Александра ХЕ, "Свобода слова", 6 октября

Отсутствие грамотной миграционной политики в стране, видимо, основная причина затянувшейся на несколько месяцев забастовки в Мангистауской области, – такой вывод напрашивается из заседания клуба "Эксперт", прошедшего в Астане (неделютому назад-Ред.) по инициативе руководства фонда национального благосостояния "Самрук-Казына".
Публицист Данияр Ашимбаев обрисовал круг проблем, сложившихся в регионе: "Ситуация в Жанаозене вышла за все возможные рамки. Причин тут несколько. Первая – неправильная социальная и миграционная политика. Население города с 2000 по 2010 год выросло вдвое – с 60 до 120 тысяч. При том, что роста производства в регионе нет, и потребности в рабочих местах – тоже. То есть в области резко выросло трудоспособное население, которое не обеспечено рабочими местами. Большинство приезжих – это оралманы из Каракалпакии, Туркмении и так далее. Миграционные процессы в стране практически бесконтрольны, в итоге в ряд регионов пошел большой поток людей, которых некуда устроить. Так образовалась избыточная конфликтная масса. Ситуация дошла до того, что к происходящим в области процессам подключились экстремистские политические силы. И, на мой взгляд, большой ошибкой Астаны было отсутствие грамотного информационного освещения событий, что вывело ситуацию за рамки нормы. Потому что на теме защиты трудящихся в Жанаозене паразитировали все, кому не лень".

Избаловали…
Данияр также отметил, что в стране нет нормального механизма распределения ответственности. То есть, нет понимания, за какие вопросы должна отвечать компания, пусть даже градообразующая, и каковы полномочия центральных и местных органов власти. Переговоры вели и "КазМунайГаз", и акимат, и люди из правительства.
Еще один слой проблем – образование. Если посмотреть состав забастовщиков, то большинство – люди без высшего образования, не имеющие специального опыта работы. Хотя Узеньское месторождение основной ресурс уже выработало, и легкой добычи нефти на нем уже нет, с каждым годом вырастает потребность в квалифицированных кадрах, способных работать дальше. И речь идет не только о Мангистауской области, в целом по республике большой дефицит в специалистах.
"Основная проблема здесь, действительно, перенаселенность, – говорит заместитель ген. директора АО "РД "КазМунайГаз" Аскар Аубакиров. – На своем пике "ОзенМунайГаз" добывал 16,8 млн тонн, в городе проживало порядка 50 тыс. человек. Сегодня он добывает 6 млн, а в городе проживает 125 тыс. Всех охватить и обеспечить мы не можем, хотя коэффициент семейственности по Мангистауской области – 5. У нас работает вместе с подрядчиками 14 тысяч человек. Умножаем на 5 – получается, что порядка 70 тысяч человек кормятся за счет этого предприятия.
17 мая я был как председатель совета директоров "Каражанбаса" на месторождении. На вахте находилось 1600 человек, 1200 из них остановили работу. В первый же день мы сказали им простые вещи: "выберите 15 человек; надо достать звезду с неба – мы готовы обсуждать". Но из-за таких одиозных личностей, как Соколова, ничего не получилось. Мы не занимаемся политикой, мы занимаемся производством. При этом остановка предприятия – это критично. Если вы остановили скважину, ее придется восстанавливать неделю, чтобы она вышла на прежний уровень добычи".
Директор Центра макроэкономических исследований Олжас Худайбергенов полагает, что ключевая ошибка в этом конфликте заключалась в отсутствии достаточного информационного обеспечения. Он отметил, что первая забастовка была в 2008 году, когда цена нефти достигла 140 долларов за баррель. Естественно, требования по зарплате начали расти. Легкое решение уступить требованиям привило работникам предприятий региона привычку: если поднажать – дадут. Действительно, они тогда имели право требовать, поскольку и размеры зарплат были не такими, как сейчас, и возможности у компании были. Но потом наступил кризис, и возможности изменились. Сейчас, по мнению экономиста, зарплаты там на должном уровне.
Конфликтолог Гульнара Насимова, зав. кафедры политологии КазНУ им. Аль-Фараби отметила: "Рассматривая дерево конфликта, мы видим в его корнях именно социальные проблемы Жанаозена. Вторая проблема – механизмы социального партнерства. Данная ситуация выявила то, что работодатели не были готовы к случившемуся и не смогли предотвратить забастовки. На предприятии происходил свой внутренний раскол, и профсоюзы, можно сказать, не защищали интересов работников законным путем. Я, как аналитик, не видела, что были сформированы системные требования. Причем очевидно, что работники подвергнуты некоей манипуляции. Что касается Натальи Соколовой, то ее роль пускового механизма мог исполнить, и может исполнить завтра кто угодно. Вот почему я думаю, что необходимо запустить процесс, который бы позволил социальному партнерству эффективно работать.
Можно ли было предотвратить конфликт? Я думаю, что можно. Сейчас, видимо, конфликт идет на снижение. И как раз сейчас переговорный процесс актуален. Но надо отметить, что в данный момент в него вовлечено больше двух участников (местные, государственные органы, подстрекатели, партии и т. д.). А по теории конфликтологии, чем больше субъектов конфликта, тем сложнее его урегулировать".
Зам директора института законодательства Бухарбаева Сауле не согласна с профессором КазНУ, предложив вместо "конфликта" эвфемизм "трудовой спор". По ее словам, в Трудовом кодексе описана процедура регулирования трудового спора: предварительное уведомление о начале трудового спора, выдвижение требований и примирительные процедуры и далее – активная стадия разрешения данного спора. Если что-то не подпадает под эти процедуры, забастовка, спор считаются незаконными. По словам эксперта, это закреплено в актах Международной организации труда.

