www.spik.kz, 5 июня

"У каждой информации своя цена, но и у каждой цены – своя информация".
Виктор Коняхин

Казахстанское информационное поле практически утратило свою однородность. Это может странно звучать на первый взгляд, если учитывать имеющиеся в обществе настроения и даже сформулированные выводы о текущем времени, как об "застойном" периоде… Но, тем не менее, это так. Сегодня на многие вещи влияет именно тот фактор, что центры, каналы распространения информации и сама информация как таковая стали разнообразными во всех смыслах. Власть этот момент волнует, но у нее, похоже, нет определенного рецепта, как работать в условиях слоеного и разноингредиентного пирога. На данный момент административный ресурс направлен на "упрощение" структуры информационного пространства, но в условиях XXI века он в принципе не способен упрощаться. По логике вещей, власти должны содействовать информационному разнообразию, чтобы иметь возможность точечного преобладания в конкретных сегментах.

Эффект "Чапаева"
Больше нет информационного ресурса, способного охватывать практически всю аудиторию страны. Однако есть масс-медиа, обладающие либо сравнительно более высоким потенциалом, либо максимально полно охватывающие целевую аудиторию. Электоральные периоды показывают, что в таких условиях выигрывает правящая элита. У ее политических конкурентов нет возможностей для мобилизации сопоставимого ресурса СМИ, и нет рычагов административного воздействия на электорат.
Однако, выводы на основе этой практики были сделаны явно неверные. Власть хочет расширить спектр информационных ниш, в которых она бы доминировала. Подстраивание информационного пространства под свои интересы входит в общую технологию удержания власти, вот только способ выбран контрпродуктивный. "Ак Орда" пошла по пути сокращения каналов вещания, чтобы иметь возможность их лучше держать под контролем. Но в эпоху Интернета это примерно то же самое, что рубить голову информационной гидре: на месте каждой отрубленной головы вырастают две новые.
Для жителя страны ассортимент доступных информационных продуктов напрямую связан с его материальным достатком (спутниковая тарелка), местом жительства (в Алматы и Аягузе разная плотность информационных потоков) и работой (доступ к Интернету или шахта медного рудника). Технический прогресс объективно работает на увеличение разнообразия и количества масс-медиа (газеты, радио, телевидение, Интернет, MP3 и прочее).
Рост ежедневного объема информации сопровождается дифференциацией потребительского выбора. Потому что человек в крупном городе Казахстана физически не может охватить большинство каналов информации. Эффекта художественных фильмов вроде "Семнадцать мгновений весны", "Кавказская пленница" или "Чапаев", которые в советское время смотрели буквально все, теперь добиться невозможно. Зато запросто найти человека, который не видел даже нашумевшие в свое время фильмы и сериалы: "Титаник", "Бригада", "Кочевник".

Языковые потоки
Еще одним планом дифференциации выступает язык масс-медиа. Одни казахстанцы живут только в русскоязычных информационных потоках, другие лишь в казахоязычных и есть значительная группа билингвистов (на казахском и русском языках). Из года в год растет слой владеющих английским языком, и, как результат, подключенных к англоязычному информационному пространству. Теперь добавился интерес к китайским информационным продуктам. Будь у "Казахтелекома" иное положение на местном рынке информационных услуг, быстрее развивалось бы интерактивное телевидение. А оно дает качественный скачок в выборе как программ, так и языков вещания. Например, "Евроньюс" по такому телевидению можно смотреть на любом из девяти языков (по общему числу языковых редакций данного телеканала).
Локальные, а тем более индивидуальные информационные пространства, как правило, не совпадают. В то время как один мужчина может смотреть главным образом канал "Казахстан" и читать газету "Туркестан", при этом больше всего интересуясь политической частью СМИ, живущая рядом женщина переписывается в Интернете с подругой из Канады, пребывая в обсуждении последних новинок моды от кутюр. Во многих приграничных районах на обычную антенну телеканалов из соседних стран ловится больше, чем отечественных.
"Зачистка" местного информационного пространства началась еще в середине 90-х годов, когда из радио- и телеэфира удалили неугодные и неудобные правящей элите СМИ. С продажи (от которой нельзя было отказаться) газеты "Караван" пришла и очередь печатных масс-медиа. Особо строгий контроль осуществлялся за телевизионными каналами, которые разрешили иметь только "надежным" людям. События 2001 года, приведшие к созданию Демократического выбора Казахстана, повлекли за собой сужение круга лиц, имеющих право на доступ к телевидению (у Мухтара Аблязова отняли "Тан", подавили беспокойные региональные телеканалы). Следующей показательной фазой стало, скажем так, изъятие "КТК" у Рахата Алиева уже во второй половине "нулевых".
Оппонентам правящего режима трудно использовать вход на Казахстан из российского телевизионного поля, поскольку Кремль за последние годы жестко подчинил себе основные телеканалы. А по отношению друг к другу правящие элиты Москвы и Астаны настроены комплиментарно-солидарно. Аналогичная ситуация в радиоэфире. Пока только канал "К+" пробивает информационную блокаду, вещая с западного спутника. В данном случае мы опускаем политику канала, речь в данном случае ведется о нем как о только и строго альтернативном источнике информации. Ведь не факт, что очередной вор, сбежавший на Запад (а куда еще бегут – не в Японию же и Китай!) в коммуникационно-информационном плане что-нибудь не "замутит" еще покруче и масштабнее?..
Когда отечественный законодательный и правоприменительный каток наехал на Всемирную паутину, прировняв аську к СМИ и введя цензуру, то встречено это было различными слоями общества неодинаково. Одни не могли удержаться от хохота, другие акцентировали внимание на том, что Интернет причислен к списку основных прав человека, от третьих несся мат-перемат из-за того, что блокировки "Казахтелекома" прекратили им доступ в "Живой Журнал", а для четвертых Сеть до сих пор некая абстракция. Что удивительно, в силу компактности "Казнета" его поначалу удалось сделать более контролируемым, но потом весь протестный контингент убежал в другие зоны и осел на них. Фактически выпав из поля зрения компетентных органов.
Уже и враги признают, что Нурсултан Назарбаев оказался чрезвычайно незаурядным борцом за власть и ее удержание. Чтобы опровергнуть данный тезис, надо как минимум увидеть новое лицо во главе государства. Пока же созданный президентом механизм сдержек, противовесов, стравливаний и раздоров выполняет свою работу по созданию потолков и рамок для политических конкурентов, которые те не в силах преодолеть. Однако можно составить список моментов, значение которых президент Назарбаев недооценивает (или недооценивал). Это деньги, внешние игроки на казахстанском поле, глобализация и порождаемые ею феномены, спарринг-партнер для партии власти, роль текста в современном мире (в информационном обществе), вкусившие крови "силовики" и политический ислам.

