Ольга Казанцева, ia-centr.ru, 25 мая
Параллельные векторы развития могут иметь ряд точек выгодного пересечения на пространстве Евразии. Такой парадокс выявили итоги недавнего международного "круглого стола" в Астане на тему: "Евразийский экономический союз и Великий Шелковый путь: стратегия взаимодополнения". В дискуссии, организованной Центром аналитических исследований "Евразийский мониторинг", приняли участие ведущие российские и казахстанские эксперты. Спектр проблем, рассмотренных представителями экспертного сообщества, простирался от конкретики итогов недавнего заседания в Москве Высшего Евразийского экономического совета – до во многом пока еще гипотетических перспектив развития транспортной и логистической инфраструктуры на евразийском пространстве, материализации которых в немалой степени может способствовать сопряжение интересов ЕАЭС и китайского мегапроекта Экономический пояс Шелкового пути. Говоря об этом, участники мероприятия проанализировали также стратегию КНР в отношении постсоветских государств, в том числе в контексте тренда "переформатирования" глобальной системы миропорядка. В связи с этим отмечалось, что на современном этапе политика КНР в отношении государств Евразии определяется, во-первых, серьезной заинтересованностью в расширении рынков сбыта собственной продукции, а также экономической и финансовой мощью Поднебесной, готовой вкладывать огромные средства в реализацию трансконтинентальных инфраструктурных проектов, которые обеспечат товарную экспансию в Европу. Мегапроект Экономический пояс Шелкового пути, совокупная стоимость которого оценивается в более чем 21 трлн. долларов – мощный инструмент для продвижения экономических и геополитических амбиций КНР, считают эксперты. Эти амбиции на основе богатого личного опыта общения с китайскими коллегами сформулировал заведующий отделом по изучению Китая Службы геополитики и региональных исследований Библиотеки Первого Президента РК Адиль Каукенов. – Многие китайские коллеги предметно описывают эту политику: у нас есть чемоданы денег, которые нам необходимо куда-то вложить, и мы будем строить и инвестировать, для того, чтобы укрепить свое геополитическое состояние. Отсюда в 2010 году возник сюрприз: Китай не просто вошел в евразийский регион, но он вошел так, что теперь уже отсюда никуда не уйдет, – констатировал эксперт, заметив, что во многом подобный "напор" великого соседа послужил поводом к более форсированному интеграционному процессу в рамках Таможенного союза, который в январе текущего года трансформировался в Евразийский экономический союз. Однако этот факт, похоже, не смутил китайское руководство. Впервые презентуя Экономический пояс Шелкового пути, председатель КНР Си Цзиньпнин, однозначно заявил о возможности создания общего пространства взаимодействия, продемонстрировав лояльное отношение официального Пекина к ЕАЭС и готовность к сотрудничеству. Кстати, по мнению участников "круглого стола" формирование Евразийского экономического союза было даже выгодно Китаю. – Мы спрашиваем китайских коллег, почему? Ведь вам же выставили пошлинные преграды? Но они отвечают: ничего страшного, мы потеряли в малом, но выиграли в большом – для нас важно и выгодно, чтобы на пространстве, где возникало немало проблем, были выработаны единые правила игры, – процитировал эксперт мнение представителей китайской стороны. По мнению, А. Каукенова, Китай обладает хорошим опытом работы с государствами постсоветского пространства в целом, и Центральной Азии – в частности, и демонстрирует в этом процессе очень ответственный, основательный подход. – Не успел Си Цзиньпин озвучить инициативу реализации масштабного проекта, как практически мгновенно в структуре госуправления Китая появились новые департаменты и отделы, крупные исследовательские структуры. Три абсолютно новые "мозговые фабрики" были специально созданы под Экономический пояс Шелкового пути, для того, чтобы у экспертов и переговорщиков были в наличии серьезные аргументы, солидный базис теоретических исследований, на который они могли бы опереться, – отметил А.Каукенов. Говоря об этом, эксперт посетовал на то, что на евразийском пространстве профессионалов-синологов можно пересчитать по пальцам. К тому же в большинстве своем эти люди представляют "старую гвардию", ориентированы на гуманитарные и культурные направления сотрудничества. В связи с этим, считает Адиль Каукенов, необходимо всерьез заняться формированием новой плеяды специалистов по Китаю, возможно, в формате ЕАЭС, поскольку вовлеченность государств союза в проект ЭПШП – осознанная необходимость. Это "очень качественное предложение" для развития транзитной инфраструктуры, в которой страны ЕАЭС заинтересованы не меньше, чем Китай. И здесь интересы "конкурирующих проектов" совпадают. – Взять, в частности, такое шикарное предложение китайцев, как строительство сверхскоростной железной дороги "Москва – Пекин", по которой поезд будет двигаться со скоростью 300 км в час и способен будет преодолеть колоссальное расстояние всего за двое суток. У китайской стороны есть и технологии, и деньги на реализацию этого проекта. Так, например, на пятую часть проекта – "Москва – Казань" уже выделены "живые" деньги, – констатировал А. Каукенов, остановившись также на иных направлениях ЭПШП. Отмечая явные преимущества китайского мегапроекта, эксперты, тем не менее, не могли обойти стороной тему, которая является своеобразным реверсом медали – ЭПШП открывает