АСКАР БАЕВ, camonitor.com, 15 ноября

И вновь турбулентные возмущения возникают вокруг все той же фигуры. Нурлан Оразалин, год назад сдержавший бурные потоки писательского возмущения и переизбранный, как Франклин Рузвельт, в четвертый раз председателем правления СП, теперь вознесся на высоты Хан-Тенгри: его назначили сенатором. Но Союз писателей, малых сих, на произвол судьбы он не бросил: ему разрешено совмещать высокую должность депутата парламента с очень земной и хлопотной должностью председателя правления СП. А Союз писателей по своему обыкновению – как растревоженное гнездо ос, и осы эти неумолчно и недружелюбно гудят, норовя ужалить.
Вообще-то делать два очень важных дела одновременно мог разве что Юлий Цезарь, чем и прославился на века. А чем хуже наш Нурлан Оразалин? В конце концов, не боги горшки обжигают. Так-то оно так, но… Когда в союзе (тем более творческом!) 700 человек, добиться единогласия и единомыслия трудно. Осинник гудит и далеко не дружелюбно, никак не соглашаясь с этим совмещением должностей. Не нужен писателям и швец, и жнец, и на дуде игрец, потому как, с их точки зрения, и нива путем не скошена, и рукава пришиты швеей абы как, и в музыке нет согласия. Что, собственно, и было изложено в письме 43-х несогласных – в письме, направленном самому президенту.
Каковы же их аргументы?

Герольд Бельгер: "Это неуважение к писательскому коллективу"
– Я – один из подписантов этого письма, четвертый по счету – не по алфавиту, а именно по счету. Текст написан, как мне сказали, Толеном Абдиковым, написан аккуратно, без лишних слов, взвешенно и корректно, без выкрутасов. Все по делу. И никаких оскорбительных выпадов. Смысл письма в том, что Союз писателей – организация серьезная, солидная, и руководить ею по совместительству никак нельзя. Но об этом чуть позже.
Прежде всего, я должен сказать о своем отношении к Нурлану Оразалину. Никаких личных претензий у меня к нему нет. Он учтив, уважителен, ко мне хорошо настроен. Когда его выдвигали на госпремию, я как член комиссии по присуждению премий (а в этой комиссии я был в течение десяти лет) соответствующие бумаги подписал. Причем все книги его, в отличие от остальных членов комиссии, я, по своему обыкновению, прочитал, чтобы действительно иметь свое мнение и не быть голословным.
Кроме всего прочего, Нурлана я очень почитаю за то, что он умеет ладно-складно говорить, как Цицерон или как Майкы би – будь то надгробная речь или юбилейная, выступление на презентации, тост или просто приветственное слово. Язык хорошо подвешен – это не каждому дано.
То, что он назначен сенатором, – это дело сугубо президентское. Тут никто из нас, из подписантов, возражений иметь не может. Это прерогатива главы государства, его дело, его воля. Так он считает нужным, и слава Богу. Но при этом, думается, президент не учел одного обстоятельства. Руководить Союзом писателей за тридевять земель да еще в третью смену – ну никак нельзя! Это абсолютно неверно. Это уже неуважение к СП, ко всему писательскому коллективу. Председатель правления творческого союза не должен быть многостаночником.
Я пришел в СП примерно в 1963 году, когда еще были в строю и вершили писательские дела Муканов, Мустафин, Мусрепов. Помню, как каждый из них руководил Союзом писателей. На моей памяти человек семь-восемь в разные годы возглавляли СП, все они работали с душой и сердцем, безотлучно находясь при деле.
Но – будучи сенатором, в другом городе, в столице? И при этом – руководить Союзом писателей? Невозможно! Так я считаю, и так считают те люди, которые подписали это письмо. Наш союз – настолько серьезная общественная организация, что требует от человека, который ее возглавляет, полной самоотдачи. Ею должен руководить человек талантливый, энергичный, знающий, умелый. И свободный ото всех прочих дел.
Ничего дурного о СП я тоже не скажу. Хотя понимаю, что он – как бы отживший рудимент нашей прошлой жизни. Сколько их там, в Москве, союзов писателей? Пять или шесть? В Петербурге та же история. В Ташкенте, я знаю, три союза писателей. Мне казалось, такая же история может произойти и у нас, а потому к нашему СП относился с прохладцей. Даже высказался вслух на эту тему лет 15 назад.
Потом был один из юбилеев нашего творческого союза. Отмечали его торжественно в Оперном театре. На торжестве выступил Чингиз Айтматов. И он четко, ясно, во всеуслышание сказал, что это наша гордость – то, что мы сохранили единство в своих рядах. Что наш Союз писателей – не какая-то там формальность, что он живет, даруя нам, писателям, надежду на будущее. Айтматову я верю, я его глубоко почитаю. И после той его речи я круто изменил свое мнение о нашем СП. В лучшую сторону. И мнения этого не изменил. А потому считаю, что Союз писателей в Казахстане пока крайне нужен.