"Превед, Медвед!"
Остановимся на тексте в широком смысле слова. Узун-кулак в свое время донес, что прежде чем получить от президента подпись под законом об ограничении свободы слова и самовыражения в Интернете, ему показали несколько образцов того, что пишут пользователи в Казнете. Сравнения были явно обидные, а потому глава государства санкционировал ужесточение.
Нынешний российский президент Дмитрий Медведев тоже держит под жестким государственным контролем радио и телевидение, но все-таки к нему в блог пишут "превед, Медвед", а на заинтересовавшие сообщения он отвечает лично. Дело в том, что в Кремле сделали правильные выводы из поражения в Холодной войне. Замкнутого герметичного информационного пространства не получилось даже в условиях XX века доинтернетовской эпохи. Лишенная спарринг-партнера, советская идеологическая, информационная и пропагандистская машина разлетелась вдребезги, когда пришлось соперничать с конкурентом в открытом поединке на собственном поле. В итоге, один раз коммунисты пошли на честные выборы и общество сразу сказало им "нет".
Теперь концепция подхода к информационному пространству в правящей элите России изменилась. Радио и телевидение взяты под жесткий контроль, чтобы исключить случайные встречи эмо, готов, любителей пива, рыболовов-охотников, мастеров домашней выпечки, поклонников анаши и Бахуса с политикой. Ведь можно заниматься своими делами, но слушая в машине "заточенную" под политику радиостанцию невольно пропитаться "вредными" на взгляд политического руководства страны идеями.
К печатным СМИ у власти в России отношение, как к неизбежным боевым потерям. Здесь уже другой подход. Если человек читает общественно-политические газеты, то ничего не поделаешь. Главное, чтобы число таких не переваливало за критически высокую отметку. Общий тренд на сегментацию общества и, как следствие, информационного интереса, дает основания полагать, что в случае успешного решения социально-экономических задач число интересующихся политикой и просто протестных слоев не увеличится в абсолютных величинах. Аналогичный подход к Интернет-аудитории. Если пользователи пошли не на порносайты или анекдоты, а намерены высказать свое мнение "за политику", то власть принимает бой. И здесь уже представители российского агитпропа вступают в схватку с либералами, демократами, фашистами, антифашистами, скинами, "черными ястребами", анархистами, сепаратистами, этнократами, черносотенцами и прочими. Чисто чтобы держаться в форме (не растренировываться), быть в курсе новых или модных фишек, аргументов и приколов.
В Казахстане картина иная. Власти усиленно пытаются упорядочить то, что этому не поддается в принципе. В итоге происходит распыление сил и средств, а задуманный эффект не достигается. Государственный аппарат занимается и молодежью, и теми слоями, которые в принципе не будут смотреть "Хабар", но упускают из вида свою "целевую" аудиторию, которая как раз и создает (или потенциально может это сделать) реальные проблемы.
Делать нужно как раз обратное. Количество информационных слоев и ингредиентов нужно постоянно увеличивать, для чего государство должно создавать питательную среду и целенаправленно выделять ресурсы. В условиях атомизации пользовательского интереса куда легче работать против тех групп и сегментов, которые реально создают проблемы. Вдобавок это позволит отсеять от них "пограничных" и попутчиков – они уйдут в малые ниши своего интереса. А пока власть прыгает на всех подряд и только множит число своих противников. Получается, что многих активных недоброжелателей она создает себе искусственно и часто на ровном месте.