Ерлан БАЙЖАНОВ, генеральный директор холдинга "Нур-Медиа", "Литер", 1 июня

Лига заявила о себе как о новой аналитической площадке на пространстве СНГ. Инициаторами создания Лиги экспертов постсоветского пространства выступили российские и украинские политологи. Это закономерно, поскольку на этом пространстве самым животрепещущим на сегодня является вопрос: куда двинется Украина – устремится в Евросоюз или все же сохранит евразийскую прописку?
Возможно, этот вопрос уже перерос грани рационального смысла. Как выразился Дмитрий Выдрин, украинский политик и философ, "Если геополитика – это просчет интересов, то в Украине возникла георелигия – это вера в Европу". И хотя тема международного форума в Харькове была заявлена весьма широко: "Постсоветский мир-2020. Риски, вызовы, сценарии", разговор все время очень эмоционально сбивался на проблему украинского выбора.
Неслучайным было и место сбора экспертной тусовки – Харьковский регион граничит с Российской Федерацией. Столь же неслучайным воспринималось участие в дискуссии российского посла в Украине Михаила Зурабова. Однако, вопреки ожиданиям, российский дипломат говорил строго по теме форума, о вещах ему лично интересных – было заметно, что бывший российский министр увлечен вопросами политической экономии.
Зурабов высказал неординарные суждения, некоторые из которых следует привести. Во-первых, мнение о том, что в странах СНГ ни одна реформа не доведена до конца. Не решена главная цель перехода от советской модели тотального огосударствления: как вернуть народ к продуктивному труду? Для характеристики существующей ситуации, согласно Зурабову, применительно понятие "служебного труда". Народ по-прежнему демотивирован, труд не является товаром, поскольку нигде по-настоящему не создан рынок труда.
Во-вторых, многие постсоветские страны так и не выработали эффективных методов управления социальным поведением. Возникла новая элита, которая законсервировала основные социальные лифты. А ведь существовавшая в СССР модель тем и отличалась, что создала социальные лифты практически во всех сферах жизни. Оказалось, что если государство обладает природной рентой, то реформы можно было вообще не проводить.
В-третьих, выяснилось, что нельзя проводить реформы при всеобщем избирательном праве. В этих условиях власть всегда предлагает народу цели, которые не имеют ничего общего с реальными вызовами, стоящими перед страной. Но именно вызовы требуют объединения общества. Важнейший вопрос для постсоветских стран: сформировать повестку для власти от имени демоса. Только тогда власть будет служением, а не средством обогащения.
Другой vip-гость форума, министр образования и науки, молодежи и спорта Украины Дмитрий Табачник солидаризировался с Михаилом Зурабовым в оценке пути, пройденного странами СНГ, заявив, что за этот период "произошли не метаморфозы, а псевдоморфозы". По его мнению, копирование европейских законодательных моделей на постсоветском пространстве не сработало.

Постсоветская демография: вызовы и перспективы
Демографические процессы в странах СНГ развиваются разнонаправленно. Например, Узбекистан демонстрирует уникальный демографический рост – за годы независимости население выросло на 50 процентов и достигло 30 миллионов человек. Положительную динамику показывают все другие центральноазиатские страны и Азербайджан. Иная картина наблюдается в европейской части бывшего СССР – некоторые страны не избежали депопуляции. В том числе и Россия, хотя после развала Советского Союза в страну вернулось несколько миллионов русских из бывших советских республик.
Самое сложное положение в Украине. По данным украинского социолога Евгения Копатько, за два десятилетия численность населения страны уменьшилась с 52 до 45 миллионов человек. Из этих демографических потерь примерно 3 миллиона приходится на экономическую миграцию, однако эти люди уехали давно и для страны потеряны. В Украине осталось два города-миллионника (Киев и Харьков), хотя в советское время таких городов было семь.
Разнонаправленность демографических процессов показывает, что они слабо коррелируют с экономическими категориями – показателями экономического роста, уровня доходов и т.д. Основное влияние на демографию оказывают социальные ожидания и национально-культурные традиции. В этом контексте Сергей Михеев, руководитель Центра политической конъюнктуры России, утверждает, что именно европейская ориентация губит демографию: "Этот способ жизни и мировоззрения сокращает рождаемость".
По его мнению, государства СНГ могут позитивно влиять на демографический рост, инициируя крупные инфраструктурные проекты, необходимые для новых поколений. Этот тезис представляется актуальным. К примеру, в Казахстане такие крупные проекты, как перенос столицы, программа индустриально-инновационного развития, строительство автодороги Западный Китай – Западная Европа, породили новую динамику социальной мобильности населения, укрепили уверенность в будущем и положительно влияют на демографические показатели. Это позволило достаточно быстро компенсировать почти 20-процентное падение численности населения, которое пришлось на начало 90-х годов в силу оттока неказахского населения.
Выступивший на форуме российский политолог Сергей Марков, в последние годы ставший активным функционером партии "Единая Россия", выделил основные факторы, которые должны положительно повлиять на рост рождаемости. Прежде всего, это доступность жилья. При рождении трех детей государство должно бесплатно предоставлять семьям квартиру. Эта мера должна усилить "политику материнского капитала", практикуемую в России.
По убеждению Маркова, жесткое противодействие необходимо направить против пивного, табачного и алкогольного лобби, дополнив его сплошным тестированием на употребление наркотиков и введением государственной монополии на водку. (В этот момент зал дружно спросил российского политолога: "А как быть с виски?")

