Талгат Ибраев

Необходимость совершенствования норм трудового законодательства в части разрешения конфликтных ситуаций между работодателем и работником, давно уже не вызывает никаких сомнений. Причем, это касается не только Казахстана. За последние несколько лет, эта проблема неоднократно поднималась в парламентах нескольких стран Европы (в частности в Англии и Франции) целый пакет документов был внесен на рассмотрение депутатов германского Бундестага, а в октябре прошлого года вступили в силу поправки к Трудовому кодексу Российской Федерации, разработанные при участии профсоюзов и объединений работодателей, большая часть которых была так же освящена вопросам безболезненного и взаимовыгодного разрешения трудовых споров и конфликтов.
Сразу оговорюсь, что каких- то идеальных и универсальных мер способных раз и навсегда разрешить трудовой спор, к сожалению, пока так, и не выработано. В той же России, например, работодатели остались недовольны тем, что у профсоюзов появилось больше рычагов влияния и возможностей вмешиваться в процесс управления, а в свою очередь некоторые общественные деятели открыто не скрывали своего недовольства тем, что отныне им будет гораздо труднее засылать активистов для раздувания коллективного трудового конфликта, например для подстрекательства к забастовкам.
И вот об этой проблеме заговорили в нашей стране. Причем на самом высоком уровне.
В своем выступлении на прошедшем в Астане Инвестиционном форуме, Президент РК Нурсултан Назарбаев отметил, что в стране недостаточно развиты механизмы предупреждения и профилактики трудовых споров, недостаточная правовая ответственность за провоцирование социальных трудовых конфликтов. Причем, это касается абсолютно всех участников трудовых отношений (ведь на самом деле, систематическая невыплата заработной платы или ухудшение условий труда со стороны работодателя, это по сути такая же провокация к началу конфликта, как и необоснованное требование повышения зарплаты в десятки раз). И как особо подчеркнул Глава государства - " В наших трудовых кодексах нет статьи об ответственности за провоцирование трудовых конфликтов со стороны работодателей, должностных лиц и отдельных активных провокаторов. Так же, следует повысить ответственность за выполнение социального законодательства не только отечественного, но и иностранного бизнеса, работающего в Казахстане…"
И наконец, по мнению Президента, существенным моментом являются недоработки законодательства в отношении профсоюзов:
"В нем неясно изложено положение коллективных договоров об ответственности сторон за их выполнение. Нет даже понятия о социальном партнерстве. Требуются решительные шаги по модернизации профсоюзного движения..."
Еще раз подчеркну - что в речи президента особо отмечалась ответственность работодателей действия, которых как по недомыслию, так и по злому умыслу, так же могут являться катализатором для возникновения конфликтной ситуации. Так что, та однобокость, с которой эта тема была подхвачена некоторыми деятелями, причисляющими себя к "оппозиционному лагерю", и которые поспешили запричитать об "очередном завинчивании гаек" мягко говоря, выглядит тенденциозно. Речь, на самом деле идет об тех законодательных рычагах, которые позволят либо минимализировать саму возможность возникновения трудового конфликта, либо, если он все-таки возник, дать возможность его разрешения с наименьшими потерями и излишней напряженностью.
На этот счет, кстати, существуют немало интересных исследований, согласно которым, в частности, учеными-конфликтологами была выработана четкая градация подобных ситуаций. Так, например, в легкой форме конфликта стороны могут просто высказывать свои претензии и ограничиваться только этим. Больший уровень радикальности связан с остановкой работ, то есть действиями, причиняющими ущерб оппоненту в лице хозяев предприятия. Еще большим радикализмом отличаются действия, которые наносят ущерб физическому, психологическому и социальному положению участников конфликта. Это такие формы как голодовки, захваты предприятий, заложников из числа руководителей или персонала. Ну и наконец, самые радикальные - это акции открытого неповиновения, когда участники конфликта начинают воздействовать на других людей, которые не имеют отношения к данному конфликту, добиваясь от них реакции на сложившуюся ситуацию. Классический пример таких радикальных действий - это перекрытие автомобильных дорог, железнодорожных путей, блокирование зданий и сопротивление силам правопорядка.
