Вагит Исмаилов, www.dialog.kz, 10 мая

Турция первой признала Казахстан в качестве независимого государства, первая установила с нами безвизовый режим взаимных поездок, первая стала приглашать на учебу наших студентов, позднее первая откликнулась на призыв казахстанского президента строить новую столицу – Астану. Неудивительно, что предложения о формировании своего рода союза братских тюрко-говорящих стран нашли горячую поддержку в Казахстане. Но после непродолжительной эйфории наступило отрезвление.
Во-первых, в 1992 году, после заключения соглашения об отмене виз турецкие пограничники отказывались впускать в свою страну без виз казахстанцев, поскольку у них на руках были еще советские загранпаспорта со специальной отметкой о казахстанском гражданстве, а национальные паспорта тогда находились еще в состоянии разработки.
Во-вторых, турецкие строительные компании быстро стали героями анекдотов на постсоветском пространстве. Недорогие и сговорчивые, они быстро завоевали симпатии наших чиновников. Качество возводимых ими строений варьируется от "ниже среднего" до отвратительного, но они по-прежнему выигрывают многие из тех тендеров, которые предполагают освоение бюджетных средств.
В-третьих, качество турецкого образования оказалось не то чтобы невысоким, но весьма специфичным. "Даже наша братская светская Турция, как показывают исследования, большую часть студентов и Казахстана, стран Центральной Азии, и российских тюрко-мусульманских автономий направляет не в нормальные университеты, где обучение идет, помимо турецкого, на английском и французском, а в учебные заведения с уклоном в арабский язык, изучение Корана и со всем, что связано с исламской богословской культурой", – считает политолог Мурат Лаумулин.
При этом Турция претендовала на то, чтобы турецкий язык служил своего рода эталоном для всех тюркоязычных государств, хотя сама она до реформ Ататюрка пользовалась османским языком, состоящим едва ли не на 90% из арабских и персидских слов. Да и сегодня турки говорят на языке, в котором влияние фарси намного больше, чем русского – в казахском языке.
Но самое обидное – вскоре казахстанцы обнаружили, что являются в глазах турецких братьев людьми второго сорта. Еще в 1998 году "Казахстанская правда" была вынуждена признать: "Наши соотечественники оказались в положении бесправных "туземцев"... Их принуждают работать по десять часов в сутки под неусыпным контролем турок-бригадиров. Тех, кто ропщет, хозяева увольняют... Увы, в фирме сознательно обесценивают труд казахстанских рабочих, видя в них лишь дешевую наемную силу".
Первоначально Турция видела себя в роли не только главного торгово-экономического партнера стран Центральной Азии, но и своего рода поводыря в мире рыночной экономики для наивных постсоветских элит. В 1992 году для этих целей было даже создано Турецкое агентство международного сотрудничества – TICA. Однако потенциал агентства, созданного по образцу японского и турецкого аналогов, был невелик. Турецкое участие в программах развития малого и среднего бизнеса, туризма, образования и пр. быстро поблекло на фоне массированных инвестиций в Казахстан из США, Европы и Южной Кореи. А попытки потеснить Россию с доминирующий позиций в регионе в итоге закончились для Турции тем, что она оказалась включенной в сферу влияния всемогущего Газпрома. Сегодняшнее лоббирование Анкарой проекта транскаспийского трубопровода выглядит настолько мягким и деликатным (в отношении Москвы), что кажется, будто это не защита турецких интересов, а дань союзническим обязательствам перед Вашингтоном.
Поскольку попытки занять доминирующие позиции на рынке строительства сопровождались бесконечными скандалами, а в сфере торговли турецкие товары народного потребления находились в нижнем ценовом и качественном сегменте, турки сместили акцент в сторону образования. Сеть турецких школ, лицеев и университетов была создана во всех странах Центральной Азии. По мнению экспертов, их основным предназначением была религиозно-пропагандистская деятельность, и эти колледжи и школы стали одной из основных причин ухудшения отношений между Узбекистаном и Турцией (контакты в сфере образования вообще прекратились). Показательно, что Узбекистан воздерживается от участия даже в такой малозначащей и декоративной организации, как Парламентская ассамблея тюркоязычных государств.
Образовательную экспансию Турции в центральноазиатском регионе активно поддерживали Соединенные Штаты. В государственном департаменте долгое время считали Турцию образцовой моделью для Центральной Азии, имея в виду светский характер власти, демократические институты и прозападную ориентацию.
Интересно, что политика США в отношении Казахстана (и прикаспийского региона в целом) в последние годы выстраивалась при активном участии Зейно Баран (гражданки США турецкого происхождения) и ее многолетнего друга, а с позапрошлого года – мужа Мэтью Брайза.
