Данияр Ашимбаев, "Панорама", 20 сентября

Год назад президент начал серию рокировок, которую все так долго ждали, что когда в СМИ стали появляться один за другим указы, то никто уже не воспринял их как должное. А ведь глава государства очень давно с таким упорством не перетряхивал высшее руководство страны. За неделю сменились руководители администрации президента, правительства, правящей партии, управления делами президента и счетного комитета. Такая вот кадровая революция...
Некоторые назначения (точнее, отставки) были предсказуемы, некоторые – не очень, но так или иначе сложилась новая комбинация власти, которая продержалась уже год. "Продержалась" – это, конечно, понятие условное. За истекший год правительство потеряло вице-премьера, министров культуры и информации, труда и соцзащиты населения, нефти и газа, образования и науки, зато приобрело первого вице-премьера (он же глава нового министерства). Потери, конечно, большие, но, с другой стороны, сентябрьское правительство 2012 года тоже сильно новым назвать было сложно: появился один новый вице-премьер, один министр вернул себе пост вице-премьера и были назначены три новых министра. Иными словами, со сменой премьера обновилась только пятая часть кабинета.
Само по себе считать правительством командой премьера или администрацию – командой ее руководителя достаточно опрометчиво. Если руководитель высшего звена не просто руководит, а полностью контролирует хотя бы третью часть вверенного ему ведомства – это уже достижение. В современных условиях, когда прежняя "кланово-олигархическая" система давно развалилась, определить, кто чей человек, кем и, главное, зачем выдвинут и назначен, весьма затруднительно. В какой-то степени, методика расчета кадровых пасьянсов вернулась на пару десятилетий назад – в ситуацию практически однопартийной системы и едино-государственного сектора.
Возникает множество сложных вопросов, на которые невозможен однозначный ответ. Вот, например, одного министра сняли за провал реформы, инициированной его шефом и соседним ведомством, причем реформа в итоге была законодательно оформлена. Оформлена, кстати, триумфально, но тут же застопорилась ввиду массы технических, финансовых и политических нюансов, которые изначально вообще даже не просчитывались. Ответить на вопрос "кто тут идиот?" невозможно. Или другой случай – создается суперведомство, функции которого совершенно не соответствуют полученным ресурсам. Но заниматься оно будет третьим блоком, который был как бы вспомогательный, но, по крайней мере, осмысленный. Для чего, спрашивается? Чтобы через год признать эксперимент удачным и, как положено, тут же всех – людей и функции – разогнать? Или как двумя-тремя словами объяснить, что министра переводят в подведомственную организацию, и все это считают повышением?
Главный же парадокс заключается в том, что система при этом работает. Иногда отвратительно, а иногда – на редкость эффективно. Среди многих особенностей нашей системы можно отметить слегка алогичную формулу, по которой многие чиновники работают хорошо, когда знают, что им ничего не будет за провал.
Еще более удивительно то обстоятельство, что на третьем десятке независимости, в условиях непрерывных информационных войн, следственных действий, тотального сбора компромата в стране есть люди, которые ухитрились не попасть ни в один скандал, политический, коррупционный или хотя бы бытовой. Вроде, казалось бы, все все про всех знают, и ничего доброго и светлого в этих знаниях нет, а ан-нет, глава государства задал год назад серьезную загадку.
Новый премьер Серик Ахметов, первый зампред "Нур Отана" (затем первый вице-премьер) Бахытжан Сагинтаев, глава МИНТ и вице-премьер Асет Исекешев, управляющий делами президента Абай Бисембаев и министр иностранных дел Ерлан Идрисов. Причем, люди совершенно не новые, а напротив, хорошо известные и давно пребывающие в обойме.
С одной стороны, отсутствие скандалов может говорить об отсутствии пресловутой харизмы, которая помимо прочего указанные скандалы провоцирует, но, что интересно, работать акимом, министром и главой нацкомпании – и не нарваться на неприятности – это просто уникальный дар. С другой стороны, у нас почему-то устаканилось мнение насчет "тасования старой колоды" и всеобщей продажности-неэффективности, что потребности в серьезном анализе современных кадров государственного управления особо вроде и нет. А ведь первая "колода" уже почти вышла в тираж, вторая медленно приближается к пенсионному возрасту, а третья, которую оттенила бравая шумно-бессмысленная молодежь (она же четвертая колода), сейчас переживает свой ренессанс.
Политики, не склонные к публичной политике, опытные технократы-хозяйственники, последнее поколение уходящей эпохи – оно же первое реальное поколение новой... Здесь речь идет о восторге от этих людей, а о том, что у нас есть люди, имеющие относительно приличную репутацию (или не имеющие негативной – что, в принципе, одно и то же). Они аккуратно расставляют свои кадры, выстраивают управленческие системы, организуют более или менее эффективную работу своих структур, набирают аппаратный и политический вес, дающий право на автономию в собственных епархиях, расширяют свой коридор для принятия решений.
Последнее – особенно для правительства – представляется достаточно затруднительным в силу объективных причин. Новому кабинету (хотя он, конечно, не совсем новый) предстоит разгребать множество проблем, созданных бесконтрольностью, безответственностью, экспериментаторским зудом и увлечением победными реляциями вместо своевременного реагирования на проблемы, имевших место в предшествующие годы. Пенсионная реформа, модернизация системы трудовых отношений, создание системы регулирования миграции, финансовая дисциплина, мониторинг эффективности государственных программ, перезапуск большинства программ развития регионов, воссоздание эффективной системы государственного регулирования, наведения порядка в квазигосударственном секторе – все эти проблемы "удачно" свалились на правительство, при не самой позитивной мировой экономической конъюнктуре. А также наличию немалой группы лиц, которые, мягко говоря, не заинтересованы в успехах нынешнего кабинета.
Вместе с тем, начинает чувствоваться новый стиль управления: отказ (по возможности) от сомнительных экспериментов и переход к практической работе. Спрос на прагматиков сейчас велик. Взять то же управление делами президента. Вместо аморфной и чрезмерно теневой структуры сегодня начинается выстраиваться относительно транспарентный – с учетом специфики – институт, эффективно обеспечивающий хозяйственное функционирование центрального властного аппарата, при этом занимающийся намного более крупным перечнем вопросом, заложенным в названии (дела президента!) и традиционно значимости этого ведомства в вертикали президентской власти.
Вопреки скептическим оценкам относительно эффективно работает программа индустриально-инновационного развития. Конечно, груз прошлых ошибок и мягко говоря не самых удачных вложений госсредств еще будет довлеть над реализацией новых проектов, но новый системный подход – сначала нормативно-правовая база, потом выстраивание институтов, а только потом конкретные проекты – уже сказывается.
В конце концов, особенность восприятия современности состоит в фильтрах, сквозь которые мы на нее смотрим. Понятно, что независимо от фильтра общее впечатление далеко не самое радужное, но наличие позитива (и настрой на его поиск) позволяет смотреть в будущее с осторожным оптимизмом. Или, по крайней мере, с юмором.