И вот что интересно,- как выяснили исследователи, (здесь, особо стоит упомянуть такого авторитета в области психологии трудовых отношений, как американский ученый Дуглас МакГрегор, сформулировавший тезис о том, что "Забастовка – это неумение вести переговоры, в том числе в суде. А все остальное – политика"), в последние годы под видом решения трудовых споров продвигаются совсем другие цели и задачи. А действия участников конфликта, абсолютно не соответствуют заявленным намерениям. То есть- забастовка становится формальным поводом, эдакой ширмой для политической борьбы или откровенно экстремистских действий.
Нечто подобное мы, к сожалению, видели уже и в Казахстане. Жанаозен, фактически ставший ареной для борьбы конкурирующих кланов из числа представителей местной власти и полигоном для разного рода деструктивных сил, конечной целью которых является организация дестабилизационных процессов в стране, стал пожалуй хрестоматийным примером допущенных ошибок и просчетов как со стороны государственных органов, так и профсоюзных движений или не способных повлиять на ситуацию, или что еще хуже откровенно идущих на поводу провокаторов.
По этому поводу, в свое время достаточно емко высказался тогдашний лидер Демократической партии "Адилет" Максут Нарикбаев отметивший что, "и центральные, и местные органы упустили инициативу и не смогли взять развитие ситуации под контроль, не смогли своевременно выработать действенные меры по локализации конфликта.
Бездеятельность правительства в течение продолжительного времени создала тупиковую ситуацию, когда ни одна из противоборствующих сторон уже не желает даже прислушиваться к мнению своих оппонентов, сесть за стол переговоров, чтобы найти компромиссное, взаимоприемлемое решение. Опасность сложившегося положения заключается в том, что оно не только дестабилизирует социально-экономическую ситуацию в стране, повышает уровень социальной напряженности в обществе, но становится прямой угрозой для национальной безопасности при активном содействии дестабилизирующих общество сил.
Мы считаем, что в забастовке нефтяников как в капле воды отразились все недостатки социально-экономической политики, проводимой в стране, недостатки нашего законодательства, нежелание правительства принимать своевременно принципиальные решения по вопросам регулирования трудовых споров..."
Сказано это было еще задолго до начала тех драматических событий, которые наглядно доказали - к чему может привести ошибочность половинчатых мер предпринимаемых администрацией всех уровней с одной стороны, и бездействие правоохранительных органов в отношении откровенных провокаторов, с другой. В результате, мангистауские события еще не раз отдадутся эхом абсолютно для всех жителей страны, а ответственным государственным структурам, действительно стоит в корне пересмотреть свое отношение ко всем без исключения формам и разновидностям взаимоотношений между работником и работодателем.
Действительно, в последние последнего периода времени, по Казахстану прокатилась весьма масштабная волна трудовых конфликтов облаченных в форму забастовочного движения. Причем, это в равной степени касается как крупных промышленных и добывающих предприятий - компании "АрселорМиттал Темиртау", "Казахмыс", "Казхром", "Петро Казахстан "KSP Steel", "Узеньмунайгаз", "Каражанбасмунай", "Тенгизшевройл", так и более мелких фирм и организаций - протест строителей ЖК "Премьера" в Алматы, забастовка работников коммунального предприятия ТОО "Астана тазарту", митинг водителей-дальнобойщиков в Алматы... При этом, по мнению целого ряда аналитиков, практически во всех приведенных примерах, главной особенностью протекания трудовых конфликтов являлось демонстративное дистанцирование наемных работников от сотрудничества с социальными посредниками в лице профсоюзов. Основной упор организаторов протестных акций, делался на самоорганизацию недовольных работников, появление в их среде "неформальных лидеров" разного толка и соответственно, попытками перевести эти забастовки я в стихийные и деструктивные акции протеста с их максимальной политизацией.
