Наталья Смирнова, aurora.network, 6 декабря

США и Европа начали задумываться о возврате к социализму, идеи которого на Западе вновь становятся популярными. О возврате к этой системе мечтают и россияне - построенный в стране недокапитализм, чей конец уже близок, их уже давно не устраивает
Россия пережила много испытаний, пытаясь найти свой экономический путь. От всемирного восхищения идеальным социализмом СССР к падению в яму криминального капитализма, конец которого в нашей стране уже близится. И пока Запад успешно живет в своей якобы "загнивающей" системе и даже засматривается на возврат к идеям Карла Маркса, мы никак не можем выбраться из могилы, которую начали копать себе еще в 80-е годы.
Так почему же России не удалось пройти тем же путем, что США и Европа, построив успешную экономическую систему? И не поздно ли еще признать ошибки и вернуться к истокам?

Несостоявшиеся похороны
Русская революция 1917 года воплотила в жизнь самые яркие идеи социалистических пророков XIX века - все они, и в первую очередь Карл Маркс, считали, что капиталистическая система обречена и исчезнет, а на смену ей придет более высокий уровень производства - социализм. Весь мир тогда с замиранием сердца внимал уверениям в том, что так же, как когда-то на смену феодализму пришел капитализм, теперь его место займет социализм - это называлось эволюцией развития экономической и социальной жизни человека.
В СССР, как не раз заявляли на протяжении прошлого века коммунисты и им сочувствующие, удалось построить настоящий рай для промышленных рабочих. Этот рай был построен на фундаменте коллективной собственности и наличия государственных заводов и фабрик. Идеологи восхищались - уничтожив капиталистов, граждане СССР создали новый тип социальной организации, где навсегда были устранены частная собственность и эксплуатация человека другим человеком. Идеальный строй.
К середине двадцатого столетия у многих в мире уже не оставалось сомнений, что будущее за социализмом и переход к нему повсеместно - это лишь вопрос времени. Предсказания классиков марксизма сбывались год за годом: к СССР присоединялись Китай, страны Восточной Европы, Куба. Всем хотелось откусить от этого пирога равенства и братства.
В 1956 году, на пике социалистического экстаза, Никита Хрущев выразил всеобщий оптимизм поклонников этой идеи. На приеме в польском посольстве в Москве он заявил западным послам:
"Нравится вам или нет, но история на нашей стороне. Мы вас похороним"
Капиталистический мир был в ужасе от этого высказывания, хотя Никита Сергеевич и не имел в виду буквального выкапывания могилы лопатой, а хотел сказать лишь то, что капиталистический строй погубит его же собственный рабочий класс.
Вышло, однако, иначе.

Капитализм без капиталистов
В декабре 1991 года мир потрясло величайшее историческое событие: похоронен оказался не капиталистический Запад - погиб Союз Советских Социалистических Республик. Аккомпанементом на этих похоронах звучали слова Бориса Ельцина, сказанные при вступлении в должность президента: "Великая Россия поднимается с колен". Так страна встречала "возвращение" в "отсталый" капитализм - на коленях.
Развал СССР, флагмана социалистических идей, был воспринят многими в мире болезненно. Левые из ряда стран как будто подхватили потерю памяти и старательно закрывали глаза на реальность, продолжая говорить о всемирном переходе от капитализма к социализму. Венесуэла и некоторые страны Латинской Америки даже предприняли отчаянную попытку вернуть старой идее привлекательность и придумали понятие "Социализм XXI века". Однако особых успехов в своих потугах оживить уже мертвое не достигли.
А новая Россия начала движение вперед, к капитализму с лицом демократии. По мнению некоторых историков, именно в начале девяностых в стране наблюдалось уникальное явление - капитализм без капиталистов. Ведь разве можно назвать капиталистами вчерашних советских чиновников коммунистического режима?
Внезапное богатство большинства из них было основано на присвоении себе государственных предприятий, которые они возглавляли. Богатством они обязаны своему политическому положению на момент исторических перемен, а не своему труду, как классические представители капитализма - Дэвид Рокфеллер, Билл Гейтс и другие. Последние стали миллиардерами благодаря своей работе, умственным усилиям, созданию высокотехнологических компаний. Советские же чиновники просто удачно присвоили себе общенародную собственность, как только ветер перемен позволил им сделать это.

