Барри Эйченгрин, The Wall Street Journal // ИноПресса.Ру

Самая поразительная черта обменных валютных операций – не колоссальный объем сделок, не волатильность курсов, а тот факт, что рынок остается доллароцентричным, пишет в статье для The Wall Street Journal Барри Эйченгрин, профессор экономики Калифорнийского университета в Беркли. Когда южнокорейский оптовик хочет импортировать чилийское каберне, он покупает не чилийские песо, а американские доллары, чтобы расплатиться с чилийским экспортером, поясняет автор. "Собственно, доллар – практически единственное платежное средство при сделках между Чили и Южной Кореей, хотя у обеих этих стран торговля с США – менее 20% внешнего товарообмена", – пишет он.
В целом 85% сделок по покупке или продаже иностранной валюты – это обмен других валют на американские доллары. В долларах устанавливает цену на нефть ОПЕК, в долларах деноминирована половина всех международных долговых обязательств. Более 60% инвалютных резервов центробанков и государств составляют долларовые резервы.
"Но еще более поразительно, что эпоха господства доллара подходит к концу", – считает автор. По его мнению, в ближайшие 10 лет ситуация радикально изменится, и за мировое господство будут соперничать несколько валют.
Автор называет три столпа, на которых держится нынешнее господство доллара. Во-первых, "доступность деривативов, которые помогают застраховаться от риска колебаний курса доллара, не имеет себе равных. Доллар – самая удобная валюта для корпораций, центробанков и правительств". Во-вторых, доллар – "всеобщее убежище от бурь". В-третьих, у доллара почти нет конкурентов: другие страны, слывущие стабильными, например Швейцария или Австралия, недостаточно велики.
В данный момент все эти три столпа зашатались, полагает автор. "Во-первых, монополию доллара подрывают новые технологии", пишет автор: если раньше доллар предпочитали за его удобство, то сегодня легко на компьютере сравнить курс разных валют в реальном времени.
Во-вторых, у доллара впервые за 50 лет появляются реальные соперники – евро и китайский юань. По мнению автора, правительства европейских стран не откажутся от евро и в порядке борьбы с кризисом выпустят еврооблигации. Китай, со своей стороны, принимает быстрые меры для превращения юаня в мировую валюту.
В-третьих, есть опасность, что в надежность доллара перестанут верить: госдолг США приближается к 75% ВВП, и иностранные инвесторы не желают складывать все яйца в долларовую корзину.
В результате обстановка в мире станет более замысловатой. "Больше не будет автоматического укрепления доллара и соразмерного ослабления других основных валют в ситуациях, когда финансовая волатильность повышается", – пишет Эйченгрин. По его мнению, теперь в кризисные моменты инвесторы будут вкладываться и в евро, и в юань, и в доллар.
Жизнь американских компаний осложнится: им придется пойти на дополнительные расходы на обмен валюты и защиту от убытков ввиду колебаний обменного курса. Европейским и китайским банкам и компаниям, а также их иностранным партнерам, напротив, станет легче жить – они смогут пользоваться евро и юанем для двусторонних сделок и не тратиться на покупку долларов.
При этом правительство США больше не сможет задешево финансировать свой бюджетный дефицит, так как спрос на облигации Казначейства США упадет. Придется сокращать дефицит текущего счета – то есть больше экспортировать, а значит, сделать американские товары более конкурентоспособными. А для этого понадобится ослабить курс доллара – примерно на 20%, полагает автор. В результате импортные товары в США подорожают, и уровень жизни упадет примерно на 1,5% – "не экономическая катастрофа, но чувствительный удар по бумажнику".
"С другой стороны, когда в США в следующий раз появится пузырь на рынке недвижимости, китайцы не будут способствовать его раздуванию", – замечает автор.