"Литер", 19 октября

Совещание министра энергетики и минеральных ресурсов РК Владимира Школьника с руководителями нефтяных компаний, нефтеперерабатывающих заводов и автозаправочных станций, прошедшее 17 октября в Шымкенте, вскрыло истинную картину бензинового дефицита, потрясшего всю республику. Причины роста цен оказались ужасно просты. Изменив своему обыкновению, мы предлагаем читателям не авторский материал, а стенограмму совещания. Тут нет "эмоций и злопыхательства", в чем любят упрекать журналистов. Судите обо всем сами.

В. Школьник: Все понимают, почему сложилась такая ситуация с горючим. В сентябре на экспорт было отправлено 80 тысяч тонн нефтепродуктов – в 3,8 раза больше, чем в обычные месяцы и за тот же период прошлого года. На нефтебазах уменьшился запас ГСМ, естественно, это вызвало волну повышения цен, потому что на рынке началась паника. Нам надо обсудить два вопроса: как вернуть ситуацию в состояние докризисного периода и что надо сделать, чтобы такое не повторялось. Для этого мы должны обсудить всю цепочку: какова отпускная цена у нефтезаводов была и какая стала, какие фирмы-посредники работают, по какой цене берут и по какой продают заправкам, сколько платят за хранение на нефтебазах и т.д.

Прибыль у всех у вас хорошая. Цены высокие на нефть и бензин – никто из вас не в убытке. Но мы должны подумать о людях, потому что никаких объективных причин для повышения цен нет. Я задаю вам вопрос: что нужно сделать для возврата цен? Прошу первым ответить представителя АО "ПетроКазахстан ойл продактс".

Вице-президент по маркетингу АО "ПетроКазахстан ойл продактс" Дермот Хассет: Сейчас мы реализуем бензин АИ-80 по 537 долларов за тонну, в конце сентября цена была 507 долларов, а в начале – 450. Повышение цен произошло из-за ограничения объемов продукции. Если бы мы продавали ниже, то запасы бы истощились, и мы бы столкнулись с более высокой ценой.

В. Школьник: Вы можете вернуть цену?

Д. Хассет: Я не могу сказать, до какого уровня снизятся цены, но, несомненно, они снизятся в течение 7–10 дней даже без принятия каких-либо мер.

В разговор вступил председатель комитета по защите конкуренции Министерства индустрии и торговли РК Алиакпар Матишев: Могут ли реализаторы заключать договоры с вами напрямую, без вмешательства посреднической компании "Нефтепродукт ЛТД"?

Д. Хассет: Слишком много внимания уделяется этой компании. Ведь всем известно, что это то же самое, что и "ПетроКазахстан ойл продактс". Они продают по той же цене, что и мы. Мы реализуем нашу продукцию через 12 своих филиалов. От шымкентского филиала, ТОО "Нефтепродукт ЛТД", поставляем продукции 141 фирме.

А. Матишев: По какой цене ПКОП поставляет свою продукцию филиалам?

Д. Хассет: По регулируемой.

А. Матишев: Назовите ее, пожалуйста. Не хотите? Тогда я скажу – 206 долларов за тонну. Вы готовы продавать свою продукцию по этой цене всем потребителям?

Д. Хассет: Регулируемая цена не является рыночной. Ей уже три года. Если я отпущу бензин по 206 долларов, этот продукт тут же вывезут из страны и продадут по 500 долларов.

В. Школьник: Тут все ясно. Я думаю, с этой ситуацией надо разбираться в судебном порядке, в соответствии с антимонопольным законодательством. В этом направлении правительство уже работает, внесено предписание о взыскании 70 млрд тенге. Сейчас речь о другом: я прошу вас вернуть цену в исходное состояние – 450 долларов. Никаких объективных причин для повышения цен не было. Вопрос загрузки завода мы решили: ежемесячно на переработку вам будет поставляться 400 тысяч тонн нефти.

Д. Хассет: По нашему мнению, невозможно контролировать рынок. Если вы проведете исследование по АЗС, увидите разницу в 20 тенге между нашей заправкой и другими. Какую бы оптовую цену мы ни установили, АЗС будут продавать по своей цене.

В. Школьник: У меня есть данные по всем заправкам. Разница на них – в два тенге. Высокая цена только там, где сохранились запасы дорогого российского бензина. Кроме того, мы пригласили сюда розничных торговцев, чтобы и с ними договориться. Вот у меня полностью калькуляция затрат на АЗС, включая НДС, на акциз, другие налоги, нефтебазу, автотранспорт, оплату операторов, инкассацию, сдачу наличных денег в банк, охрану, вагоны, кредит – вот это все считается и превращается, по моим данным, в четыре с половиной тенге. Плюс установленная разумная маржа в 2–2,5 тенге.