широкие возможности для укрепления геополитических позиций КНР, что способно повлиять на изменение архитектоники современного мира. О глобальных тенденциях в этом процессе коллег проинформировал заместитель директора Института гуманитарных исследований и проектов Серик Жусупов. Впрочем, и в свете этих тенденций было отмечено еще одно преимущество ЭПШП – его безопасность, которая играет главенствующую роль в определении целесообразности проекта. Этот приоритет китайская сторона использует в качестве мощного аргумента. Относительно опасений по поводу возможного усиления влияния КНР на евразийском пространстве и, в частности, в регионе Центральной Азии, подчеркивалось: в Китае ведется мощная работа по обеспечению стратегических интересов страны. Необходимо, чтобы и на уровне государств-партнеров на новый уровень выводить стратегическое мышление. Если взаимодействие будет строиться на приоритете здравой прагматики, концепция Шелкового пути ни у кого не будет вызвать раздражения. При этом нужно исходить не только из интересов ЕАЭС в целом, но также из интересов отдельных государств Союза, считает председатель Евразийской экспертной сети Болат Байкадамов. Компромиссную позицию по этому поводу высказал известный казахстанский политолог Данияр Ашимбаев. По мнению эксперта, два проекта – ЕАЭС и ЭПШП – могут успешно стыковаться, несмотря на то, что исходные цели их существенно разнятся. Евразийский экономический союз имеет целью развитие внутреннего рынка. Для Китая стратегически важен транзит. При этом, например, у России и Казахстана имеется интерес в обоих проектах. Эти государства от Китая ждут инвестиций. Однако Пекин понимает экономическую интеграцию прежде всего как расширение рынков сбыта своей продукции. – Нам нужно развивать транзитную инфраструктуру, транспортные коридоры. Чисто технически для населения особой разницы нет, какие товары у нас будут на рынке, отечественные, российские или китайские. Но в плане глобальном нужно понимать, что если мы развиваем альтернативные сектора в рамках программы диверсификации экономики, то ЕАЭС является для нас (для Казахстана, в частности) проектом более предпочтительным. В плане развития производственной инфраструктуры в рамках Шелкового пути встают неизбежные проблемы: проект подрывает производственный потенциал и дивесрификационный рост на пространстве ЕАЭС. Поэтому, я думаю, нужно несколько разграничивать цели с учетом приоритетов для конкретных секторов экономики, – отметил Д.Ашимбаев. Другими словами, с позиций ЕАЭС китайский проект противоречит самой логике интеграционного объединения, однако в отдельности для Казахстана, для России, некоторые его направления могут быть выгодны, имеют определенный потенциал роста. – Можно говорить об отдельных двусторонних соглашениях, не встраивая их в общую канву ЕАЭС. Нужно исходить из того, что приоритетно. Понятно, транзит дает нам определенную прибыль и преимущества, но при этом нужно учитывать и то, что нам придется контролировать огромный поток китайской продукции различных товарных групп. Китаю же создание ЕАЭС выгодно больше, чем нам самим. Существует даже шутка о том, что ЕАЭС придумали в Китае: гораздо проще наладить таможенные и торгово-экономические отношения с одним субъектом, нежели с несколькими, – отметил эксперт. Все pro et contra относительно перспектив стратегического сотрудничества между Евразийским экономическим союзом и Экономическим поясом Шелкового пути проанализировал представитель Ассоциации приграничного сотрудничества в РК Марат Шибутов. В своей лаконичной презентации он охарактеризовал нынешнее состояние взаимодействия стран ЕАЭС с Китаем, перспективы и проблемы сопряжения ЕАЭС и ЭПШП, степень готовности инфраструктура Евразийского экономического союза к сотрудничеству в рамках китайского мегопроекта. Особо М.Шибутов остановился на вопросе корреляции планов формирования Экономического пояса Шелкового пути с казахстанской программой "Нурлы жол", о чем в ходе майского визита в Астану заявил руководитель КНР Си Цзиньпин. "Китай и Казахстан добились первых результатов на пути к формированию пояса, и китайская сторона высоко оценивает этот факт. Китай намерен продвигать состыковку формирования экономического пояса Шелкового пути с казахстанской программой "Нурлы жол". Обеим странам стоит продолжать надлежащим образом реализовывать совместные крупномасштабные проекты в сферах инфраструктуры и транспортно-коммуникационной взаимосвязанности", – отметил китайский лидер. Подобную позицию разделяет казахстанский эксперт, высказывая особый оптимизм по поводу перспектив задействования транзитного потенциала Казахстана. – Именно на транзит товаров из Китая в Европу через территорию Казахстана мы все годы независимости и рассчитывали. На данный момент транзитный потенциал нашей страны реализуется в основном за счет поставок газа. Однако сегодня транзит по линии Россия – Средняя Азия исчерпывает себя из-за снижения закупок газа "Газпромом", а направление на Иран пока сильно зависит от политики. Наша программа "Нурлы жол" оправдается только в случае реализации планов Китая по Экономическому поясу Шелкового пути, – подчеркнул эксперт. Выводы исследований эксперта отражают общую тональность "круглого стола": ЕАЭС и ЭПШП являются взаимодополняющими проектами. Их взаимодействие создаст мощное континентальное пространство сопряженной экономики, которое послужит улучшению взаимоотношений КНР с государствами ЕАЭС и Евросоюза. |