Сергей Смирнов, "Эксперт Казахстан", 2 ноября

Еще несколько лет назад правительством страны прогнозировались высокие уровни нефтедобычи: 85 млн тонн в 2010-м и 150 млн тонн в 2015 году. Такие амбициозные цели ставились в утвержденном в мае 2003 года и рассчитанном до 2015 года стратегическом документе – Государственной программе освоения казахстанского сектора Каспийского моря (КСКМ). Ожидалось, что реализация программы позволит довести уровень добычи нефти с морских месторождений в 2005 году до 0,5 млн тонн, к 2010-му – до 40 млн тонн и к 2015-му – до 100 млн тонн. В перспективе предполагалось, что добыча нефти будет доведена до 150–170 млн тонн в год, и на этом уровне продержится в течение 25–30 лет.
Ставка на морские месторождения была сделана потому, что большинство разрабатываемых месторождений углеводородного сырья на территории республики достигли стадии максимального уровня годовой добычи. Проведенные исследования показали, что наиболее значительного прироста добычи углеводородного сырья следует ожидать за счет ресурсов шельфа.
Однако из-за нерешенных экономических и технологических проблем затрещал по всем швам Кашаганский проект, который должен был обеспечить почти половину из заявленного объема в 150 млн тонн. Затем последовала серия неудач на структурах Тюб-Караган, Жемчужины, Курмангазы, Аташ.

Изменения прогнозов
В результате прогнозы чиновников становятся более скромными. Уровень в 150 млн тонн в сентябре 2007 года снижается до 140 млн, в октябре говорится уже о 130 млн, а затем и о 100 млн тонн.
В июне прошлого года на церемонии ввода в эксплуатацию новых проектов расширения мощностей на Тенгизе президент Нурсултан Назарбаев заявил, что добыча нефти и газоконденсата в 2009 году увеличится на 12 млн тонн, т.е. в нынешнем году должно было быть добыто около 82 млн тонн жидких углеводородов.
Представляя в сентябре того же года на пленарном заседании мажилиса парламента законопроект "О республиканском бюджете на 2009–2011 годы", министр экономики и бюджетного планирования Бахыт Султанов назвал еще меньшие объемы добычи нефти и конденсата: 79,2 млн тонн в 2009 году, 81,3 млн в 2010-м, 81,6 млн тонн в 2011-м. В конце марта 2009 года "в связи с сокращением общемирового потребления энергоресурсов" прогнозный уровень на этот год им был снижен до 76 млн тонн. Но оказалось, что и эта коррекция не последняя.
Выступая в конце сентября текущего года с докладом на IV Евразийском энергетическом форуме, министр энергетики и минеральных ресурсов Казахстана Сауат Мынбаев заявил, что в этом году в республике ожидается добыча 75 млн тонн нефти и газового конденсата. Чуть позже на прошедшей в Алматы 17-й Казахстанской международной выставке и конференции "Нефть и Газ" KIOGE 2009 вице-министр энергетики и минеральных ресурсов Ляззат Киинов сообщил журналистам, что объем добычи нефти в республике в 2010 году составит 76–77 млн тонн. Вместе с тем в пояснительной записке правительства к проекту закона "О республиканском бюджете на 2010–2012 годы" указывается, что объем добычи в 2012 году увеличится до 83 млн тонн.
Почему же официальные прогнозные оценки властями Казахстана объемов добычи нефти в стране оказываются завышенными, а стратегия "большой каспийской нефти" все больше напоминает очередной мыльный пузырь?

Политические амбиции
Фактор углеводородного потенциала КСКМ – одно из ключевых условий обеспечения внешнеполитической активности Казахстана. Правительство подчас ставит перед собой задачу не столько рационального недропользования и получения максимально возможных поступлений в бюджет, сколько удовлетворения разнообразных геополитических и иных амбиций. В частности, не без "нефтяной дипломатии" Казахстан сумел преодолеть сопротивление Вашингтона и Лондона и получить возможность в 2010 году возглавить ОБСЕ.
Но теперь, в условиях экономического кризиса столкнувшись с большими проблемами, стране приходится урезать бюджеты и сокращать инвестпрограммы.
Казахстанская элита всегда хочет получить по максимуму, но, попадая впросак, начинает срочно менять правила игры. Яркий пример – пока цены на нефть были низкими, Казахстан распродавал месторождения направо и налево. Но когда цены выросли, правительство одумалось – и быстро провело через парламент норму, давшую НК "КазМунайГаз" "право первой ночи" на покупку стратегических активов.
Похоже, прогнозируя заоблачные цифры нефтедобычи, отдельные чиновники считают, если разведка доказала наличие углеводородов, то дальше все просто – бури, качай и продавай. Но в нефтегазовом секторе риски выявляются не только в ходе разведки, но и добычи, особенно когда компании добывают нетипичную нефть. Кашаган – очень сложная структура, и освоение месторождения требует использования новейших из существующих сегодня в мире технологий.
Комплексная оценка потенциала КСКМ на новых фактических данных привела к серьезным изменениям. Из пяти открытых в ходе реализации Северо-Каспийского проекта месторождений, месторождения Актоты и Юго-Западный Кашаган оказались конденсатными, а на месторождении Каламкас-море оказался более высокий, чем предполагалось, газовый фактор, что стало очень неприятным сюрпризом для нефтяников.
Однако участники консорциума, по-видимому, пытаясь повысить свой фондовый имидж и сыграть на росте своих акций, нередко делали слишком оптимистичные заявления. И это понятно. Реклама виртуально-потенциальных "морей и океанов нефти" может приносить вполне реальные дивиденды. Так, компания Chevron только за 1992–1995 годы получила более двух миллиардов долларов прибыли исключительно за счет роста котировок своих ценных бумаг.