При этом, решения руководства крупных предприятий, и усилия согласительных комиссий, позволяли снизить напряженность только на короткое время, а затем, конфликты возникали вновь, но уже с более расширенными или (как в случае с Жанаозенем) - заведомо невыполнимыми требованиями, и игнорированием всех встречных предложений. Да и методы разрешения возникших противоречий в ряде случаев были далеко не самыми эффективными или грамотными в плане дальнейшей перспективы.
В качестве показательного примера, здесь, пожалуй, более подробно стоит остановиться на недавней забастовке работников входящего в состав корпорации "Казахмыс" рудника "Анненский".
Напомним, что все началось шестого мая этого года, когда рабочие рудника "Анненкий", (впоследствии к ним присоединились рудники "Восточный" и "Южный") общей численностью в 340 человек неожиданно отказались выходить на землю, потребовав увеличение заработной платы ни много ни мало как на сто процентов. При этом, забастовка носила абсолютно спонтанный характер - никаких предварительных требований руководству не предъявлялось, сама суть претензий никак не обосновывалась, и все происходящее выглядело достаточно странно, хотя бы потому, что в одночасье возникшие претензии и требования, озвучивались что называется " с колес".
При таком раскладе, говорить о юридической легитимности этой стачки не приходилось вовсе. Не была выдержана даже минимальная процедура обязательная в таких случаях - а именно - четкое и обоснованное формулирование своих требований принятое общим собранием работников, предварительные переговоры с администрацией и в случае отказа выполнения таковых, или неэффективности примиряющих процедур, уведомление о начале акции протеста. Здесь, все происходило по принципу "озарения", вот стукнула в голову идея начать забастовку, так в чем вопрос - начинаем прямо немедленно. Говорить о том, что подобная практика была бы неприемлема абсолютно во всех странах мира, наверное, даже не стоит. И там бы, дальнейшие события развивались абсолютно по другому сценарию- обращением администрацией в суд, признание забастовки незаконной и последующими репрессивными акциями, против проведения которых, не посмел бы возразить ни один профсоюз, ввиду изначального грубого нарушения законодательства самими бастующими.
Но то ли управленцы "Казахмыса" были настолько испуганны кровавыми последствиями мангистауских событий, то ли планы о некотором индексировании заработной платы и без того присутствовали в их рабочем графике, но буквально на следующий день, генеральный директор корпорации "Казахмыс" Эдуард Огай, в письменном виде, пообещал что все требования бастующих будут полностью выполнены. Такая маломотивированная уступчивость, безусловно, поразила воображение самих участников стачки, и забастовка естественно была прекращена. А заодно, в стране был создан очень неприятный прецедент того, что на существующие нормы и правила можно попросту наплевать. И тебе за это не только ничего не будет, но даже, наоборот, с какой-то невероятной скоростью удовлетворяются абсолютно все выдвинутые претензии и требования.
– Сейчас трудно сказать, какие силы стоят за этим, но кто-то явно воспользовался имевшимся недовольством и подбил рабочих на эту акцию, – объяснял впоследствии генеральный операционный директор корпорации Сергей Дяченко – Несмотря на то, что заработная плата в "Казахмысе", по сравнению с аналогичными предприятиями в Казахстане, и так выше, они требовали двукратного увеличения и руководство, тем не менее, выполнило эти требования..
В общем, со стороны все выглядело очень странно-неизвестно откуда взявшиеся "протестные настроения", мгновенное объявление забастовки и явная растерянность администрации, которая, помимо всего прочего, обнаружила что у нарушителей трудовой дисциплины на тот момент не было ни соответствующего забастовочного комитета, (то есть тех представителей, с ком можно проводить переговоры), ни даже каких то четко осмысленных требований.