Зейно Баран хорошо известна как среди казахстанских политологов (она эксперт по Центральной Азии и исламу), так и в кабинетах Ак орды.
Мэтью Брайза – кадровый дипломат. Начиная с июля 1998 года он служил в качестве заместителя специального советника президента и госсекретаря США по вопросам Каспийского бассейна и координации усилий по развитию сети нефте- и газопроводов в Каспийском регионе. В апреле 2001 года Брайза стал ответственным за координацию политики США в отношении Турции, Греции, Кипра, Кавказа, Центральной Азии в Совете национальной безопасности. Неоднократно бывал в Казахстане. В июне 2005 года он приступил к выполнению обязанностей заместителя помощника госсекретаря США по европейским и евразийским делам. Он координировал энергетическую политику США в черноморском и каспийском регионах, работал с европейскими странами по вопросам толерантности, социальной интеграции, и ислама. И все эти годы с ним бок о бок трудилась его подруга, а позднее – супруга Зейно Баран.
Турецкий бизнес не стал доминирующим на казахстанских рынках, но тем не менее прочно у нас закрепился. При этом, как отмечает казахстанский политолог Нуртай Мустафаев, согласно статистике Генпрокуратуры РК, большинство нарушений трудового законодательства на иностранных предприятиях в РК зафиксированы на турецких предприятиях. Все это в полной мере отражено в сообщениях за 2000–2010 годы на официальном сайте этого надзорного органа. Согласно официальным сообщениям, в ходе рейдов прокуратуры выявлены сотни случаев дискриминации казахстанцев в оплате и условиях труда. "Кстати, поводом, запускающим механизмом к развертыванию последнего наиболее масштабного мигрантского конфликта 2006 года на Тенгизе послужило высокомерное отношение турецких рабочих, специалистов к казахстанским работниками в ходе производственного процесса, и даже сексуальные домогательства турецких специалистов в отношении казахстанских женщин, работавших в этом субподрядном предприятии!", – подчеркивает эксперт.
К чему может привести внедрение в Казахстане турецкой экономической модели, долго говорить не нужно, достаточно напомнить о миллионах турков – трудовых мигрантов в Германии, благодаря которым немецкое слово "Gastarbeiter" вошло во все языки мира. О том, что может повлечь за собой копирование пантюркизма и панисламизма, которые в Турции являются элементами одной идеологии, в основе которой идея о господстве турок-мусульман, стоит напомнить.
Президент Турции Абдулла Гюль на днях поздравил США с успешной операцией по ликвидации Усамы бен Ладена. Но одновременно в Стамбуле прошли массовые акции протеста, на которых сжигали американские флаги. Это не удивительно, ведь в Турции действует немало экстремистских организаций исламистского толка – "Фронт исламских завоевателей Великого Востока", "Исламская освободительная армия", "Бойцы исламской революции", "Турецкий исламский джихад", "Армия Аллаха". Их политическая цель – насильственное установление шариатского государства и восстановление халифата, отмененного Кемалем Ататюрком. В Турции действуют и филиалы международных экстремистских организаций – от "Хизб-ут-Тахрира" до "Аль Каиды". Сегодня большинство турецких экстремистских групп включено в международные исламистские сети.
Поскольку Турция является членом НАТО и претендует на членство в Евросоюзе, Анкара демонстрирует Западу свое борьбу с террористическими организациями. Спецслужбы Турции ведут борьбу против этих группировок, время от времени производят аресты руководителей и рядовых членов, но никогда не допускают их полного разгрома и исчезновения с политической сцены. В результате такой политики террористические акты и гибель десятков простых людей стали неотъемлемой частью жизни Турции.
301 статья Уголовного кодекса Турции предусматривает наказание за оскорбление "турецкой идентичности" (в 2008 году изменено на "турецкий народ"). По этой статье обвинялись известные турецкие писатели Элиф Шафак и Орхан Памук (они упомянули о массовых убийствах армян в 1915–1917 годах), а также редактор армяно-турецкой газеты "Акос" Грант Динк. Последний был убит турецким националистом Огюном Самастом 19 января 2007 года. Вскоре после убийства Гранта Динка Турцию покинул нобелевский лауреат Орхан Памук, которому также угрожали физической расправой.
По мнению американских экспертов, Турция в последнее время стремится к тому, чтобы играть самостоятельную роль в нашем регионе. Во многом это стремление связано не с экономическими или политическими интересами Турции, а с представлением о себе как о региональной державе. Как считает Генри Барки, эксперт по Турции из Фонда Карнеги (Вашингтон), "у турков завышенное чувство собственной значимости". Пусть так, но и у нас тоже есть чувство собственного достоинства и мы не хотим быть в роли младших братьев. Тенгиз это уже показал. Пора это показать и Астане.