Семен НОВОПРУДСКИЙ, "Известия", 4 февраля

Только что по инициативе некоего депутата Джея Мартина законодатели штата Арканзас (если кто не помнит, того самого, губернатором которого был предыдущий президент США Уильям Джефферсон Клинтон) 99 голосами из 100 приняли закон о запрете продажи мочи в преступных целях. Один законодатель проголосовал против, мотивируя свое решение тем, что закон вторгается в частную жизнь граждан.

Ситуация на американском розничном рынке мочи примерно такова: основной площадкой, где торгуется этот товар, является Интернет. Котировки - на уровне 50 баксов за 120 миллилитров качественного продукта. Продается в герметичном контейнере с подогревом и одноразовыми перчатками. Наиболее частая цель покупки - использование для обмана соответствующих служб при прохождении тестов на содержание алкоголя или наркотиков. Очень актуально для спортсменов, которых трясут за допинг, а также для всех рабов вредных привычек, боящихся потерять работу или желающих ее приобрести. Мера наказания для продавца по закону штата Арканзас - 3 месяца тюрьмы и 500 долларов штрафа.

В России коллеги Джея Мартина тоже вносят свежую струю в законодательство, только их интересует не моча, а кровь. Одна из депутатских групп Госдумы в эти дни предпринимает попытку ограничить насилие на телеэкране, введя лимит на показ иностранного кино. Это уж точно никто не сочтет вторжением в частную жизнь, тем более что платного телевидения в России по сути еще нет, а бесплатное, оно же общенациональное, давно стало третьестепенной деталью нашей государственной машины.

Впрочем, дело не в степени курьезности или бессмысленности тех или иных законов. Дело - в смысле существования парламентаризма как такового. Мне кажется, по соотношению реальных доходов и трудовых затрат профессия депутата - одна из самых выгодных в мире. Причем независимо от бедности или богатства страны, а также от характера ее политического режима - будь то карманные парламенты в троглодитских государствах или вполне себе реальные органы законодательной власти в государствах демократических. Парламент как институт рождался в политических муках истории в качестве противовеса тирании одного-единственного правителя. Привычка избирать парламент всеобщим прямым голосованием стала для граждан многих стран чем-то сродни чистке зубов или покупке мебели. Принцип разделения властей на исполнительную, законодательную и судебную, сформулированный в ХVII веке, остается краеугольным камнем демократического устройства.

И все-таки в этой триаде властей, несмотря на очень распространенные казнокрадство и некомпетентность исполнительной власти, несмотря на вопиющие ошибки власти судебной, именно законодательная выглядит самым слабым звеном. Законы должны писать профессионалы - это ясно как божий день. Профессиональными писателями законов могут стать эксперты - прежде всего юристы и экономисты. При этом парламенты во всех без исключения странах, где они существуют, все равно воспринимаются прежде всего как замечательная кормушка, а уже потом - как организм, производящий на свет корректные, разумные, исполнимые законы, помогающие реально улучшить частную человеческую жизнь. Именно из-за несоизмеримости благ парламентариев с их ответственностью (даже в парламентских республиках депутаты законодательных собраний не несут никакой ответственности перед избирателями) в законодатели лезут все кому не лень.

Скажем прямо: с парламентаризмом в его нынешнем виде человечеству нужно что-то делать. Эта повсеместно неэффективная форма власти теперь уже не имеет и важнейшего морального значения как ограничитель самовластия царей. Строго говоря, для нормальной работы государственной машины парламенты не нужны. Если принять во внимание возможность людей реально участвовать в управлении государством (а такую возможность дает демократия - реально лучшая форма государственного устройства, существующая на сей день), то вполне можно ограничиться избранием главы государства. Мы ведь все равно при демократии нанимаем власть - она живет на наши с вами деньги и существует лишь для того, чтобы обслуживать наши с вами интересы.

Понятно, что вопрос о парламентаризме невозможно решить всем миром - это прерогатива каждой страны в отдельности. Но пока свежие струи законодателей окончательно не загадили правовой ландшафт планеты, нужно серьезно подумать, разумно ли содержать множество ничего по сути не решающих и очень дорогостоящих бездельников.