Министр обратился к Дермоту Хассету: Я хочу договориться: вы фиксируете цену на уровне сентября, а каждый из заправщиков области даст нам здесь слово, что эти шесть-семь тенге тоже не будут повышаться ни на одной заправке. А если будут, то такого заправщика не будет в области.

Слово предоставили заместителю генерального директора АО "Казмунайгаз" Мурату Джумадилаеву: Мы приняли решение, чтобы перерабатывать все дополнительные объемы роялти, которые есть у нас в Тургайском бассейне. И актюбинские объемы дополнительно перерабатывать на ШНОСе, чтобы стабилизировать цены. Чтобы оптовики на нас не "сыграли", мы сделали следующим образом: подписали договор с сетью АЗС "Бейбарс". Будем ставить цену, и они по ней будут продавать.

В. Школьник: Какая цена будет на заправке?

М. Джумадилаев: Сегодня мы поставили 57 тенге.

Первый заместитель акима ЮКО Ислам Абишев: Это почти то же самое получается. Сеть "Бейбарс" будет диктовать цены. Цена 57 нас не устраивает, 58 есть уже сейчас.

М. Джумадилаев: У нас немного другая ситуация. Мы перерабатываем роялти, цена складывается от экспорта и переработки внутри завода.

И. Абишев: "Бейбарс" вы будете контролировать, а остальные будут у них покупать. Отдайте бензин в свободную реализацию! В области 117 АЗС, почему одному-двум владельцам должны давать ГСМ, а остальным нет?

В. Школьник: Давайте еще раз. Какая цена на заправках была до ажиотажа?

И. Абишев: 51–52 тенге.

В. Школьник – М. Джумадилаеву: Вы как национальная компания должны вернуть цены до 54 тенге. Понятно? Я приехал сюда с заданием вернуть цены. Сейчас, а не через десять дней.

И. Абишев: Я все-таки не получил ответа на свой вопрос. Будет ли национальная компания продавать нефтепродукты всем реализаторам или опять между ними будет стоять или "Бейбарс", или какой-нибудь "Альбатрос", или кто-то еще? Надоело уже!

В. Школьник: Что мы сейчас сделали? Мы направили роялти на переработку. Роялти – это тот налог, который платят нефтяные компании в виде нефти. Это бюджетные деньги. И государство обязано продать роялти по максимальной цене на рынках и все вырученные деньги вернуть в бюджет. Здесь строжайший контроль. Поэтому вы оставляете прибыль ровно такую, как бы вы продали нефть за рубеж, оставляете себе установленную маржу, а остальное все выкидываете на рынок, помогая государству.

Слово взял директор Павлодарского НПЗ Шухрат Донбай: Я вижу тут одну проблему: в ценовой ситуации случился пожар, и мы тушим его также пожарными методами. Хотя эта проблема могла быть решена раньше, в августе–сентябре. Ежемесячно из России по импорту поступает более 50–60 тысяч тонн ГСМ. По объемам это четвертый нефтеперерабатывающий завод. То есть влияние ценовой российской ситуации очевидно. С июня российский импорт стал сокращаться, причем большими объемами. Это произошло потому, что в России налоговая нагрузка зашкалила. У них экспортная пошлина была больше ста долларов, а с октября они утвердили 130 долларов. Естественно, дизельное топливо у них стоит 600 долларов, а бензин 570–580 долларов.

Смотрите, что происходит. В августе–сентябре резко сокращается импорт, дефицитная ситуация усиливается. По непонятным причинам "ПетроКазахстан" вместо положенных объемов в 330 тысяч тонн перерабатывает всего лишь 300 тысяч, Атырауский завод переработал всего лишь 250 тысяч тонн. И на рынке образовалась брешь в объеме 80 тысяч тонн бензина. Сколько и куда бы мы ни грузили, он уходил как в бездонную бочку.

Я думаю, что в данной ситуации главное диспетчерское управление должно было эту ситуацию предугадать.

В. Школьник: Я тебе задаю другой вопрос. В сентябре какая была отпускная цена с завода?

Ш. Донбай: 530 долларов.

В. Школьник: А сейчас?

Ш. Донбай: На данный момент мы не ведем активной продажи, только отгружаем…

В. Школьник: По какой цене?

