Григорий ГАРАНИН, "Время", 6 июня

Вокруг Государственной программы индустриально-инновационного развития (ГПФИИР) с первого дня ее реализации сломано немало копий. Сторонники ГПФИИР уверены, что благодаря программе экономика Казахстана выйдет на новый уровень, так как произойдет индустриализация всех отраслей промышленности. Противники же заявляют, что результатом будет пшик, так как деньги разворуют, а программу похоронят так же, как и все предыдущие благие начинания – "30 корпоративных лидеров", "86 прорывных проектов" и т. д. При этом любители оголтелой критики традиционно винят во всем исключительно госструктуры, задействованные в реализации программы, забывая о других ее участниках.
Между тем, по словам заместителя премьер-министра – министра индустрии и новых технологий Асета ИСЕКЕШЕВА, за три года реализации ГПФИИР уже достигнуты показательные результаты: введено 537 предприятий, которые произвели продукцию на сумму 1,7 триллиона тенге, в том числе за 2012 год – около 900 миллиардов тенге, или порядка 8 процентов от всего объема производства обрабатывающей промышленности. Кроме того, за период реализации первого этапа программы численность занятых в промышленности вырос­ла на 85,3 тыс. человек, из которых половина трудоустроены на новые рабочие места, созданные в рамках ГПФИИР.
Вместе с тем ряд показателей не удалось достичь. Например, объем несырьевого экспорта сохранился на прежнем уровне, на низком уровне находится доля казахстанского содержания, особо не изменилась структура ВВП с преобладанием сырьевого сектора. Реа­лизаторы программы уже не раз подвергались критике за то, что запускаемые предприятия не выходят на проект­ную мощность, в "Карте индустриализации" пре­обладает сырьевой сектор и т.д.
И это неудивительно – быстрых полномасштабных результатов, в корне меняющих структуру экономики, не может и не должно быть. Индустриализация – очень сложный долгосрочный процесс. Для оценки результатов реализации программы нужен соответствующий адекватный период времени, который длится не один год и не пять лет, а гораздо дольше.
По данным исследовательского института McKinsey, даже самой успешной международной компании может понадобиться от семи до десяти лет для того, чтобы как минимум выйти на уровень безубыточности на новом развивающемся рынке. Подтверждает эти данные и опыт работы Банка развития Казахстана, который профинансировал в стране наибольшее количество проектов с чистого листа. У БРК реализация таких проектов от начала финансирования до выхода на проектную мощность в зависимости от сложности проекта составляет порядка 7-8 лет. Средний период индустриализации в различных странах в наше время составляет от 30 до 40 лет. Так, например, "азиатские тигры" (Южная Корея, Гонконг, Тайвань, Сингапур) трансформировались в индустриально развитые страны за рекордные 30 лет. Поэтому их развитие называют экономическим чудом. В прошлом требовалось от 100 до 150 лет для достижения подобных результатов.
В казахстанских реалиях, где все еще доминирует прошлое советское наследие (недостаточность и изношенность инфраструктуры, менеджмент в стиле "красных директоров" и пр.), в краткосрочном периоде реализации ГПФИИР "перескочить" всем на западные стандарты управления эффективностью практически невозможно. Для этого необходимо было бы привлекать иностранных специалистов и консалтинговые компании, изыскивать дополнительные средства, что ведет к удорожанию проектов, удлинению сроков их реализации и в итоге к снижению конкурентоспособности по цене.
Поэтому на данном этапе очень важно оценить не столько количественные результаты, сколько проделанную работу качественного характера.
В рамках первого этапа ГПФИИР, во-первых, удалось консолидировать усилия госсектора, а именно акцентировать внимание всех на индустриализацию. Такая масштабная консолидация вокруг вопроса индустриализации наблюдается впервые и, пожалуй, является наиболее важным процессом всей этой кампании.
Во-вторых, удалось установить стратегическое взаимодействие частного сектора и государства – собраны все инициативы бизнеса от малых до крупных предпринимателей, с частным и государственным капиталом в различных отраслях. Все они систематизированы в "Карте индустриализации", насчитывающей в настоящее время 779 индустриальных проектов. Теперь всем ясно, кто, где и когда реализует свой инвестиционный проект, кто из госсектора и за что отвечает.
В-третьих, проведена колоссальная работа по формированию стимулирующей среды. Принят закон об индустриально-инновационной деятельности, где четко определен субъект индустриализации и меры господдержки. Более чем в 50 действующих законов внесены соответствующие изменения. Разработаны специальные программы поддержки бизнеса. Среди них уже широко известные "Дорожная карта бизнеса-2020", "Производительность-2020", "Экспортер-2020" и другие. Всего предложено порядка 100 инструментов господдержки частных инициатив, чего ранее не наблюдалось.
Отметим, что сегодня основным локомотивом проводимой индустриализации выступило Министерство индустрии и новых технологий РК и подведомственные ему институты развития. Соответственно, основной шквал критики приходится на данные организации, им приписывают провалы, ошибки и неудачи, в том числе независящие от них. Справедливости ради нужно отметить, что, во-первых, этот процесс крайне зависит от многих других центральных и местных госорганов и организаций.
Во-вторых, институты развития стали реализовывать инвестпроекты в условиях слабых стартовых позиций – низком качестве производственных активов, изношенности инфраструктуры, отсутствии квалифицированных специалистов в различных областях и т.д. Это, в свою очередь, не могло не сказаться на качестве реализации ряда инвестиционных проектов, объективно не было возможности обеспечить их безупречное качество в "домашних условиях".
