Данияр АШИМБАЕВ, "Время", 18 августа

Отпускной сезон еще не закончился, а государственный аппарат вновь тряхнуло – подряд вышло три указа президента. Одним была утверждена Концепция новой модели государственной службы, другим – Комитет уголовно-исправительной системы передан из Министерства юстиции в МВД, а третьим указом с традиционным названием "О мерах по дальнейшему совершенствованию системы государственного управления Республики Казахстан" перераспределены полномочия почти всего экономического блока министерств.
Относительно "новой модели государственной службы" можно не переживать. Шеф агентства по делам указанной службы г-н Байменов при первом своем явлении народу в новой должности отметил, что разработанный им в свое время и принятый в июле 1999 года Закон "О государственной службе" заложил основы современной государственной службы. Более того, в тот же период "Всемирный банк признал Казахстан лидером реформ в области государственной службы среди стран СНГ и Восточной Европы". Но пока Байменов находился на партийной работе, "накопился ряд проблем, в числе которых недостаточная объективность и прозрачность конкурсного тестирования и отбора; несоблюдение принципа меритократии при должностном продвижении; отсутствие взаимосвязи оценки качества работы и уровня оплаты труда; недостаточная эффективность системы обучения; высокая сменяемость кадров и нарушение кадровой преемственности при смене руководителя госоргана/акима; низкая роль кадровых служб в отборе, оценке и продвижении; слабость механизмов противодействия коррупции; несоблюдение норм служебной этики и невысокий уровень корпоративной культуры".
Иными словами, закон был (и, кстати, еще есть) хороший, а вот госслужба – какая-то кривая получается. Срочно принятая концепция буквально кипит возмущением: "Законодательство Республики Казахстан о государственной службе носит ярко выраженный антикоррупционный характер… Однако результаты проверок нередко свидетельствуют…". "В системе государственной службы введен институт ответственного секретаря, основной задачей которого является сохранение кадровой преемственности в работе государственных органов при смене политических государственных служащих. Вместе с тем в некоторых центральных государственных органах отмечается высокая сменяемость руководящего состава…".
Удивляет, что многие высокопоставленные чиновники, депутаты и политики до сих пор уверены, что бороться с проблемами государственного управления (и многими другими) можно путем принятия законов, указов и концепций.
Бороться с коррупцией, как показывает вся история Казахстана (не говоря уж об истории всемирной), невозможно – ни законами, ни массовыми расстрелами. А вот отменить сам термин "коррупция" или переименовать его было бы намного эффективнее. Допустим, в "чрезмерное изъятие административной ренты". И звучит лучше, и статистику интереснее вести. Аналогично можно поступить со "злоупотреблением служебным положением". Не знаю, о чем думали авторы этой статьи Уголовного кодекса, но "злоупотреблением" деятельность, связанная с занятием любого служебного положения, кажется только тем, кто никогда не сидел в руководящем или
контролирующем кресле. В советские годы был хороший термин "самоснабжение". А можно ввести еще "расширенное толкование собственных полномочий" или "чрезмерная деловая активность, несовместимая с государственной службой". Главное – с умом и пониманием подойти к проблеме.
Другая проблема, для борьбы с которой были изданы аж два указа подряд, – это совершенствование системы государственного управления.
Многие правозащитники успели возмутиться передачей КУИС из Минюста в МВД. Как известно, уголовно-исправительная система в свое время, лет десять назад, совершила обратный переход, и что от этого изменилось? Другим указом правительству поручается создать комитет развития предпринимательства Министерства экономического развития и торговли и комитет ветеринарного контроля и надзора Министерства сельского хозяйства. Выглядит и звучит очень интересно – развивать предпринимательство надо, а ветеринарный надзор – тем более. Но ведь аналогичные комитеты уже много раз создавались, переименовывались и упразднялись. В лучшем случае без малейшего воздействия на соответствующие отрасли. Если вспоминать, какие государственные органы – министерства, государственные комитеты, главные управления, агентства, комитеты, национальные агентства, ведомства, службы – создавались за годы независимости и бесследно исчезали, не хватит ни сил, ни времени, ни бумаги.
И почему при таком реформаторском рвении никому до сих пор не пришла в голову светлая мысль: а что если создать специальные органы для решения каждой отдельно взятой проблемы? Начать хотя бы со сбора мусора с тротуаров. Проблема же есть, население возмущается, экологи протестуют, иностранцы и НПО плохие оценки государству выставляют за чистоту тротуаров. Итак, создается комитет по сбору мусора с тротуаров при Министерстве сельского хозяйства. Через год возникает мысль: а почему он при Минсельхозе, а не при Минстрое? Через два года правительство приходит к выводу, что это сфера полномочий Минэкономики и указанный комитет должен быть при нем. Еще через полгода снимают областного акима, которого как бы и выгнать совсем нельзя, но и пользы от него в хозяйстве мало. Почему бы его не поставить на этот комитет? Но, с другой стороны, комитет при министерстве для бывшего акима – как-то несолидно. И комитет становится агентством, обрастает территориальными органами, РГП, инспекциями, штатной численностью, разрабатывается Закон "О сборе мусора с тротуаров", затем следующий – "О введении государственной монополии на сбор мусора с тротуаров". Причем второй законопроект вызывает резкую критику со стороны парламентариев, НПО и антимонопольщиков, однако в урезанном виде принимается парламентом. Для реализации закона создается национальная компания "KazMusor", которую возглавит прежний заместитель шефа мусорного агентства по акимату, а управляющим директором по экономике и финансам становится сын председателя парламентского комитета по уборке территорий.
Агентство и нацкомпания проводят несколько республиканских и международных симпозиумов и конференций, страна занимает 47-е место в мире по чистоте тротуаров (активно способствуя росту конкурентоспособности), а нацкомпания начинает получать рейтинги от международных агентств. Но через какое-то время Счетный комитет сообщает, что из 18 млрд. тенге, выделенных на реализацию Государственной программы сбора мусора с тротуаров, ни копейки не ушло на уборку улиц, покупку новых веников и утилизацию так и не собранного мусора, а к деятельности подведомственного АО "Международный центр подготовки менеджеров по очистке территорий" начинает проявлять нездоровый интерес финансовая полиция. Но к тому времени глава агентства уже давно на другой работе, президент АО "KazMusor" покидает страну в неизвестном направлении, а члены правительства задаются вопросом: отвечает ли деятельность агентства задачам, стоящим перед исполнительной властью на новом этапе реформирования национальной экономики? Выходит указ и два постановления правительства, по которым агентство становится департаментом, национальная компания делится на несколько РГП, а их полномочия передаются в конкурентную среду. Но проходит время, и очередной премьер, читая в своем блоге письма трудящихся, возмущенных состоянием тротуаров, дает поручение: "Внести на рассмотрение правительства вопрос о создании специального органа по решению данной проблемы"…
Не надо считать все связанное с "дальнейшим совершенствованием системы государственного управления" борьбой добра и зла или принимать за попытку государства что-то изменить в той или иной сфере, повысить эффективность, навести порядок или улучшить ситуацию. Точно так же нельзя рассматривать это "совершенствование" только как попытку создать очередную кормушку, украсть народные деньги или специально развалить ту или иную сферу. Специально никто и ничего не хочет ухудшать. Оно само собой как-то так получается. Государственное управление в стране давно перешло в состояние чистой энергии. Ощутить или почувствовать ее уже невозможно, но еще видно золотистое сияние где-то за горизонтом…