Однако в том виде, в каком он существует сегодня, он нас не устраивает. Нужна реформа. И тут надо сказать о тех серьезных претензиях, которые у нас имеются к нынешнему руководству СП. Нурлана в общем-то многие хвалят, но возглавлять такую организацию без малого 18 лет – это, знаете ли, нонсенс. Тут невольно возникают всякие нелепости. Вот вам лишь один пример. В прошлом году сразу сорока двум писателям присвоили звание лауреатов международной премии "Алаш". Сорока двум! Что же это за такой массовый призыв в лауреаты? Это ни в какие ворота не лезет! Если следовать здравому смыслу и исходить из того, что премия международная, то небезосновательно ее лауреатами стали два писателя-казаха, жившие в Германии. А остальные сорок? Никто не знает ни имен этих мастеров изящной словесности, ни их книг. Сплошная профанация! Нурлан одним махом щедро назначил сразу 42-х лауреатов. Это смешно и даже глупо.
А жуткая суета, которая каждый раз сопутствует выдвижению кандидатов на Государственную премию? Начнем с того, что писатели занимаются самовыдвижением. Все бегают – ажешки, аташки, агашки, татешки. Заполняют бумаги, пишут сами на себя характеристики, сами сочиняют рецензии на свои книги, рекомендации, отзывы, протоколы. Спасение утопающих – дело рук самих утопающих. И таких претендентов набирается человек 30-40. Все они считают себя достойными лауреатства.
Что делают Нурлан и его окружение? Чтобы быть хорошими перед всеми, они, не производя никакого отбора, толком не обсуждая кандидатуры, документы на всех 30-40 претендентов отправляют в вышестоящую комиссию. Допустим, Нурлан заранее знает (ему уже сверху шепнули), кому в этом году "светит" премия, а кому нет, но он, чтобы не портить ни с кем отношения, всех номинирует в лауреаты. Что и как там решат наверху, это, дескать, дело не мое. Я хотел как лучше, а уж как получилось – не моя вина. Короче, умыл руки, и совесть как бы чиста. Где отбор, по какому принципу он совершается, по каким критериям? Аллах его ведает…
Далее. Хану Аблаю однажды приснился сон. Он увидел льва, тигра и барса, которые странным образом вдруг обернулись волком, лисицей, зайцем, а потом превратились в лягушку, рака и, наконец, обрели облик червя и муравья. Хан спросил: что означает этот сон? Бухар-жырау ответил: это ваш клан. Вы – арыстан, вы – тигр, а те, кто за вами, мельчают – вплоть до червя и муравья. Я поначалу еще застал в Союзе писателей арыстанов и жолбарсов. Потом пошли волки, лисы. Ну и так далее. Я имею в виду не руководство, а самих членов СП. Их более семисот человек – уму непостижимо! Из них лишь человек 30-40 имеют непосредственное отношение к писательству.
Один очень серенький чиновник, сидящий в высшем эшелоне власти, однажды при всех громогласно сказал: "Для меня писатель не авторитет". Что можно было ему возразить? Авторитет – у него, у этого чиновника; известность – у него; деньги – у него. А писатель что? Стоит с протянутой рукой. "Для меня писатель не авторитет"… Это ужасно.
Да, Союз писателей надо реформировать, он должен реабилитировать себя – перед читателем, перед обществом, перед властью. Показать, что он не козявка, не попрошайка, не простодырый мыркымбай, а совесть народа, властитель дум, рыцарь свободы и культуры. "Писатель для меня не авторитет", – это говорит заурядный чиновник, который сегодня при власти, а завтра его нет, о нем никто и не вспомнит.
Кадыр Мырза-Али как-то сказал: "Союз писателей – это большой огород, в котором каждый выращивает свой овощ. Кто капусту, кто картошку, кто морковь, кто кабак-тыкву. И старается продать их на базаре. Но товар его не очень-то покупают". Сегодня у нас на этом огороде непорядок, он зарос сорняками, репейником и чертополохом. Огород надо почистить, прополоть, окультурить. К этому и сводятся мои претензии, мои рассуждения, мой комментарий к тому письму.
Альтернатива Нурлану, я думаю, есть. Среди семисот человек можно найти нескольких толковых людей. Могу даже назвать конкретные имена. Я хорошего мнения о Дулате Исабекове, он вполне потянул бы на этом посту. Могу назвать Иран Гайыпа, Темирхана Медетбека, Мереке Кулкенова. И еще: есть такой молодой критик Амангельды Мырзабек, сын известного поэта Кеншилика, автор нескольких книг. Энергичный, думающий человек. Есть, есть достойные люди, которые будут, я подчеркиваю, не в третью смену работать, не по совместительству, а относиться к председательству в СП как к главному делу жизни.
И еще: мне кажется, Союзу писателей не помешала бы чистка его рядов – слишком много в нем балласта. Во время встречи Смагула Елубая с президентом тот спросил его: сколько у нас членов Союза писателей? Вообще-то 700, ответил Смагул. "И что – все пишут?" – "Пишут-то все, а вот писателями можно назвать единицы". Казахстан, конечно, большой, областей много, казахи – народ талантливый, стихи писать могут все, но все-таки не всех можно назвать поэтами.