В-третьих, низким уровнем активности можно отметить крупные национальные и частные корпорации, а также финансово-промышленные группы, имеющие исключительные или доминирующие позиции в отраслях. Без их участия невозможно добиться успеха по определенным стратегическим направлениям.
Помимо всего сам бизнес сегодня занимает иждивенческую позицию. Это наглядно видно по итогам промежуточных этапов реализации программ "Дорожная карта бизнеса-2020" (ДКБ) и "Производительность-2020". Если первая программа пользуется большой популярностью, так как подразумевает минимальные усилия со стороны бизнеса для получения поддержки, то интерес ко второй программе практически минимальный, так как от частника требуются значительные усилия по получению поддержки. Однако результаты от поддержки в рамках "Производительности-2020" в десятки раз выше для частника. Тем не менее для многих модернизация оказалась выше их управленческих возможностей. Частный бизнес, от которого, в общем-то, и зависит индустриализация в стране, попросту не готов к изменениям качественного характера и переходу на новый формат ведения бизнеса.
Такая позиция частников объясняется в том числе отсутствием шоковой терапии в предыдущие годы. Кризисы 1998 и 2007 годов были нивелированы государством. Оно влило огромные ресурсы, чтобы сгладить последствия, но в то же время породило иждивенческие настроения. В этом отношении вступление в ВТО является той необходимой шоковой терапией, без которой, по всей видимости, не обойтись для "перезагрузки". И здесь Таможенный союз и ЕЭП играют очень важную роль подготовительной площадки для плавного перехода функционирования в условиях открытых международных рынков и единых торговых правил.
Отметим, что финансирование ГПФИИР со стороны госбюджета явно недостаточно. Вернее, выделяемые средства из бюджета якобы на индустриализацию в размере 840 млрд. тенге на самом деле не ориентированы на диверсификацию экономики. В большинстве своем эти средства расходуются на обновление дорожной инфраструктуры, части коммунального хозяйства, содержание отраслевых госорганов, что, в общем-то, напрямую не способствует развитию обрабатывающего сектора и необходимой промышленной инфраструктуры. Если же взять целевые трансферты, строго ориентированные на диверсификацию, подобно программе "Производительность-2020", то их доля составит менее 5 процентов от госбюджета. Поэтому в обществе существует заблуждение о выделяемых огромных средствах на цели индустриализации.
При этом банковский сектор Казахстана, который мог бы взять на себя финансирование многих проектов в рамках ГПФИИР, остается в стороне: по итогам 2012 года половина всех долгосрочных инвестиций в основной капитал (всех банков страны) обеспечена за счет БРК.
Равнодушие банков – это первая проблема, которую необходимо решить в кратчайшие сроки, для того чтобы исправить ситуацию.
Следующей актуальной проблемой является ситуация в агропромышленном комплексе страны. По предварительным данным статагентства РК, объем валового производства сельского хозяйства в 2012-м упал за год на 18 процентов. Между тем комплекс является одним из ключевых наряду с нефтегазовым и горно-металлургическим комплексами. Без сильного сельского хозяйства не встанут на ноги и не появятся производства с более высокой добавленной стоимостью. Кроме того, не стоит забывать, что в сельском хозяйстве трудятся 30 процентов занятых казахстанцев.
В дополнение ко всему нужно отметить, что в обществе существует достаточно примитивное понимание процесса индустриализации, сводящееся к подсчету созданных рабочих мест, запущенных предприятий и т.д.
Индустриализация влечет за собой не менее сложные, социально чувствительные процессы, как, например, урбанизация, приватизация, перераспределение капитала, банкротство и другие. И как правило "недопонимание" всех этих процессов влечет неконструктивную, а порой неадекватную критику и соответствующие негативные последствия этого – сворачивание программ финансирования, смену чиновников и т. д.
Еще один бич – коррупция. В 2012 году Казахстан наряду с Россией, Ираном занял в рейтинге Transparency International 133-е место из 176 стран. Хотя этот показатель из года в год улучшается, все же остается на очень низком уровне и, безусловно, является заметным препятствием для достижения поставленных задач.
Очевидно, что все эти системные вопросы должны решаться и войдут в повестку дня при разработке следующей пятилетки госпрограммы. Важно переосмыслить узкие места реализации ГПФИИР и учесть при разработке второго этапа, в рамках которого предполагается переход промышленности на более сложные процессы и отношения.
Для достижения этой цели необходимо четко отделить границы индустриальной политики от других государственных политик и выстроить их взаимодополняющую связь.
Не менее важно расширить горизонт планирования индустриального развития – для полноценного становления обрабатывающего сектора требуется не менее 20-30 лет. Соответственно, этот период должен быть разбит на определенные этапы с подведением промежуточных итогов.
Кроме того, предстоит развернуть огромную работу по развитию человеческого капитала и мобилизации талантов. Без этого ключевого ресурса все инициативы тщетны. В стране должны появиться управленцы нового формата и специалисты высокой профессиональной подготовки. При этом они могут быть выходцами как из частного, так и из государственного сектора, выпускники вузов или иностранцы. Для обеспечения конкурентоспособности перерабатывающих цепочек и поддержания ее в течение времени необходимо создать специальные стимулирующие условия и особую форму организации научно-производственных связей. И в этом отношении проверенной временем формой, без которой не обошлась ни одна развитая страна, является кластеризация. Главной задачей кластеров должны стать объединение усилий и тесная связь бизнеса, науки/инноваций и государства с целью повышения конкурентоспособности всей цепочки добавленных стоимостей.
И наконец, ключевым фактором здесь также является создание благоприятных макроэкономических условий: низкий темп роста инфляции, стабильный курс валюты, снижение теневой экономики, совершенствование защиты прав собственности и другое.