Ефим АНБИЛИВИН, Утро.Ру, 5 июня

Лет через 10 – 15 (а может, и скорее) мы, по всей видимости, станем свидетелями смены дискурса – разные эксперты будут вдумчиво утверждать, что Гитлер, Сталин с Черчиллем и Трумэном – это мелкие политики эпохи борьбы за демократизацию, скажем, Триполитании, скопом узурпировавшие процесс, превратив его во Вторую мировую войну.
Столь странный и печальный вывод напрашивается при вдумчивом разборе аналитических статей ряда западных специалистов, посвященных годовщине и результатам "арабской весны", в частности, в крупнейшей и ранее одной из мощнейших держав Ближнего Востока – Египте. Речь не идет о газетных аналитиках вроде "прославленного" Томаса Фридмана, чьи прогнозы и обзоры давно уже считаются опусами в стиле ненаучной фантастики. Речь о материалах и докладах представителей "мозговых трестов" и структур типа Center of Global Affairs при Нью-Йоркском университете. Листая их, можно плакать и смеяться одновременно.
Политологи, аналитики и прочие эксперты, мнению которых внимают высшие круги госструктур США и других стран, на голубом глазу настойчиво объясняют, что революции в арабских странах были на самом деле демократическими. Но потом, откуда ни возьмись, появился... вредный исламский фактор. И злобно узурпировал такие положительные начинания.
И теперь самое главное не допустить, чтобы "арабская весна" стала внезапно фазой суннито-шиитского противостояния. А то совсем некрасиво получается – демократы так старались, так старались, и вдруг такой катаклизм. Непредвиденный, необъяснимый и главное – неконтролируемый. Прямо и напрашивается вопрос: кто дал санкцию?
Причем, то, что в Египте к власти придут исламисты, эксперты понимают. Но считают это обратимым процессом. Если, конечно, поднатужиться и поддержать демократическую общественность. Нет, не буду отрицать, что таковая существует. Вопрос – сколько ее и вообще что она из себя представляет.
Судя по всему, основной причиной того, что западные эксперты называли египетскую революцию именно демократической, было то, что участники оной активно использовали Twitter и Facebook. Положим, для людей, отягощенных лишь простым здравым смыслом и логикой, эта связь неочевидна: наличие у человека в доступе любого инструмента социальных медиа говорит только о том, что у человека есть Интернет и минимальные навыки пользования соцсетями, но совершенно не может ничего сказать о политических взглядах этой персоны.
Но если мы поставим себя на место западного эксперта и зададим себе вопрос "Это как надо думать, чтоб додуматься до такого?", то дедуктивный метод поможет нам это вычислить. Люди могут сколько угодно объявлять себя свободными от стереотипов, но именно в них кроется отгадка. Как представляет себе западный эксперт исламского фанатика? В виде бородатого душмана, одетого в среднеарифметическую бурку, плюс борода, кетмень, боеприпасы и бешеный взгляд.
Таким образом, любой мусульманин, одетый в джинсы и футболку и со смартфоном в руках, с помощью которого он пишет в Twitter на английском языке, никак не может являться сторонником "Братьев-мусульман" или еще какой-то экстремистской организации – образы не совпадают. Именно подобный ход мыслей экспертов и очередное несовпадение стереотипа с реальностью и привело к тому, что итоги "арабской весны" стали таким большим сюрпризом для представителей демократического Запада. Критерий Twitter с Facebook не сработал.
Воспоминания о том, что 19 исламистов могут годами прикидываться "культурными людьми", обучаясь пилотировать пассажирские "Боинги", которые потом "приземлились" на различные здания в США, практически стерлись из памяти специалистов. Иначе объяснить их подход к ситуации невозможно.
Не менее странно звучат и идеи того, что "активное меньшинство" может что-то изменить, скажем, в том же Египте. Даже если в Каире на площади соберется не 100 тысяч, а полмиллиона очень демократичных молодых людей со смартфонами, то для страны с 83-миллионным населением это является каплей в море. В ходе первого раунда выборов президента за представителя "Братьев-мусульман" отдали свои голоса не менее 10 миллионов человек. А кроме "Братьев" есть еще и большие экстремисты – салафиты. И что с ними делать? Вызывать на теледебаты?
