ПАВЕЛ АРАБОВ, СЕРГЕЙ ЮРОВСКИЙ, "Коммерсант-Ъ", 3 декабря

В этом месяце Минприроды и Минэкономразвития должны согласовать условия продажи лицензии на разработку самого крупного российского месторождения меди - Удоканского. Это один из последних крупных рудных активов, разведанных еще в советские времена. После продажи этого месторождения горно-рудным компаниям придется вести разведку российских недр исключительно на свои деньги. Неудивительно, что за Удокан развернулась нешуточная борьба. Корреспонденты Ъ попытались оценить, во сколько обойдется победителю звание хозяина Удоканской медной горы.

Удоканское медное месторождение - крупнейшее в России (20 млн т "чистой" меди, или 25% национальных запасов медной руды) и третье в мире. Оно находится в Читинской области и было открыто советскими геологами еще в 1949 году. Месторождение сложное для разработки и опасное с сейсмической точки зрения (в этой зоне возможны землетрясения силой до девяти баллов). Поэтому советский Госплан в свое время принял решение его не разрабатывать, а вложиться в горно-обогатительный комбинат Erdenet в Монголии. Тем не менее в 1993 году правительство РФ объявило конкурс на изучение Удокана. Заявки поступили в том числе от ведущих мировых горно-промышленных концернов, однако лицензия досталась малоизвестной фирме "Удоканская горная компания". Впоследствии лицензия была передана созданному МПС ЗАО "Забайкальская горная компания" (ЗГК). Часть акций ЗГК приобрели УГМК, правительство Москвы и администрация Читинской области. В конце 2001 года геолого-разведочные работы на месторождении были завершены, и администрация Читинской области, как совладелец прав на местные недра, предложила правительству провести конкурс на разработку месторождения.

Несмотря на то что условия продажи месторождения разрабатываются уже несколько месяцев, главного - схемы реализации лицензии - до сих пор нет. Минэкономразвития и Минфин выступают за открытый аукцион, победителем которого признают компанию, предложившую за лицензию наибольшую сумму. При этом предполагается установить минимальный размер необходимых банковских гарантий для участников аукциона на уровне не менее 20% от объема первой партии инвестиций, прописанных в плане претендента. Кроме того, согласно предварительным предложениям Минэкономразвития, в случае отказа победителя заплатить в срок указанную сумму выигравшим будет признан участник, предложивший вторую по величине сумму.

Администрация Читинской области выступает за инвестиционный конкурс, при котором решение о победителе будет принимать конкурсная комиссия на основании ТЭО, предложенных участниками. Участие иностранных компаний не допускается.

Первый вариант более выгоден компании "Казахмыс" ("Казахмедь"). Второй - УГМК. Есть и третий претендент - "темная лошадка" - крупнейший российский производитель меди ГМК "Норильский никель". Официально в компании заявляют, что пока не заинтересованы в месторождении. Однако ничто не мешает компании в последний момент "передумать" - накопленные инвестиционные ресурсы позволяют ей занимать выжидательную позицию вплоть до объявления условий продажи.

И УГМК, и "Казахмыс" настроены достаточно решительно (подробнее см. интервью Андрея Козицына и Владимира Кима на этой странице). Их можно понять: таких крупных медных месторождений в мире почти не осталось (не считая залежей медной руды на Западном побережье Южной Америки). УГМК или "Казахмыс", получи один из них контроль над Удоканом, обеспечат себя сырьем почти на 60 лет при условии сохранения нынешних объемов производства. В России же это вообще одно из последних месторождений, в разведку которого вложился еще Советский Союз (после реализации лицензии на разработку Удокана у государства из крупных непроданных месторождений цветных металлов останется только золотоносный Сухой Лог). Деятельность ЗГК в последние годы лишь подтвердила наличие значительных запасов меди в удоканских карьерах. Будущему хозяину Удокана предстоит построить карьер, одну-две обогатительные фабрики, обеспечить энергоснабжение этих объектов, создать транспортную и прочую инфраструктуру. Сами претенденты называют разные цифры затрат на эти мероприятия - от $300 млн до $1 млрд.