Энергетическая политика: инструмент интеграции или разъединения
По мнению большинства аналитиков, энергетическая сфера скорее стала фактором дезинтеграции постсоветского пространства. При этом основные ссылки делались на историю газового противостояния Украины и России. Делались также далеко идущие выводы.
Ростислав Ищенко, президент украинского Центра системного анализа и прогнозирования, без обиняков заявил: "Будучи империей, Россия всегда будет стремиться обезопасить свои границы и, как следствие, будет стремиться поставить экономику Украины на колени. Украина нужна России как вассальное государство". В отличие от него, венгерский политолог Ласло Кемени корень зла видит в энергетической политике Запада, именно она оказывает дезинтеграционное влияние.
Генеральный директор Фонда национальной энергетической безопасности (Россия) Константин Симонов высказал мнение, что существует возможность избежать острых проблем в этой сфере. Но для этого нужна идеологическая концепция взаимоотношений внутри постсоветского пространства, на основе которой должна строиться энергетическая политика. Это прекраснодушное пожелание политолог дополнил еще одним: "Газпром" вкладывает в футбол 200 млн долларов. Может, следовало направить эти деньги в проект вхождения Украины в Таможенный союз?"
В этой связи был затронут вопрос о приватизации газотранспортной системы Украины. Перспективу создания российско-украинского консорциума по данному проекту скептически оценил украинский блогер и публицист Владимир Цибулько. Более жизнеспособным, по его мнению, является вариант тройственного участия – с привлечением европейских партнеров. Он напомнил, что в свое время президент Леонид Кучма вынашивал идею о привлечении Германии к данному проекту.
Что касается Сергея Михеева (Россия), то он высказался в том духе, что энергетическая политика на европейской части постсоветского пространства уже сформировалась и останется неизменной, а интрига в ближайшие 10–20 лет может возникнуть на Каспии – вокруг маршрутов доставки каспийских углеводородов. Серьезных аргументов в пользу этого тезиса не последовало, поэтому на него отреагировал только главный редактор азербайджанской газеты New Baku Post Тофик Аббасов, не видящий причин драматизировать ситуацию вокруг Каспия. Он также заявил, что южнокаспийские государства имеют все права на строительство газопровода по дну Каспийского моря, точно так же, как Россия и Турция, проложившие газопровод "Голубой поток" через Черное море.
На этом секция форума завершилась, так и не ответив на главный вопрос отношений России и Украины: как дальше жить без транзита?

