Сергей Минаев, "Власть", 22 декабря

В мировой экономике 2008 год стал годом всеобщего разочарования, всеобщего недоверия, всеобщих обвинений и оправданий.

Уже в начале 2008 года стало ясно, что в мировой экономике наступило очень тяжелое время. Американский рынок акций, который взял в 2007 году невероятную высоту - индекс Dow Jones превысил отметку 14 тыс. пунктов,- никого уже не прельщал. В январе 2008 года мировой фондовый рынок пережил первый заметный спад, который уже напоминал биржевой кризис. Японский индекс Nikkei 225 упал за 21 января на 3,9%, а 22 января - еще на 5,1%. Гонконгский индекс Hang Seng упал на 5,5% 21 января и еще на 8% - на следующий день. Аргентинские акции 21 января подешевели на 6,25%.

22 января индекс Dow Jones упал сразу на 499 пунктов, до 11 600, преодолев психологически важную отметку 12 000 пунктов. В связи с глобальным падением акций американская ФРС 22 января решила срочно снизить процентную ставку на 0,75 процентного пункта, до 3,5% годовых. Однако это не помогло. 28 января гонконгские акции упали сразу на 3,2%, японские - на 4%. Индекс акций крупнейших европейских предприятий FTSEurofirst 300 снизился на 1,7% (с начала января его падение составило 13%). Китайские акции 28 января подешевели на 7,19%.

Инвесторы не то чтобы в панике спасали деньги, вложенные в акции индустриальных и особенно развивающихся стран, просто решили, что эти акции за предыдущий год достаточно выросли и ныне, на фоне замедления американского экономического роста, подорожание невозможно, так что пора фиксировать прибыль.

Январская распродажа акций серьезно изменила картину финансово-промышленного мира. Сразу 25 крупных компаний отменили первичное размещение акций - рекордное за десять лет число отказавшихся. Между тем именно многочисленные масштабные IPO служили символом экономического процветания в мире: простые люди отдают свои деньги крупным компаниям, эти компании могут развивать производство, набирать работников, акции растут в цене, простые люди богатеют. Теперь стало ясно, что с процветанием покончено, простые люди не намерены отдавать деньги никому, не надеясь выиграть на биржевых операциях, и компании развивать производство воздержатся.

Власти ведущих индустриальных стран с начала года делали все, чтобы доказать, что дела в мире обстоят плохо, и тем самым в какой-то степени снять с себя ответственность. Мол, мы же вас предупреждали. В начале февраля инвесторов, промышленников и обычных граждан напугала повестка дня заседания министров финансов G7 в Токио. Министры заявили, что будут обсуждать тяжелое положение в мировой экономике, связанное с кредитным кризисом, порожденным большими потерями американских банков, которые действовали на рынке ипотечного кредитования, а также с крайней нестабильностью мировых фондовых рынков. Особой темой обсуждения стали перспектива экономического спада в США и его способность повлечь общемировое сокращение производства. Европейцы не скрывали, что не собираются идти на большие жертвы для преодоления последствий американского кредитного кризиса. Они не одобрили американские предложения выступить с совместной массированной поддержкой кредитных рынков, чтобы этим стимулировать фондовые рынки и в конечном счете производство. Однако выслушали представителей Японии, которые выступали за то, чтобы все страны использовали японский опыт и стали выделять деньги из бюджета на поддержку банков.

Разочарование в фондовых рынках привело к быстрому росту мировых цен на золото, и это уже создавало полное впечатление общемирового кризиса. За тройскую унцию золота к концу января давали уже значительно больше $900. Затем был преодолен невероятный барьер $1000 за унцию. Золото дорожало потому, что вложения в него считались хорошим убежищем для финансовых средств, выведенных с мирового фондового рынка, и потому, что для борьбы с биржевым кризисом ФРС снижала ставки, доллар дешевел, покупка золота за американскую валюту становилась все более доступной операцией.

Последствием разочарования в фондовых рынках стало и то, что в начале 2008 года нефть преодолела считавшийся невозможным барьер $100 за баррель. Инвесторы, прежде всего пенсионные и инвестиционные фонды, решили, что в период кризисных настроений как раз на нефтяных фьючерсах можно было бы сыграть: в 1970-х годах тоже был мировой кризис, а как взлетели цены! Взлетели они и в уходящем году, дойдя в июле почти до $150 за баррель.

Потом стало ясно, что уже не до игр, потому что мировая банковская система была полностью парализована. Банки перестали кредитовать друг друга, ссылаясь на то, что сейчас обанкротиться может каждый: слишком уж все заигрались в американскую ипотеку. К осени стремительно дешеветь стали все, так сказать, кризисные товары - и нефть, и золото, потому что в условиях паралича банковской системы никакие спекулятивные товары не в цене. В цене - деньги.

Осенью наступила пора всеобщих обвинений и оправданий. Европейские правительства принялись обвинять Америку, мол, Уолл-стрит доигралась, а проблемы теперь у нас. Политические противники находящихся у власти в европейских странах партий говорили о вине собственных правительств, мол, сами своей безответственной политикой довели дело до серьезных проблем, а сваливают на Америку. Американские конгрессмены обвинили в кризисе собственные финансовые круги, но потом им же стали помогать, выделив $700 млрд, чтобы избежать обвинений в бездействии. Чтобы не быть уличенным в расточительности, сенат США в середине декабря отказал американскому автопрому в $14 млрд госпомощи, обвинив его в неспособности нормально развивать производство. Спекулянты на мировом валютном рынке стали говорить о неспособности американских властей помочь экономике страны и начали игру против доллара - власти были вынуждены оправдываться и помощь производителям обещали.