Ш. Донбай: Пока цены мы… Мы смотрим вот на крупного монополиста…

В. Школьник: Вот! Вы друг на друга смотрите и рассказываете сказки про рынок! Что рынок диктует. Диктуете вы вдвоем, потому что друг на друга смотрите! А какой это рынок, если вас всего двое?! Вот и договоритесь сейчас, какие вернуть цены. Это будет нормальный рынок!

Ш. Донбай: Если закрыли экспорт, закройте импорт, мы увеличим нагрузку и сделаем больше нефтепродуктов.

В. Школьник: А какой смысл закрывать импорт? Какой дурак здесь его будет покупать, если импортный бензин дороже на сто долларов?

Ш. Донбай: Если будет присутствовать импортный бензин, внутренняя цена подтянется к этому уровню.

В. Школьник: Не надо делать из меня… что-то непонятное. Если бы я был в России, то разве повез бы ГСМ за 600 долларов туда, где цена 500 долларов? Я что, не в своем уме?

Ш. Донбай: Но закрытие границ – не выход из ситуации. Завтра мы вступим в ВТО, а механизма-то никакого нет.

В. Школьник: Мы договоримся, что будем делать, когда вступим. Вы об этом не беспокойтесь. Я беспокоюсь о том, почему вы подняли цену с сентября до октября. Цены на нефть не повысились. Вы просто на него посмотрели, а он на кого?

Ш. Донбай: Не, ну а он че? Должен столько-то перерабатывать, а перерабатывает меньше.

В. Школьник: Меньше никто не перерабатывает… Я вам задаю вопрос: в сентябре была цена 530, сейчас по какой цене вы отгружаете?

Ш. Донбай: 550 долларов.

В. Школьник: Верните назад. Проедьте по заправкам, посмотрите на людей. Вы же и так из них все выжали. Министр Христенко в России собрал нефтепроизводителей, и они договорились не повышать цены. А вы пользуетесь ажиотажем, ссылаетесь на какой-то рынок, когда на самом деле кукушка смотрит на петуха, а тот на кукушку.

Ш. Донбай: Ситуация же здесь, на юге, возникла, а потом как цепная реакция распространилась.

В. Школьник: Я специалист по цепным реакциям, если вы знаете. По ядерным. Так вот: цепную реакцию сделали вы. Поэтому давайте эту реакцию погасим. Для этого вводится аварийная защита. Вот я и приехал, чтобы ввести стержни в аварийную зону. Давайте договаривайтесь, чтобы цены были, как в сентябре.

Д. Хассет: Я хотел бы прокомментировать это предложение. Вообще крайне неэтично обсуждать ситуацию, в которой два конкурента сойдутся за "круглым столом" и решат, поднять или опустить цены. Если это я сделаю, вы меня сразу в суд поведете. Это вообще невозможно – договариваться о ценах. Давайте четко определим: мы цены не согласовываем друг с другом. Это рынок товаров. Рынок говорит о том, что реальная цена на бензин – 600 долларов, потому что такая цена существует у альтернативных поставщиков из России. Я хочу повторить, что с увеличением нагрузок на заводах и введением запрета на экспорт ситуация исправится и так, без какого-либо вмешательства.

В. Школьник: Хочу сказать, что государство делает все, чтобы в нашей стране была рыночная экономика, но во всем должна быть мера. Никаких причин для поднятия цен не было, поэтому я прошу: договаривайтесь и снижайте цены. Государство пойдет вам навстречу: если стабилизируете цены, то мы откроем экспорт дизтоплива и бензина.

Давайте заканчивать и подытоживать сказанное. Все производители нефтепродуктов находятся здесь. Посмотрите друг другу в лицо, ничего не говорите, чтобы не было сговора, и договоритесь до общих цен, чтобы друг на друге не зарабатывать. Это просьба народа, просьба правительства к вам. Второе, о чем мы договорились, это то, что все розничные АЗС сохранят минимальную прибыль и не будут ее превышать. Этого ждет от вас президент, ждет народ и парламент.

Вас здесь всего несколько человек, а вы делаете социальную погоду по всей стране. Государство в ваши дела не вмешивается. Вы что хотите сюда ввозите, что хотите – продаете. Но, пожалуйста, поработайте теперь на государство. У нас три завода, причем каждый из них монополист на своем громадном пространстве. Я думаю, все же надо подумать над законом об антимонопольной деятельности и дать определение монополиста. Когда за тысячи километров нет ни одного производителя, мы говорим о рынке! Этот вопрос мы еще будем обсуждать.