В этой связи корреспонденты Ъ заинтересовались, во сколько может обойтись Удокан будущему победителю, ведь никакие, даже предварительные, расчеты стоимости пока не оглашались. Сразу оговоримся, что эта оценка применима только в случае проведения аукциона, поскольку при инвестиционном конкурсе стоимость продажи месторождения не будет иметь особого значения и по сути будет говорить лишь о том, что правительство хочет видеть в качестве собственника именно УГМК.

В своих инвестиционных программах претенденты называют разные цифры потенциального объема переработки руды на ГОКе. В УГМК чаще говорят о 10 млн тонн рудного материала, в "Казахмысе" - о 20 млн тонн. Таким образом, усредненный объем производства - 15 млн тонн. С учетом того, что содержание чистой меди в удоканской руде не превышает 1,5%, объем перерабатываемой руды соответствует примерно 150-200 тыс. тонн "чистой" меди или 1,5-2 млн тонн так называемого концентрата, который, как правило, и отправляется с ГОКов на медеплавильные заводы. Определить закупочную цену удоканского концентрата непросто: рыночных цен на этот продукт не существует. Скажем, один из крупнейших российских медно-рудных комбинатов, Гайский ГОК, переработал в прошлом году 4 млн тонн руды и заработал на этом $109 млн. В гайской руде содержание меди выше, чем в удоканской, но надо учитывать, что ГОК фактически контролируется УГМК, которая может сама устанавливать цены на гайский концентрат. Таким образом, предполагаемый годовой объем продаж будущего удоканского производства будет на уровне $400 млн.

Отметим, что стартовая цена 75-процентного пакета акций "Славнефти" оценена правительством в $1,7 млрд (при предполагаемом "разогреве" до $2,5-3 млрд), а текущий объем продаж компании равен $3 млрд. Конечно, в отличие от Удокана активы "Славнефти" не требуют срочных вложений, однако и исчерпаемость ресурсов у "Славнефти" значительно выше. Из этого следует, что стартовая цена продажи Удокана может составить не менее $300 млн.

Для медных компаний в отличие от нефтяных эта сумма достаточно внушительна. "Казахмыс" производит примерно 440 тыс. тонн меди в год, УГМК - 330 тыс. тонн, что при нынешних ценах на этот металл приносит им примерно $450-500 млн ежегодно. Из-за этого позиции "Казахмыса" на аукционе выглядят чуть более предпочтительными, поскольку компания в отличие от УГМК не тратилась в последнее время на покупку других активов, в частности, ГОКов. Но на стороне УГМК интересы российских банков, которые наверняка будут не прочь заложиться под перспективный проект с ликвидным обеспечением. Стоит отметить, что у той стороны, которая первой почувствует, что может проиграть бой, есть шанс спасти ситуацию, а именно начать апеллировать к тому, что мировые цены на медь сейчас близки к минимуму за несколько последних лет, а следовательно, потенциальный покупатель априори не сможет предложить за месторождение высокую цену. А в свете того, что невысокая цена, предложенная за госпакет акций ЛУКОЙЛа, заставила правительство отказаться от его продажи, вариант с переносом аукциона по Удоканскому месторождению не представляется нереальным.

Президент "Казахмыса" Владимир Ким: удоканская руда может перерабатываться на российских медеплавильных заводах

- Почему "Казахмысу" стало интересно Удоканское месторождение? В Казахстане достаточно собственных запасов медного рудного материала.

- Это не совсем так. Сегодня "Казахмыс" добывает в среднем 40 млн тонн руды и производит 430 тыс. тонн катодной меди в год. При таких темпах работы мы будем обеспечены собственным сырьем на 40-50 лет вперед. По мировым меркам это сравнительно неплохо. Но мы ставим перед собой задачу увеличить производство до 600 тыс. тонн катодной меди в год и обеспечить себя сырьевыми запасами на 100 лет вперед. Для этого нам нужна руда или новые рудные источники. Мы готовы были покупать у российского Сибайского ГОКа медный концентрат по цене на 25% выше, чем предприятие продает его сейчас российским медеплавильным предприятиям. Но наше предложение было отклонено из-за действующего запрета на вывоз из РФ медного концентрата. Медеплавильные заводы, кстати, пользуются этим и вынуждают российские ГОКи продавать им концентрат буквально по демпинговым ценам.

