Сергей Лукьяненко, vz.ru, 22 апреля

Как и положено 22 апреля, мы сегодня услышим про вкуснющее молочное мороженое по 10 копеек и восхитительные булочки за 3 копейки, увидим маленького кудрявого Ленина на октябрятской звездочке и множество смеющихся детей в пионерских галстуках, куда-то бегущих или запускающих воздушного змея, услышим, как Сергей Калугин поет "Наша Родина – СССР", а София Ротару – "Я, ты, он, она – вместе целая страна".
Разумеется, в ответ нам расскажут про Сталина, ГУЛАГ, 37-й год, трупамизакидали, еслибынелендлиз, небылотуалетнойбумагигазеткойпопувытирали, мы услышим хриплое пение Визбора и Окуджавы, в очередной раз ознакомимся с биографиями известных актеров, ученых и писателей, побывавших в том самом ГУЛАГе, потом еще немножко про свободу, Ельцина, Немцова, еще раз про глоток свободы, святые девяностые и вкус первого в жизни ми... тьфу, макбургера.
Не знаю, как вам, а мне все это надоело. Первое в меньшей степени, но тоже надоело.
Не был СССР раем, не был и адом. Не был Ленин святым, не был и демоном – талантливый политик, вполне отвечающий своему времени, безжалостному и неистовому.
Если по уровню оскотинливания и расчеловечивания, то "святые девяностые", конечно, далеко опередили "кровавые тридцатые", но я бы не хотел снова жить в девяностые и не мечтаю оказаться в "тридцатых".
Коммунистическая идея – это предохранительный клапан в громоздком и нелепом локомотиве государства. Когда все идет вразнос, когда котел вот-вот взорвется – он может сработать.
В потоке кипящей воды и клубящегося пара покажется на миг, что старый локомотив обрел второе дыхание, что можно ничего не бояться, ничего не жалеть, лишь кидай в огонь уголек – котел уже не взорвется, летим вперед, остановка в коммуне, даром, что не видно ее в тумане, ничего, что вопят попавшие под струю пара люди, наплевать, что падает давление, что лопата кочегара скребет по пустому тендеру и нечего уже жечь в топке*.
Коммунистическая идеология, вполне возможно, спасла Россию. История сослагательного наклонения не знает, но кудрявый Володя Ульянов оказался в (не)нужном месте и в (не)нужное время.
Но жить с ней постоянно, несмотря на мороженое за 10 копеек и бесплатные квартиры от государства, оказалось невозможно. Полученный результат тоже не рай, но скучающие по СССР (на самом деле – по своей юности) первыми бы взвыли, вернись СССР Ужасный и Могучий в том виде, в каком он был на излете своей жизни.
Может быть, стоит подумать о том, что паровым котлам место только в паропанке, а не скучать по паровозу, несущемуся в коммуну по одному единственно верному пути, сжимая в потном кулачке пластиковую "звездочку" с портретом Володи Ульянова.
Звездочка такая, кстати, была жутким дефицитом. Основная масса октябрят обходилась жестяной, с профилем взрослого Ленина, и жутко завидовала редким счастливчикам с пластиковой фигней на затертом пиджачке.
Ну а ностальгия – это дело хорошее. Забывать ничего не стоит, конечно же. Но в песни стоит вслушиваться, даже если в ней звучат приятные слова "Наша Родина – СССР".
---
* автор знает, что уголь в топку подбрасывает не кочегар, а помощник машиниста, но ради сохранения ритма повествования сделает вид, что не в курсе.