В свое время я подал документы в Союз писателей по совету Габидена Мустафина. Было это в 1966 году. Меня мурыжили пять лет. И лишь в 1971-м приняли. Тогда к этому относились строго. Было время, то ли при Ануаре, то ли при Олжасе, когда появилась идея сравняться по количеству членов СП с Узбекистаном. Тогда-то, наверное, наш союз и разросся, разбух до невероятных размеров. Так что 700 человек – явный перебор.
В связи с нашим письмом кое-кто считает, что в Союзе писателей произошел раскол. Это неверно, никакого раскола нет. Просто есть здравомыслящие люди, которые считают, что надо созвать съезд и на альтернативной основе выбрать нового председателя правления. А Нурлан Мыркасымович пошел вверх – честь и хвала ему, а также успехов на высоком сенаторском поприще.

Дулат Исабеков: "Дом творчества под дулами автоматов"
– Я не аудитор и не ревизор, но я хотел бы знать, куда подевался гектар земли, подаренный Союзу писателей Храпуновым в трудные годы, когда СП в прямом смысле этого слова пытался выжить. А находился этот гектар в райо­не барахолки. Стоимость его басно­словна. Неизвестно, кому он продан, но исчез гектар, испарился бесследно, концов найти невозможно. Интересно, что по этому поводу может сказать Нурлан Оразалин?
В заслугу Нурлану Оразалину ставится то, что он отстоял здание Союза писателей. Заслугу эту, конечно, трудно переоценить. Там, правда, понадобилось вмешательство президента, чтобы дом этот отсудить. Но южное крыло здания, вопреки всему, почему-то (вот интересно – почему?) так и осталось в чужих руках. И ныне являет собой неприступный бастион, где давно и, кажется, на веки вечные обосновалась некая коммерческая структура. Похоже, возвращать эту часть здания Союзу писателей никто не собирается. А что по этому поводу думает Нурлан Оразалин?
Полная неясность с Домом творчества СП. Лет семь назад на встрече писателей с президентом Нурлан посетовал, что не может открыть Дом творчества, поскольку там нет мебели, и попросил помочь в ее приобретении. Президент возмутился даже: я что вам – хозу? Нурлан заверил, что дело за немногим, вот-вот Дом творчества откроет для писателей двери. Но по сей день у его ворот стоит охрана с автоматами, над зданием – вывеска из китайских иероглифов, и дом по-прежнему – не про нашу честь. Говорят, этот объект один арендатор передал в аренду другому. И – концы в воду.
Так что у писателей есть вопросы к Оразалину, но теперь уже, судя по всему, вопросы безответные.
Далее. Если человек назначается на высокую должность (подчеркиваю – назначается, а не избирается всеобщим народным голосованием), то он является чиновником высокого ранга и не может возглавлять общественную организацию, каковой является Союз писателей. Так что пребывание сенатора Нурлана Оразалина на посту председателя правления СП не совсем легитимно. Кроме того, он руководит союзом уже 17 лет – это много до неприличия.
Поэтому мы обращаемся к Нурсултану Абишевичу с просьбой посодействовать нам в проведении внеочередного съезда Союза писателей. На нем мы бы поблагодарили Нурлана Оразалина за долгую работу на нелегком посту председателя нашего правления и избрали бы нового руководителя. К тому же за эти 17 лет Нурлан Оразалин ни разу не отчитывался перед Союзом писателей о своей хозяйственной деятельности как глава нашей организации. А между тем у СП немало хозяйственных объектов (о некоторых из них я уже сказал чуть выше), судьба которых не безразлична писательскому сообществу.
За эти годы Нурлан Оразалин переделал устав СП, согласно которому теперь первого руководителя союза может избирать пленум. Но пленум, как мы знаем, на 95 процентов состоит из людей, приближенных к Оразалину. А чтобы получить больше голосов, Оразалин устроил тот самый массовый призыв в ряды лауреатов, зачислив в них сразу 42-х новобранцев. То есть налицо полное самоуправство отдельной кучки людей. О чем, собственно, и говорится в нашем письме. К тому же общеизвестно, что каждый съезд Союза писателей кончается скандалом именно на этой почве. Последний съезд не стал исключением.
Говорят, что именно благодаря Оразалину сохранился от погибели Союз писателей. А, собственно, от какого нашествия удалось отстоять СП? Кто его пытался разрушить?.. Если уж на то пошло, то наш союз уцелел благодаря заступничеству президента и его непосредственному участию в решении проблем СП.
Что касается Оразалина, то он и впрямь оказался долгожителем на посту председателя правления СП. До него таковым считался Ануар Алимжанов, который просидел в этом кресле 9 лет. Но ведь это при нем построен Дом творчества, причем не на государственные деньги, а на писательские. С помощью Литфонда. Оразалин оказался успешнее, просидев в кресле почти вдвое дольше. А Дом творчества сегодня… непонятно в чьих руках..