- Какие преимущества есть у "Казахмыса" по сравнению с другими претендентами на разработку Удокана?

- Руда месторождения Удокан аналогична джезказганским рудам, с которыми работает "Казахмыс". У нас очень большой опыт работы с рудой, имеющей низкое содержание меди. Сейчас мы работаем с рудами, содержание меди в которых чуть более 1% (в руде Удоканского месторождения меди около 1,5%.- Ъ). По нашим расчетам, чтобы Удоканское месторождение приносило прибыль, необходимо добывать из него не менее 20 млн тонн руды ежегодно. Я думаю, среди прочих претендентов только мы сможем обеспечить такой объем добычи. Скажем, крупнейший российский производитель меди - "Норильский никель" в год перерабатывает около 10 млн тонн руды. УГМК в этом отношении вообще не составляет нам серьезной конкуренции: у компании просто нет опыта добычи таких объемов руды. Насколько мне известно, сейчас предприятия группы работают во многом на импортном медном концентрате.

- В таком случае кого вы считаете своим главным конкурентом в борьбе за лицензию?

- Насколько мне известно, кроме УГМК, никто официально не заявлял о своем интересе к месторождению.

- Для вас принципиальным является вопрос о форме продажи лицензии на разработку Удокана?

- Могу сказать, что мы будем принимать участие в борьбе за право разработки месторождения в любом случае - будет ли это инвестиционный конкурс или же аукцион. Но аукцион представляется нам более справедливой формой продажи. Все-таки вероятность сговора между участниками аукциона и его организаторами в таком случае исключена в отличие от конкурса, когда спор могут решить исключительно закулисные игры. В то же время аукцион - это тоже отнюдь не гарантия честной игры. Если не ввести серьезных ограничений (например, установить достаточно высокий порог задатка), то в аукционе могут принять участие несколько десятков подставных фирм, которые сначала "задерут" цену, а потом откажутся по ней платить. Наконец, аукцион выгоден стране-организатору, поскольку это самый верный способ получить за месторождение наивысшую цену, а социальные обязательства, например, по созданию определенного количества рабочих мест и т. д. можно прописать в отдельном инвестиционном соглашении. Мы к этому готовы.

- Такие условия аукциона потребуют значительных краткосрочных финансовых вложений. Где вы собираетесь взять эти средства и насколько реально, что в конкурсе вам помогут другие горнорудные компании Казахстана, занимающиеся производством цинка и радиоактивных металлов?

- Какое-либо объединение этих компаний сейчас нереально. Финансировать удоканский проект мы намерены с помощью собственных и заемных средств.

- Как будет выглядеть план действий "Казахмыса" после получения лицензии на разработку Удокана?

- Мы планируем проинвестировать в удоканский проект около $600 млн, поэтому создаем на территории Читинской области свою обогатительную фабрику. Мы готовы загружать сырьем российские медеплавильные заводы.

- Если не брать в расчет медеплавильных мощностей "Норникеля", то оставшиеся мощности в России принадлежат в основном УГМК и группе компаний, связанных с "Карабашмедью". Вы собираетесь найти компромисс с уральской компанией в случае их проигрыша на конкурсе?

- На сегодняшний день мощности "Казахмыса" полностью сбалансированы по медному концентрату и у нас нет свободных мощностей на собственных медеплавильных заводах.

Я не исключаю любых форм сотрудничества с российскими медеплавильными предприятиями. Однако его условием должна быть экономическая целесообразность, т. е. конкурентоспособные предложения российских металлургов. Мнение о том, что российский бюджет не досчитается миллионов долларов, так как мы будем вывозить куда-то медное сырье и не будем перерабатывать его в России, абсолютно неверно. Кроме того, поставки удоканского концентрата российским медеплавильным заводам наверняка усилят конкуренцию на российском рынке медного концентрата и оздоровят отрасль.