Пророчество Маркса и чудовище Франкенштейна российского капитализма
Маркс предупреждал, что перед своей смертью капитализм переживает заключительную стадию своего развития - развитой капитализм. В этот момент собственность достигает критической концентрации, а государственное вмешательство в экономику становится максимальным. Это высшая точка в окончательном кризисе капитализма и переходе к социализму, утверждали марксисты, кивая на Запад. О паразитизме и загнивании капитализма писал в своих трудах Владимир Ленин. С тех пор прошло больше века, а капитализм, по уверению ряда политологов, все продолжает загнивать. Но это не совсем правда.
Дело в том, что западным странам удалось перепрыгнуть через "развитой капитализм" и продолжать жить по его правилам, но без приближения его фатального конца. Россия же, едва вступив в капитализм после развала СССР, начала трансформировать его в нечто "свое", добавляя новой системе странные черты.
По словам Анатолия Чубайса, перед правительством в 1992 году стояла цель "построения капитализма в России, причем в несколько ударных лет". Однако результаты этого поспешного строительства на зыбкой почве, не готовой к адекватным переменам, оказались весьма далекими от того, что реформаторы хотели увидеть в своих мечтах. Новый строй не имел ничего общего с американской или западноевропейской моделями рыночного хозяйства. В 1996 году Егор Гайдар признавал:
"Нам не нравится капитализм, который формируется в России, - вороватый, коррумпированный, социально несправедливый, весь в родимых пятнах от социализма"
Но другого у вчерашнего СССР не было.
Так получилось, что вместо продвинутого западного капитализма Россия создала иной. Этот капитализм политики, историки и эксперты называют по-разному: дикий, номенклатурный, коррумпированный, олигархический, криминальный, кумовской. В этих терминах и кроется ответ на вопрос о том, почему нашей стране не удалось перепрыгнуть через яму развитого социализма и зайти на второй круг, учтя все прошлые ошибки. Вместо этого Россия в эту яму провалилась и начала наращивать отставание от западных стран.
К падению в эту пропасть страна стремилась еще на излете 80-х, когда возникла "комсомольская экономика" и началось накопление капитала партийно-государственной бюрократией. Процесс первоначального номенклатурного накопления активно продолжился и в 90-е годы. А там уже был дан зеленый свет присвоению государственной собственности посткоммунистической бюрократией. И одновременно со становлением бюрократического капитализма шел процесс легализации теневого капитала и захват собственности мафиозными группировками. Святые девяностые, как назвала это время Наина Ельцина.
Рационально-производственный капитализм, позволивший Западу выжить и "не загнить", в нашей стране оказался вытоптан. Сверху - чиновниками, снизу - криминалитетом. И современная Россия только приблизила конец этой социально-экономической модели, значительно расширив государственное вмешательство в экономику. Государство залезло в долю капитала нефтяных и газовых компаний (ряд которых были буквально национализированы), насоздавало госкорпораций, усилило административное вмешательство в деятельность бизнеса, снизило роль предпринимательского сообщества в процессе выработки экономической политики страны. Теперь капитализм стал государственно-бюрократическим, когда чиновничество доминирует над частным бизнесом. Все, как предсказывал Маркс - предтеча агонии и страшного конца.

Старое не значит плохое?
Два года назад "Левада-центр" провел социологический опрос и оказалось, что большинство россиян (68%) хотело бы возвращения к социализму и СССР. Одновременно 44% опрошенных с печалью отмечали - хотели бы… но это уже невозможно.
Однако история циклична и в прошлом году социологи начали массово фиксировать возрождение социалистических идей на Западе. Тогда в Великобритании на выборах в парламенте победила Лейбористская партия во главе с классическим социалистом Джереми Корбином. В Америке всю большую популярность начал набирать Берни Сандерс - еще один социалист, выступающий за перераспределение национального хозяйства в пользу бедных и едва не сместивший с пьедестала кандидата в президенты Хиллари Клинтон. Кроме того, в США был зафиксирован рост популярности левых идей - среди молодежи социализм уже опередил капитализм.
Можно предположить, что рост популярности социализма связан с тем, что он перестал считаться "идеологией врага". СССР уже давно нет, а Россия по общественной формации ничем от Запада не отличается. А потому если социалистические идеи вспыхнут в США и Европе еще ярче, демонстрируя свою состоятельность в современных реалиях, засмотреться на них может и Москва.
"Новый социализм" может удачно заменить идеологию классового конфликта на идею сотрудничества классов - поэтому за него сейчас голосуют и бедные, и богатые. Это стало выгоднее капитализма. Кроме того, социализм ратует за долгосрочное планирование и улучшение будущего с каждым годом, а не сиюминутную выгоду в настоящем. На это существует запрос и у российского общества, которое, согласно опросам социологов, не знает, что будет в ближайшие месяцы (об этом экспертам "Левада-центра" заявили 46% опрошенных).
Если Россия и мир вернутся к социализму это не будет деградацией или проигрышем. Это станет новой надеждой и новым кругом развития - более совершенного, чем было раньше, и более опытного за счет капиталистического опыта. Скептики могут сказать - в условиях современной России смена экономической модели почти нереальна. Да, это так. Чтобы это произошло, к социализму должен сначала всерьез повернуться передовой западный мир. Но если это произойдет там, то может произойти и здесь. Потому что, как сказал когда-то Макс Вебер, даже возможного нельзя было бы достичь, если бы в мире снова и снова не тянулись к невозможному.