Елена Хуторных, Василий Кудинов, "Ведомости", 6 декабря

Банковскую систему Казахстана неоднократно ставили в пример российской. Прогрессивное регулирование и международные стандарты привлекали иностранных инвесторов. Но потрясения на мировых финансовых рынках оказались гораздо болезненнее для банкиров из Казахстана, чем для их российских коллег. Однако новая реальность не столь страшна, как считают западные эксперты, убежден предправления банка "Туран алем" Роман Солодченко, приводя в пример рекордную для страны сделку, заключенную его банком в октябре, по привлечению $750 млн.

– Худшее позади?

– Теперь да. Самыми тяжелыми были август – сентябрь, было не ясно, с какими потерями казахстанские банки выйдут из ситуации с ограничением внешнего фондирования. Стало понятно, что рынки открыты, но по отдельным сегментам. Первая тройка банков страны пополнила ресурсы. Но с некоторыми инструментами, например бондами, казахстанским банкам выходить не имеет смысла. Как долго это продлится, сказать трудно, но мы готовы работать и в этих условиях.

– Чем же тогда объяснить скептицизм экспертов?

– S&P убрало позитивные прогнозы по казахстанским банкам рамочно, не делая обзора. Они основывались на предположении, что если наступит кризис и правительство, как обещает, поможет банкам, то банки при этом спокойно будут дальше жить, но финансовое положение самого правительства значительно ухудшится. Это нелогично: или надо было оставлять рейтинги банкам и понижать правительству, или наоборот. Рейтинг понизили, когда банковская система уже перестроились. Мы перешли с прироста порядка $800 млн в месяц с начала года на режим "текущие погашения – текущие выдачи", а потом – на режим, когда текущие погашения превышали выдачу, чтобы убедиться, что мы можем накапливать ресурсы.

– Власти страны обвинили в дестабилизации ситуации фонды, играющие на рынке производных инструментов. Серьезным было давление с их стороны?

– Очень сильным. Сразу после объявления S&P 10-летние CDS (свопы кредит-дефолт) по нашему банку выросли на треть, по другим банкам рост был серьезнее. Было понятно, что объективная реакция рынка не может быть такой.

– Почему международные спекулянты обратили взоры именно на Казахстан?

– Казахстан и его банковская система на слуху. У нас высок уровень внешних заимствований, но нельзя сказать, что это однозначно плохо. Все говорят, что нельзя жить благополучно с большой инфляцией. Но Турция хорошо и давно с ней живет. Так же и с нашей банковской системой: пока 60% иностранного фондирования – риск вполне управляемый.

– Вы корректировали стратегию?

– Нет. Мы сменили тактику. Количественные прогнозы пересматриваем. По первому полугодию мы показали 48% прироста по активам, по итогам года можем ожидать 30-35%. Так как внешние обязательства для нас стали дорожать, мы подняли ставки по кредитам.

– Как реагировали акционеры?

– Они выкупили запланированную эмиссию. Мы еще в прошлом году обсуждали возможность дополнительной поддержки с их стороны. У нас долго не было серьезных потрясений, надеяться, что так будет и дальше, было бы наивно. Банк продолжал активно расти и занимать на международных рынках, мы обсудили с акционерами, что делать, если рынки вдруг закроются. Они готовы были взять на себя обязательства по реализации сторонних активов и поддержке банка.

– Какую сумму готовы предоставить акционеры?

– Миллиард [долларов].

– Он вам потребуется?

– Вряд ли. От погашений выданных кредитов мы можем накапливать около $500 млн ежемесячно. А из предстоящих нам серьезных платежей – по $500 млн весной и осенью 2008 г. Мы знаем, что можем работать в режиме консервации без потерь клиентов и депозитной базы до конца 2008 г.

– Не боитесь, что, сократив выдачу, создадите для клиентов трудности с рефинансированием и, как следствие, с исполнением текущих обязательств перед банками?

– Такое опасение существовало. Как и риск снятия средств со счетов. К счастью, мы не наблюдали ни бегства клиентов, ни падения депозитов. Был "нырок" по розничным депозитам, но в пределах 4%. Мы его восстановили наполовину уже в течение месяца, и тренд пока повышающийся.

Какие-то секторы экономики – в частности, речь идет о строителях – могут остаться без финансирования. Банки себя обезопасили, прекратив выдачу кредитов этому сектору и подняв ставки по тем договорам, по которым такая возможность была заложена. И повысили ставки по ипотеке, ограничив таким образом покупки квартир. Но и эта проблема не стала неожиданной. Сейчас обсуждаются меры поддержки на государственном уровне. Одна из них – капитализация Казахстанской ипотечной компании, которая выкупает кредиты у коммерческих банков.

– Пришлось ли вам корректировать стратегию по развитию бизнеса за рубежом?

– Нет. Мы на Украине купили 25% плюс 1 акция "Оранты" – крупнейшего страховщика. Смотрим на Китай и, надеюсь, в 2008 г. откроем там дочерний банк.

– Кризис болезненно ударил и по российской банковской системе. Изменилось ли что-то в деятельности ваших банков в России?

– Особых корректив или дополнительной помощи не потребовалось. Отчасти это связано с тем, что наши банки пока достаточно скромные по размерам. Но динамика их развития нас удовлетворяет. Они остаются самостоятельными институтами. Мы выполняем обязательства по наращиванию капитала и координируем направление движения, стратегию. Места расположения банков, если посмотреть на карту России, образуют почти правильный квадрат. Пока органический рост здесь нас устраивает. При необходимости мы можем рассматривать какие-то еще варианты развития. Но активных переговоров о новых приобретениях сейчас не ведем. А страховой бизнес будем наращивать в рамках компании "Атта страхование". У нее есть все необходимые лицензии, идет формирование управленческой команды. Ее задача, как и всех наших страховщиков, – развивать розничные продукты, страхование заемщиков не приоритет.

– Вы ощутили, что в Казахстан пришел Сбербанк?

– Мы между собой так жестко конкурируем, что, если кто-то добавляется, это практически незаметно. Большому числу крупных иностранных банков там делать нечего.

– Какова стоимость вашей группы?

– Чтобы говорить о стоимости группы, надо завершить ее консолидацию. Пока мы в планах держим IPO в 2009 г. Капитал банка и его "дочек" – $3,6 млрд. Вопрос в том, сколько составит мультипликатор; уверен, что у акционеров эта цифра больше, чем в моем представлении.

* * *

Биография
1987 научный сотрудник Института металлургии и обогащения АН КазССР
1996 представитель Международной финансовой корпорации в Казахстане
1998 председатель агентства по экономическому планированию министерства энергетики, индустрии и торговли Казахстана
2000 представитель Всемирного банка в Казахстане
2004 руководитель офиса ING Bank в Алма-Ате
2005 занял пост финансового директора банка "Туран алем"
2007 назначен председателем правления банка

* * *

"Туран алем"
Крупнейший по капиталу банк Казахстана
Активы – $24 млрд (данные к октябрю).
Собственные средства – $3,6 млрд.
Чистая прибыль – $486 млн.
Акционеры – группа казахстанских бизнесменов во главе с Мухтаром Аблязовым контролирует 58% банка, еще 11% принадлежит семье погибшего в 2004 г. Ержана Татишева, миноритарные пакеты у ЕБРР, IFC и FMO.
Капитализация – $4,6 млрд.
В банковскую группу БТА входят Славинвестбанк (Москва), Омск-банк, "БТА-Казань" (Татарстан), Агроинкомбанк (Астрахань)