Но вернемся к тезису о недопущении превращения "арабской весны" в фазу противостояния шиитов и суннитов – тегеранских аятолл и саудовских шейхов. То, что "весна" полностью разбила существовавший баланс между двумя ветвями ислама, выведя за скобки "секулярный Египет", эксперты понимают, но, судя по анализу, совсем не знакомы со старым анекдотом о наркомане, который не может понять, почему его друг Вася не может с ним поехать за коноплей, по причине его скоропостижной смерти. Вера в обратимость законченных процессов, которые можно было элементарно предсказать, поистине граничит с детской наивностью специалистов, которым доверяют планировать будущее не только западного мира.
Аксиома, гласящая, что свято место пусто не бывает, забыта, и почему-то считается, что огромные страны и целые регионы могут к-а-а-апельку пожить в ситуации вакуума власти. И что отдельно взятые религиозные меньшинства в странах Ближнего Востока и Северной Африки могут самостоятельно и демократическим путем менять обстановку в государствах, не прибегая к помощи братьев по вере.
Тут уже просто необходимо привести пару-тройку цитат из двух текстов американских экспертов. "Только неослабевающее давление общественности заставит "Братьев-мусульман" и их кандидата в президенты уступить требованиям народа провести настоящие реформы и найти способ увязать ислам и демократию". Это прекрасное видение, эксперт – практически Манилов. И примерно столь же реальное: ни один опрос населения в Египте, ни одни статистические данные не показали наличие у населения хотя бы малейшего интереса к демократии, поэтому кто, какая общественность вдруг начнет давить на "Братьев-мусульман" (получивших парламентское большинство, к вопросу о демократии) и чем эта общественность их додавит – не известно.
"Не менее важную роль играет и шиитская арабская молодежь. В Саудовской Аравии, Бахрейне и других странах Персидского залива они не должны позволять себя эксплуатировать иранским диктаторам, а должны потребовать свои гражданские права и пользоваться ими, чтобы защитить национальную идентичность и целостность страны от воздействий извне". Напомню, что речь идет о монархиях. Крайне интересно, как именно в режиме абсолютной монархии, где практикуется смертная казнь, представители религиозного меньшинства могут что-то требовать у властей. Очевидно предполагается, что они кому-то в Twitter организованно оставят коммент "Эмир, вы не правы, клянусь Аллахом!".
Уровень же понимания ситуации с Ираном вообще наводит на мысль о том, что не все эксперты понимают, о каком именно режиме идет речь. "Тегеран, не имея ранее возможности распространить свою исламскую революцию на соседние государства в Заливе, где есть шиитские меньшинства, теперь же всячески раздувает в них огонь противостояния с суннитским большинством, при этом поддерживая шиитские режимы, угнетающие суннитов, как, например, в Ираке". Прекрасная логика – как только шииты устыженно перестанут угнетать суннитов в одних странах, их братья по вере, царствуя в других государствах, сразу же со вздохом облегчения радостно привлекут шиитские меньшинства к демократическим процессам.
На самом деле все это не смешно, а весьма трагично. Конечно обиднее всего ситуация кажется, например, определенным британским бизнесменам, революция в Египте для которых оказалась пострашнее финансового кризиса. Часть из них оставили масштабные вложения в экономику Страны пирамид, купившись на тезисы в духе "сейчас там все будет совсем как в бывшем СССР", то есть дивидендов хватит на приобретение не только всех окрестностей Лондона, но и на Манхеттен.
Но это не значит, что последствия непонимания ситуации на Ближнем Востоке и попыток проведения параллелей с Французской революцией и беседами в Смольном до 1917 г., ударят с такой силой лишь по ним. Если выводы таких экспертов лягут в основу политики лидеров западных стран, то последствия почувствуют на себе даже китайцы и японцы, не говоря уже о более близких к региону игроках.
Проблема заключается в том, что поделать с этим сегодня практически ничего нельзя. Ибо концепции "борьбы за демократию" не менее живучи, чем концепции борьбы за Всемирный халифат. И первые весьма содействуют вторым.