Талгат Ибраев
В процессе своего последнего выступления на судебном процессе в г.Актау В.Козлов не обошел словом и своих сторонников, или, как он их сам назвал, "подельников". Нелицеприятно отзываясь о Т.Сактаганове, выступившем на суде в качестве свидетеля обвинения, явно намекая на его низкий интеллектуальный уровень, он отметил: "Я не могу себе представить, что Сактаганов, который не читает газет, сидит и копирует политологические методы". Акцентировал внимание В.Козлов и на А.Амировой, точнее – на ее роли в "Алге" и декабрьских событиях. С его слов, он не давал никакого указания руководителю алматинского филиала о том, чтобы она ехала в г.Жанаозен и координировала штаб забастовщиков. Правда, аргументировал он свою позицию странным образом: "В суде (Т.Сактаганов) пояснил, что под словом "координировала" он имел виду приходила и говорила (А.Амирова), что совершенно не соответствует слову "координировала". Остается не совсем понятно, каким образом можно координировать деятельность штаба без того, чтобы "приходить и говорить". А.Амирова рассматривается В.Козловым чуть ли не рядовым членом "Алги". По его словам, у него не было необходимости встречаться с ней лично и что он не направлял ей по электронной почте брошюру о грамотном протесте: "Амирова была одной из 30 с лишним сотрудников офиса и необходимости какого-либо контакта с ней у меня не было. Более того, обвинение могло убедиться в том, что я не отсылал ей брошюру, так как на моем компьютере нет подключения к общей сети, я не использовал эту функцию. Если мне надо было что-то отправить сотруднику, я делал это через приемную". По той же причине низкого статуса А.Амировой в организации, она, по словам В.Козлова, не могла присутствовать при скайп-конференции 30 апреля 2010 года: "Амирова показала, что слушала скайп-конференцию, находясь рядом. Но это опровергается материалами дела. В 2010 году Амирова была простым партийным активистом и их кабинет находился в другом крыле здания. У нее не было ни необходимости, ни мотивов находиться в течение почти 3 часов в коридоре, вдали от рабочего места. Более того, ни один из свидетелей – участников скайп-конференции не видел А.Амирову рядом". Однако это – грубая ложь, так как на записи скайп-конференции отчетливо слышан голос А.Амировой. Далее В.Козлов снисходительно отметил, что сожалеет о том, что "она не смогла сохранить позицию нейтрального наблюдателя" и ни в чем ее не винит. Главным же руководителем и организатором забастовки В.Козлов определил Наталью Ажигалиеву. По его словам, именно она руководила всеми процессами с самого начала. Ее руководитель "Алги" охарактеризовал не менее пренебрежительно: "Уровень ее познаний и манеру беседовать мы увидели в зале суда". Ну а Кунсулу Айтешеву он просто назвал…провокатором. Не меньше вопросов вызывают и слова В.Козлова, сказанные им о бастующих нефтяниках. Сначала он заявил, что, по его мнению, причиной забастовки явился отказ работодателя от выполнения требований нефтяников. Потом начал сетовать на то, что власти, арестовав Н.Соколову, "лишили бастующих единственного человека, который мог грамотно сформулировать требования и помочь их отстаивать". То есть, получается, что В.Козлов тем самым признает, что нефтяники в своих требованиях ошибались. Потом он вовсе начинает критиковать их: "Скорее всего, дело в другом, в сложившейся психологии самих ребят. В течение нескольких лет они привыкли решать проблемы одним махом, то есть добиваться создания примирительной комиссии, когда она в одном пакете решает все проблемы. И поэтому они не захотели каким-то образом самостоятельно участвовать в решении своих проблем, ходить в суд, заполнять заявления и решили, что все решится само собой. Это ожидание быстрого чуда не только укрепилось внутри протестующих ребят, но и сформировало в них стандарт того, что они ожидали от тех, кто способствовал решению. Объясню фразой: "Вот приедет барин, барин нас рассудит"". После этого В.Козлов и вовсе заявил, что нефтяники должны были говорить не о том, что им якобы недоплачивают коэффициенты к заработной плате, а о своих социальных проблемах: "Жанаозенцы имели все основания быть недовольными социальными аспектами жизни. Это значит, что нефтяники чуть-чуть неправильно сформировали свои требования. Я бы там не говорил про коэффициенты 1,7 и 1,8. Я бы рассказал о недостаточном социальном уровне жизни в г.Жанаозен, который обеспечивает весь Казахстан". Тем самым он подтверждает, что требования нефтяников, которые были основаны именно на доплате по коэффициентам, были неверными и необоснованными. Он также объясняет, почему так получилось, опять ссылаясь на недостаточно высокий интеллектуальный уровень этих людей: "Очень трудно себе представить, что люди, которые из своих жировок не могли узнать есть ли там коэффициент 1,8 и 1,7 могут понять, как это сделать…Они не могли смотреть "К+". 80-90% материалов К+ и газет подавалось на русском языке, а большинство нефтяников русский язык знают только на уровне бытового общения". Непонятно, каким образом человек, так пренебрежительно относящийся к бастующим нефтяникам, хотел помочь им? А хотел ли? Продолжение следует. |