По крайней мере, когда руководство корпорации начало переговоры с бастующими, выяснилось, что у рабочих вообще нет ни лидера, ни единой позиции. Поэтому, даже получить от бастующих внятный список требований оказалось изрядной проблемой. И первые шесть часов после начала стачки ушли на то, чтобы бастующие смогли письменно сформулировать – чего же собственно они хотят добиться своим протестом? В итоге, и родилось требование о стопроцентном увеличении заработной платы, сопровождаемое дополнительным условием, о том, чтобы их действия впоследствии не признали незаконными, а администрация в дальнейшем, не предпринимала никаких попыток оспорить или изменить свое решение об уступках. Честно говоря, происходящее на самом деле выглядело абсурдно. И как уже говорилось выше, тем более удивительной оказалось податливость (если не сказать больше) - топ-менеджеров "Казахмыса", без каких-либо видимых усилий со своей стороны легко согласившись выполнить оба условия, причем задним числом, и даже без учета того, что именно на этих шахтах происходило систематическое недовыполнение плана работ, которое уже само по себе вряд ли стимулирует к материальному поощрению.
И здесь, вряд ли стоит прикрываться тезисом о том, что требования бастующих, дескать, были настолько очевидны, что это понимали абсолютно все, и их необходимо было только внятно озвучить. Если бы дело обстояло именно так, тогда не было бы необходимости в организации самой протестной акции и все бы легко решилось за столом переговоров. А здесь выражаясь сухим юридическим языком, налицо был факт грубого нарушения трудового законодательства, при явном попустительстве со стороны администрации.
Поэтому, на мой взгляд, абсолютно неудивительно, что в стране тут же началась цепная реакция, и стихийная забастовка горняков "Казахмыса", а главное – ее необъяснимо стремительный успех, растревожила шахтеров и металлургов АО "АрселорМиттал Темиртау", которые в свою очередь, так же объявили о начале предупредительной забастовки с аналогичным требованием.
Правда, в отличие от работников "Казахмыс", за рамки закона было решено пока не выходить, и все происходящее было четко выдержано в соответствии со всеми нормами Трудового и Административного кодексов.
Правда, насколько далеко будет простираться подобная законопослушность в дальнейшем, увы, не известно. Ведь дело в том, что в отличие от того же АО "Казахмыс" противостояние работников "АрселорМиттал Темиртау" со своей администрацией, имеет давнюю историю, приобрело поистине хронически- затяжную форму, и в результате, понемногу накопило в себе изрядный пороховой заряд.
Несмотря на то, что согласно продекларированным принципам деятельности –" Охрана здоровья, безопасность труда и социальное благополучие людей являются приоритетным направлением деятельности компании "АрселорМиттал Темиртау", практика показывает что на деле, у этой компании все далеко не столь лучезарно как на бумаге, а реальная заработная плата, увы, далеко не всегда соответствует трудозатратам.
Кроме того, по данным профсоюза металлургов "Жактау", на металлургическом комбинате, начиная с 1996 года, было сокращено более 14 тысяч человек. "Мы провели анализ изменений численности персонала. Во всех цехах, на всех производствах ощущается дефицит работников и тем более основного технологического персонала. Это – машинисты, слесари-ремонтники, технологи, операторы. Напрашивается вывод, что меньшим числом больше делай и больше получай, однако объем работ прибавился, а заработная плата осталась прежней"- говорит руководитель профсоюза Владимир Дубин. Таким образом пакет требования рабочих АО "АрселорМиттал Темиртау" собственно говоря укладывался в четыре пункта - увеличить тарифные ставки и оклады работникам стального департамента АО "АрселорМиттал Темиртау" на 30%, провести индексацию тарифов и должностных окладов на уровень инфляции, ввести мораторий на дальнейшее сокращение персонала, и произвести укомплектование штатной численности всех структурных подразделений.