Иллюзия легкости
Рост, последовавший за коллапсом производства в начале девяностых годов, стал возможен в основном благодаря освоению огромных месторождений – Тенгиза и Карачаганака. Самая высокая динамика роста основных производственных показателей отмечалась именно у разрабатывающих их компаний. Так, у СП "Тенгизшевройл" за последнее десятилетие добыча почти удвоилась и по результатам прошлого года достигла 17,27 млн тонн. Международный нефтегазовый консорциум Karachaganak Petroleum Operating B.V. (KPO) увеличил добычу в 5,5 раза и довел ее до 11,6 млн тонн.
Следует отметить, что, инвестировав сравнительно небольшие средства, иностранные компании могли получать весьма впечатляющие доходы, не прибегая к использованию сложных технологий. Так, когда в 1993 году Chevron приступил к разработке месторождения, пластовое давление достигало почти 850 атмосфер. В этой ситуации Chevron сконцентрировал добычу на основных фонтанирующих скважинах с большим естественным притоком нефти, который был более чем внушителен: при вскрытии продуктивного пласта первоначальный дебит скважины составлял около 500 куб. м/сутки.
Такой подход позволял экономить на оборудовании, снижал себестоимость тонны добытой нефти до 15 долларов и создавал иллюзию легкого роста объемов ее производства. Лишь после того, как пластовое давление упало почти вдвое (что повлекло снижение нефтеотдачи), компания озаботилась поиском решений повышения производительности скважин.

Структурно-финансовые барьеры
Профессиональным (а не политическим) нефтяникам ситуация в отрасли ясна: сколько-нибудь серьезные основания для радужных прогнозов роста добычи сегодня отсутствуют. Реализация заявленных амбициозных планов напрямую зависит от успешного осуществления таких специальных государственных программ, как программа освоения КСКМ, стратегия индустриально-инновационного развития, программы регионального развития. Все они оказались не выполненными, как и программа по созданию прибрежной инфраструктуры.
По мере иссякания дешевых в освоении месторождений определяющим фактором для роста производства нефти становятся инвестиции в новые месторождения и технологии добычи. Но на финансовые позиции компаний уже оказывают значительное влияние такие факторы, как сокращение объема доступных средств для заимствования, существенное увеличение стоимости заемных средств или отсутствие доступа на рынки капитала.
Кризис неизбежно окажет отрицательное влияние на эксплуатационное бурение и добычу нефти. Конец 2008 года – первое полугодие 2009-го из-за падения цен на нефть были достаточно тяжелыми для нефтянки. Финансовые показатели нефтяных компаний значительно ухудшились, и они были вынуждены экономить на всем, на чем возможно, в том числе и на программах капиталовложений.
В Казахстане существует большой риск и на стадии продажи нефти, поскольку транспортировать добываемое сырье из столь удаленной от мировых рынков страны тоже непростая задача. Проблема поставки сырья на мировые рынки не решена: проекты КККТС и вторая очередь КТК так и остаются лишь на бумаге (исключение только китайское направление – нефтепровод Атасу–Алашанькоу).

На перекрестке стратегий
Добыча в Казахстане может продолжить постепенный рост, но его темпы будут далеки от наблюдаемых в начале десятилетия. Если в 2002 году был зарегистрирован рекордный ежегодный прирост добычи в 18,3%, то в первом полугодии 2009 года добыча выросла на 3,8%, за восемь месяцев – на 7%, сообщает Petroleum со ссылкой на Главное диспетчерское управление нефтяной и газовой промышленности РК. Всего за восемь месяцев в Казахстане произвели 49,05 млн тонн нефти. Больше всего топлива было добыто ТШО – 14,13 млн тонн. На втором месте – международный нефтегазовый консорциум Karachaganak Petroleum Operating B.V. (KPO), добывший 7,98 млн тонн, замыкает тройку НК "КазМунайГаз" (6,03 млн тонн). Через границу в четыре миллиона тонн перешагнула компания "CNPC-Актобемунайгаз" (4,09 млн тонн).
Как в этом, так и в прошлом году добыча в стране выросла за счет вывода на промышленный режим двух проектов в рамках расширения мощности Тенгизского промысла – закачки сырого газа в пласты и завода второго поколения. Так, в 2008 году "Тенгизшевройл" произвел 17,3 млн тонн нефти – на 24% выше уровня 2007 года. Это позволило компенсировать снижение производства у других компаний и обеспечить суммарное увеличение объемов добычи нефти и конденсата в стране на 5%.
В этом году объем добычи у ТШО прогнозируется на уровне 22,5 млн тонн (рост на 30%), в следующем – превысит 23 млн тонн. При этом показатели отстают от намеченных планов (в 2008 году озвучивалось намерение довести в текущем году добычу на Тенгизе до 25 млн тонн). Возможно, это связано с техническими проблемами на промысле и с конъюнктурными ценовыми факторами.
Но ценовые прогнозы аналитиков весьма противоречивы. Одни предрекают новый спад цен на сырье (и тогда следует ожидать очередного секвестра амбиций и объемов нефтедобычи), другие считают, что цены не только удержатся на текущем уровне, но и продолжат свой рост (в этом случае нас ждут очередные радужные перспективы от правительства). Но, как показывает мировой опыт, успешна лишь та стратегия, которая основана не на ресурсных иллюзиях, а на рациональных расчетах.