Мы сами себе наступаем на горло
Сопредседатель ОСДП "Азат" Булат Абилов подчеркнул, что эта тема должна обсуждаться в многопартийном парламенте, и в процессе должны участвовать представители забастовщиков: "Сегодня это нефтяники, пять лет назад были шахтеры, завтра могут быть представители других профессий. То есть, должен быть государственный подход. Кризис показал, что государственного подхода в стране нет и что власть слаба. Жесткость, жестокость, неадекватность реакции власти – это не признак силы, это признак слабости. Слабый может подавлять, избивать, убивать. Власть должна быть благородной. Если она сильна, если уверена в своих действиях, она готова к любому разговору. Конфликт на Западе зреет не первый год. Несколько лет назад были забастовки, они каким-то образом разрешались. У любого гражданина шестнадцатимиллионного Казахстана есть право на протест. В Конституции записано, что Казахстан провозглашает себя демократическим и социальным государством. Конфликт показал, что социальным государством мы называться не можем. В любом конфликте есть две стороны, потом их число растет. Но государство сразу приняло сторону работодателя абсолютно неправильно, неточно".
Его коллега по партии Маржан Аспандиярова озвучила статистику: "За этот период: в Жанаозене 1151 человек уволен, 45 человек – административный штраф; в Каражанбасе 680 уволены, подожжен дом сотрудника компании, 10 человек избиты, один сотрудник погиб на рабочем месте, три сотрудника осуждены. Никто сегодня не сказал о том, что были грубо нарушены нормы коллективного договора между АО "РД "КазМунайГаз" и коллективом компании, не были соблюдены статьи Трудового кодекса".
Аскар Аубакиров при этом напомнил Абилову, что в свою последнюю поездку тот был с трудящимися ровно десять минут сорок секунд: "Говорить после этого, что знаешь суть конфликта – неправильно…"
Председатель правления АО "ФНБ "Самрук-Казына" и председатель совета директоров АО "Национальная компания КазМунайГаз" Тимур Кулибаев резюмировал: "Давно надо было ограничить въезд туда людей, потому что социальная инфраструктура этого города не готова принять такое количество. Переезжают целыми аулами. И если говорить об оралманах, то они достаточно консолидированы, у них четкая, грамотная позиция. Они, если бастуют, не пьют, не курят, не подчиняются никаким другим лидерам, партиям и так далее.
Мы уволили на Каражанбасе и в Жанаозене практически две тысячи человек, на их места взяли других. Но в любом случае это наши люди, и мы должны с ними работать. Мы не отказываемся от того, чтобы помочь им трудоустроиться. На всех наших предприятиях мы создаем вакантные места. Сейчас другая проблема – человек до увольнения получал 250-300 тысяч, ему предлагают новое рабочее место с зарплатой 160 тысяч. И вот он сидит и "докачивает": дайте больше. Мы строили железную дорогу в сторону Туркмении – предлагали там работу. Но никто из них не хочет работать за 100 тысяч – сидят и ждут вакансий в нефтянке.
Если говорить про потери, то за время забастовки "ОзенМунайГаз" не добыл 1 млн тонн нефти. Это будет невыполнение по итогам 2011 года. Это 54 млрд тг непоступлений в бюджет и Национальный фонд и около 40 млрд непоступлений в доходы РД КМГ. Ущерб колоссальный. И если действительно не приучить народ к тому, чтобы доказывать свои права цивилизованно, а не выходить толпой, мы сами себе наступим на горло. Это бьет не только по Узеню, а по всей стране".

P.S.: Когда верстался номер…
Во вторник в Алматы состоялась пресс-конференция, на которой репатрианты, посчитавшие себя оскорбленными высказываниями Тимура Кулибаева о том, что "бунт в Жанаозене организовали оралманы".