Максим Юсин, "Коммерсантъ", 27 декабря

В 2012 году "арабская весна" претерпела серьезную эволюцию – причем практически повсеместно. Новых революций не произошло, зато во всех странах, которые пережили в прошлом, 2011 году смену режимов, наблюдается одна и та же тенденция – исламизация общества.
Демократическими и либеральными арабские революции оказались только на словах. На деле же они стали исламскими – в той или иной степени, в зависимости от специфики страны.
Наиболее разительные перемены произошли в Египте. На смену боровшемуся с мусульманскими радикалами Хосни Мубараку пришел президент-исламист Мохаммед Мурси, на удивление легко отодвинувший от управления страной армию, считавшуюся гарантом светских устоев. Новая конституция, разработанная мусульманами и еще более радикальными салафитами (последователями одного из самых консервативных направлений в исламе) была принята на референдуме – несмотря на протесты светской оппозиции и христиан-коптов, составляющих примерно 10% населения Египта.
Навязывая нормы шариата всему обществу, президент Мурси фактически расколол страну. Во время недавних массовых акций протеста Египет оказался на пороге гражданской войны. Десятки тысяч противников и сторонников главы государства пошли "стенка на стенку" – по официальным данным, погибли семь человек и более 350 получили ранения. Лишь ввод в столицу бронетехники пресек уличные бои.
Впрочем, нет никаких гарантий, что в следующий раз противостояние не вспыхнет с новой силой. Проводящий ускоренную исламизацию страны Мохаммед Мурси даст оппозиции еще не один повод вывести на улицы сторонников – революционеров с площади Тахрир, возмущенных тем, что "Братья-мусульмане" присвоили себе плоды их победы над "диктатурой Мубарака", которая по прошествии времени и по сравнению с правлением Мурси кажется не такой уж диктатурой.
Похожая тенденция наблюдается в Тунисе – колыбели "арабской весны". Там президентом тоже стал исламист Монсеф Марзуки. Там тоже есть свои салафиты – только они не идут в политику, предпочитая внедрять исламские ценности явочным порядком. Салафиты громят художественные выставки, если сочтут выставленные там полотна не соответствующими мусульманской морали. Совершают налеты на магазины, торгующие алкоголем, на кафе, где можно заказать бутылку пива.
Президент Марзуки, заявляющий в интервью западным СМИ о приверженности демократии и светскому государству, никак не препятствует деятельности салафитов. Организаторы да и устроители погромов, как правило, уходят от ответственности. И как следствие – в некоторых районах салафиты уже ведут себя как параллельная власть, контролируя, как люди (особенно женщины) одеваются, какую музыку слушают, какие фильмы смотрят.
Все громче заявляют о себе исламисты и в Ливии, где при Муамаре Каддафи большинство их организаций были запрещены. Сейчас же они не только легально действуют, но и агрессивно навязывают соотечественникам свои представления о чистоте веры. В Триполи, Злитене и Мисурате были разрушены мавзолеи мусульманских богословов, которых многие местные жители почитают как святых. Но, с точки зрения салафитов, мусульманин должен поклоняться только Аллаху и пророку Мухаммеду. В Триполи мавзолей сносили с помощью бульдозера, долго и основательно – на глазах полиции, которая так и не вмешалась, несмотря на требования возмущенных жителей. Власти предпочитают не связываться с исламистами, опасаясь их боевых отрядов и их влиятельных зарубежных спонсоров, в первую очередь из стран Персидского залива. Апофеозом же исламистско-террористического дрейфа революционной Ливии стало нападение в сентябре на консульство США в Бенгази и гибель посла Кристофера Стивенса.
В Сирии смена власти еще не произошла, президент Башар Асад и стоящие за ним алавиты отчаянно отбиваются от оппозиционных отрядов. Но и там развитие событий в случае свержения режима легко предсказать: страну ждет такая же исламизация, какую переживают Египет, Тунис и Ливия.
Едва ли не главную роль в противостоянии сирийской армии в последние месяцы играет "Джебхат-ан-Нусра" – филиал "Аль-Каиды". США внесли эту группировку в список террористических организаций, но это ничуть не подорвало ее позиций. Скорее, наоборот: 29 оппозиционных движений заявили о безоговорочной поддержке "братьев по оружию". Более того, призвали своих сторонников вывесить флаги "Джебхат-ан-Нусры" – абсолютно идентичные знаменам "Аль-Каиды".
Если эти люди придут к власти, режим Асада покажется образцом религиозной терпимости. Но зарубежные "друзья Сирии", мечтающие разрушить ось Тегеран–Дамаск, об этих "побочных эффектах революции" предпочитают не говорить. Видимо, собираются решать проблемы по мере поступления. Как в Тунисе, Египте и Ливии.