В результате, уже больше года между администрацией АМТ и отраслевыми профсоюзами ведутся достаточно напряженные переговоры, однако, по каким то на мой взгляд совсем уж мало объяснимым причинам, руководство АМТ так и не сделало никаких шагов для разрешения этих, далеко не праздного вопросов, и снятия возникшей напряженности. Очередной раунд таких переговоров, которые шли аж с октября прошлого года, в очередной раз закончился ничем в феврале года нынешнего. По устоявшейся недоброй традиции, правление компании, наотрез отказалось поднимать рабочим тарифные ставки и оклады на тридцать процентов, остальные требования похоже вообще пропустило мио ушей, поэтому на внеочередной февральской конференции профсоюзы угольного, стального и рудного департаментов АМТ озвучили предложение подавать заявку на проведение митинга. Причем, митинга городского значения, так что, соответствующая заявка была подана и акимат Темиртау. Параллельно, было подготовлено и обращение к депутатам мажилиса, в котором подробно перечислялись и обосновывались все выдвинутые требования, и высказывалась просьба о поддержке.
Депутаты, как не трудно догадаться, особой активности не проявили, а запланированный митинг прошел в середине мая и принес некоторые результаты. По крайней мере о повышении заработной платы на десять процентов руководство АМТ уже заговорило. А затем, все застопорилось опять и в результате, 29 июня этого года, в Темиртау прошла трехчасовая предупредительная забастовка, в которой приняли участие более трех тысяч человек.
"С октября прошлого года стороны трудового спора прошли все предусмотренные законодательством процедуры" - говорилось в подготовленном по этому поводу документе – "Среди них: переговоры, трудовой арбитраж. Но соглашения в примирительных процедурах, так и не было достигнуто".
– Забастовка является вынужденной мерой,- было отмечено и на пресс-конференции созванной руководителями отраслевых профсоюзов. - За время длительных переговоров конструктивного решения трудового спора так и не найдено. Это вынуждает трудовой коллектив и профсоюз перейти к массовым акциям протеста. Действия работодателя, затягивающего решение трудового спора, стали причиной того, что 10522 работника предприятия высказались за забастовку. Но мы не говорим, что идем на эту забастовку с радостью. Мы надеялись на принятие мирного решения за столом переговоров. Но предложение администрации о повышении зарплаты на 10% в корне не устраивает металлургов…
Такая масштабная акция протеста прошла на "Казахстанской Магнитке" впервые. А после ее окончания, члены забастовочного комитета заявили, что в случае, если предупредительная забастовка не даст результата, она может перерасти в бессрочную. "Мы не отказываемся от продолжения переговоров. Еще есть время, чтобы принять разумное компромиссное решение".
Тем не менее, похоже, что к компромиссу не удалось придти и на этот раз. По крайней мере, Генеральный директор компании "АрселорМиттал Темиртау" Виджай Махадеван, прокомментировал сложившееся положение достаточно скупо:
- Ситуация может разрешиться в лучшую сторону не ранее лета следующего года. Нужно принимать во внимание и то, как будет развиваться ситуация на рынках Ближнем Востоке и в Европе. Мы не хотим забастовок, это не метод решения проблемы. Но если случится бессрочная забастовка, то компания будет к этому готова, и не ожидает каких-либо существенных потерь производства".
Вот так коротко, ясно и безапелляционно. А теперь, сравним системность требований и законопослушность при соблюдении всех юридических формальностей у работников компании "АрселорМиттал Темиртау" с тем "кавалерийским наскоком", по которому действовали рабочие "Казахмыса" и, заодно, сопоставим полученный результат. Разница, мягко говоря, ощутимая. Поэтому, чувства, которые испытывают в Темиртау, наверное, в особой расшифровке не нуждаются. Как впрочем, вряд ли нуждаются в дополнительном озвучивании и неизбежно возникающие в этом случае мысли о том, что по-хорошему, и максимально цивилизованным путем, с администрацией предприятия договориться, похоже, не удастся еще очень долго, и пора делать соответствующие выводы. Так не об этом ли, собственно и говорил президент Назарбаев, когда подчеркивал, что за провоцировании социальных и трудовых конфликтов одинаковую ответственность должен нести и работодатель?

(Продолжение следует).