страны – худший кошмар семьи Ас-Сауд.
Именно поэтому некоторое затишье, наметившееся к началу марта в Манаме, бесконечно продолжаться не могло. Хотя король Хамад выполнил ряд требований оппозиции, в частности, отпустил на свободу заключенных, сидевших в тюрьмах за свои убеждения, протесты не прекратились. Кровавых стычек с полицией не было, однако многие демонстранты как на работу ходили на аналог каирского Тахрира – Жемчужный перекресток (его еще называют площадью, но скорее это – круговая автомобильная развязка).
При этом, поняв, что правительство дало слабину, оппозиция стала повышать ставки: среди демонстрантов стали распространяться республиканские настроения. Монархия (даже конституционная) многим вдруг показалась совершенно неэффективной и архаичной формой правления.
Тут оппозиционеры, похоже, пересолили. Разговоры о республике у любого монарха вполне объяснимо вызывают нехорошие ассоциации. На ум приходят эшафоты, гильотины, расстрелы в подвалах и другие мрачные вещи.
Хамад и его коллеги по клубу монархов Персидского залива решили не доводить до беды и сыграли на опережение. 11 марта они провели заседание Совета сотрудничества арабских стран Персидского залива, после чего в ночь на 14 марта в Бахрейн были введены саудовские войска – под эгидой этой организации. Чуть позднее к ним присоединились и 500 полицейских из ОАЭ.
Официальная версия произошедшего была такой: в условиях нестабильности иностранные военные и полицейские возьмут под свою охрану стратегические объекты Бахрейна, в частности – предприятия нефтяного комплекса. Чтобы народ не проявил негостеприимность, практически одновременно в Бахрейне было введено чрезвычайное положение сроком на три месяца.
Однако местное население почему-то не слишком обрадовалось появлению вооруженных иностранцев на своей земле. К посольству Саудовской Аравии направилась огромная толпа людей, возмущенных вмешательством Эр-Рияда во внутренние дела своей родины. Тысячи демонстрантов стеклись и Жемчужному перекрестку. В шиитских пригородах Манамы люди стали перегораживать улицы и возводить баррикады.
На сей раз реакция правительства была молниеносной и очень жесткой: демонстрантов повсюду разогнали, применив при этом слезоточивый газ, дубинки, водяные пушки и другие спецсредства. Очевидцы утверждают, что во время разгона демонстраций в столице и ее предместьях звучали выстрелы. Правда, было непонятно, кто и в каком направлении стреляет. Как минимум три человека погибли, сотни были ранены.
Достоверной информации о том, что разгон осуществляли иностранцы, нет. Но и одного факта их наличия в стране было достаточно, чтобы оппозиция заявила об иностранной интервенции и призвала сограждан на мирную борьбу с ней. Ответом властей стало введение комендантского часа с 16 до 4 часов по местному времени.
Главные шиитские объединения страны, понимая, что дело идет к большому насилию, призвали людей не рисковать жизнью и здоровьем и пока воздержаться от митингов, однако их уже мало кто слушал. В интернете стали распространяться призывы выйти на улицы, несмотря на прямой запрет со стороны властей.
По словам иностранных корреспондентов, работающих в Манаме, новая демонстрация действительно может состояться, поскольку местные жители очень решительно настроены отстаивать свои права.
Тем временем быстрое развитие событий в Бахрейне поставило в неудобное положение многие страны мира. Получается, что арабские страны, заявив о поддержке антиправительственных сил в Ливии, одновременно давят аналогичные протесты в Бахрейне. Катарский эмир Хамад бин Халифа аль-Тани одной рукой подписался под решением о направлении в Манаму иностранных войск, а другой финансирует телеканал "Аль-Джазира", который эту интервенцию на все лады проклинает.
Американцы вообще попали в дурацкое положение. С одной стороны, ради демократии и социального прогресса они, не стесняясь, бомбят одни страны. С другой, когда народовластия вдруг захотели шииты в стране, где базируется 5-й флот США, Вашингтон проявляет недовольство, призывая манифестантов к спокойствию. За неприкрытое использование двойных стандартов в администрацию Барака Обамы уже запущено немало стрел – как внутри США, так и за их пределами.
Не менее лицемерно выглядят и те, кто поддержал манифестантов. Иран и Ирак, где шиитов проживает больше, чем суннитов, осудили ввод иностранных войск в Бахрейн и разгон демонстраций. Тегеран даже пообещал создать парламентскую комиссию, которая займется выяснением обстоятельств произошедшего. При этом правительства Ирана и Ирака сами лишь недавно жестоко подавили выступления собственных оппозиционеров, добивавшихся того же, чего и жители Бахрейна – смены режима.
Противостояние на Жемчужном перекрестке вошло в "горячую" фазу, снова пролилась кровь. Демонстрантам в Бахрейне, если они намерены настоять на своем, придется пережить еще немало. Если ливийские, египетские и тунисские революционеры могли рассчитывать хотя бы на моральную поддержку Запада и некоторых арабских стран, то победа демонстрантов в Манаме нужна только им самим.