Преемственность политической власти на постсоветском пространстве
На эту непростую тему постарались высказаться многие эксперты, приехавшие в Харьков. Степень ее актуальности для разных стран СНГ очень вариативна, но все же общие тенденции прослеживаются.
Руководитель центра прикладных политических исследований "Пента" (Украина) Владимир Фесенко обозначил три модели преемственности власти на постсоветском пространстве. Первая из них основана на демократических процедурах и применена в странах, где созданы конкурентные политические системы. Это относится к Украине, Молдове, Грузии, Армении и Кыргызстану. У России – собственный путь, здесь была апробирована модель управляемой смены власти. Для остальных стран СНГ – Азербайджана, Беларуси, Казахстана, Таджикистана, Туркменистана и Узбекистана характерна модель персонифицированной передачи власти.
Сходную классификацию предложил Сергей Марков, но в основу конкурентности или неконкурентности политических систем он положил другие факторы. На постсоветском пространстве конкурентные системы сложились в тех странах, где, во-первых, социум оказался разделен в силу этнических причин или разной идентичности, а во-вторых, было яркое внешнее влияние, особенно Запада. При этом если Запад на стороне большинства социума, то система в целом стабильна, если Запад поддерживает меньшинство, то страну постоянно лихорадит. Что касается неконкурентных политических систем, то они характерны для стран, где сложилось стойкое традиционалистское большинство.
Глава Информационно-аналитического центра МГУ Алексей Власов в своем выступлении подробно остановился на ситуации в Центральной Азии, где два крупнейших игрока – Казахстан и Узбекистан – в ближайшие годы непосредственно столкнутся с вопросом преемственности власти. Ситуация может развиваться по двум сценариям. Возможен алармистский сценарий – в том случае, если элита не справится с трудностями переходного периода, поскольку нет иммунитета от неизбежных болезней, сопряженных с передачей власти.
Однако более реалистичен второй вариант – непубличный сценарий кулуарных договоренностей при внешнем соблюдении демократических процедур. По мнению Власова, в отношении Казахстана нет оснований полагать, что произойдет обрушение конструкций, построенных за 20 лет и заточенных под фигуру Нурсултана Назарбаева. Транзит уже происходит, формируется новая властная конфигурация при самом непосредственном участии действующего президента. Нурсултан Назарбаев запустил этот процесс еще в 2007 году, начав политическую реформу.
В Узбекистане расширены полномочия парламента, принимается новый закон, расширяющий контрольные функции законодательной власти. Институты публичной власти готовятся обеспечить процесс преемственности, но решающую роль, несомненно, будет играть консенсус элит. В условиях предельно персонифицированных политических систем на Южном Кавказе и в Центральной Азии, это не единственная, но самая реальная гарантия сохранения стабильности.
По словам Марата Сыздыкова, заместителя заведующего Центром внешней политики администрации президента Казахстана, тема преемственности власти будет ключевой в обозримой перспективе в плане обеспечения региональной безопасности и общественно-политической стабильности в двух опорных государствах региона – Узбекистане и Казахстане. По этому поводу уже наблюдается информационное противоборство элитных групп (особенно в интернет-пространстве), на уровне общества налицо тревожные ожидания относительно будущего, существует запрос на различные слухи и мифы.
Большинство экспертов считает, что в Казахстане преемственность власти будет обеспечена за счет достижения компромисса между ведущими элитными группами. Очевидно, что решающую роль в этом процессе будет играть действующий Глава государства, пользующийся поддержкой и уважением подавляющего числа граждан. Большинство населения именно с ним связывает все достижения независимого Казахстана, поддержание политической стабильности и межэтнического согласия, рост международного авторитета страны. Поддержка личности президента и его политического курса практически гарантирована на весь срок нахождения его у власти.
Любой следующий президент страны объективно будет иметь более слабые позиции, независимо от его личных качеств и степени сплоченности вокруг него элиты. Полномочия преемника ограничиваются конституционно – в отличие от первого президента, избираемого на 7 лет, следующий избирается только на 5 лет. Очевидно, что его шаги будут сдерживаться другими элитариями, считающими себя "равными среди равных", обладающими соответствующими материальными ресурсами и "командой поддержки".

Культурно-языковое пространство: состояние и ожидания
В силу преобладания на форуме украинских и российских экспертов дискуссия по данной теме свелась к вопросу о роли и месте русского языка в Украине и велась не столько на уровне научных понятий, сколько при помощи публицистических образов. В связи с этим едва ли можно было ожидать, что участники придут к компромиссным выводам или совместным рекомендациям. Трудно было даже уловить, каковы базовые принципы государственной языковой политики в Украине, которые способствуют или угрожают позициям русского языка.
Но удалось понять, что кое-где в Украине люди говорят на "суржике" – таком гибриде украинского и русского языков. Кроме того, некоторые украинские эксперты упорно доказывали, что язык является не только средством культурного и цивилизационного притяжения, но и прямым инструментом геополитического влияния. К примеру, Ростислав Ищенко поставил знак равенства между сохранением позиций русского языка и реинтеграцией стран СНГ. А тут еще Сергей Марков подлил масла в огонь, не без вызова объявив о том, что партия "Единая Россия" считает программным пунктом своей деятельности придание русскому языку статуса государственного во всех странах СНГ.
В связи с этим было полезно рассказать участникам форума о казахстанском опыте деполитизации языкового вопроса в Казахстане. В нашей стране русский язык имеет конституционный статус, в государственных организациях и органах местного самоуправления он официально употребляется наравне с казахским языком. Реализованная еще в 90-х годах концепция двуязычия позволила изъять языковой вопрос из сферы политической лояльности или нелояльности государству. Благодаря этому в Казахстане нет ни одной организации, которая бы спекулировала на вопросах защиты русского языка.
Конечно же, ситуация не статична. Расширяется сфера употребления казахского языка, увеличивается число его носителей, в том числе и среди неказахского населения. Сказывается и влияние этно-демографической ситуации – к 2020 году доля казахского населения достигнет 75 процентов, что, несомненно, скажется на языковой ситуации. Но не стоит сильно беспокоиться о судьбе русского языка в Казахстане, поскольку он остается и средством межнационального общения, и ведущим каналом медиа­потребления. Особенно в Интернете, где он занимает преобладающую долю в 90 процентов.
В целом харьковская встреча, на которую собралось почти 60 человек, показала наличие дефицита профессионального общения аналитиков из стран, ранее входивших в СССР. В случае регулярной работы Лига экспертов постсоветского пространства, возможно, компенсирует этот дефицит, тем более что она нацелена на предметно-прикладной характер своих мероприятий и обещает обеспечивать интересы стран – участниц форума. Время покажет.