Александра Алехова, 365info.kz, 1 ноября

ТОО "ҚазМұнайГаз Өнімдері", скандально известное хищениями, ликвидируют. Но списывать долги около 20 млрд тенге никто не собирается.
Недавно ТОО "ҚазМұнайГаз Өнімдері" пережило документальную налоговую проверку. Фискалы изучали работу компании за период с 2012 по 2015 годы. Как раз в те годы у руля КМГ стоял Сауат Мынбаев. Не будем сильно углубляться в детали проверки, просто обозначим: обнаружены серьезные нарушения и доначислены десятки миллионов тенге налогов.

Воруют все! Почти все
Нельзя не напомнить читателю о чудесной истории семейного подряда, который устроил в ТОО "ҚазМұнайГаз Өнімдері" его бывший генеральный директор Куандык Кулмурзин. По очень вкусной цене он арендовал резервуары для хранения ГСМ у предприятия собственной жены. Осенью 2018 Кулмурзина поймали на взятке. По другому эпизоду. Отделался штрафом и был таков.
Годом ранее осудили еще четверых сотрудников ТОО "ҚазМұнайГаз Өнімдері" - Дариму Еслямову, Диляру Жаксымбетову, Ермека Ахтыбаева и Абая Тусупова - за мошенничество с талонами на топливо.
Ущерб от деятельности преступного квартета составил 2,2 млрд тенге. И это только те уголовные дела, что преданы огласке
По нашей информации, в структурных подразделениях КМГ по фактам хищений расследуется еще три уголовных дела.
В мае 2019 года мы рассказывали, что Генеральная прокуратура накопала любопытные факты о "КазМунайГазе" с участием известных фамилий. То были крупные сделки с неблагонадежными партнерами. Многие заключались Аскаром Заутбековичем Турисбековым. В тот период он занимал должность первого вице-президента южно-казахстанской "дочки" КМГ - ТОО "PetroKazakhstan Oil Products". Поручение Генпрокуратуры разобраться и наказать виновных так и не выполнено.
Зато принято решение ликвидировать ТОО "ҚазМұнайГаз Өнімдері". Кстати, если вспомнить систему реализации ГСМ, произведенных нацкомпанией, то со времен "Казахойла" еще ни одно предприятие не закрывалось без долгов и скандалов.
К декабрю в ТОО "ҚазМұнайГаз Өнімдері" должен завершиться налоговый аудит за 2016-2019 годы. Тогда-то и станет понятно, каков общий объем долгов у предприятия перед бюджетом и другими партнерами.
Вроде бы на первых порах речь идет о 20 млрд тенге. И эту сумму КМГ, как единственный учредитель, готов вложить в ликвидируемую "дочку"
Только в чем логика тратить такие безумные деньги на подчищение хвостов проблемного предприятия? Не лучше ли зафиксировать убытки и прекратить круговорот денег в системе?

Спасение утопающих
Мы полагаем, не проще. Потому что тогда начнутся вопросы к топ-менеджменту КМГ, который в годы хищений не доглядел за "дочкой". В "КазМунайГазе" работает целый департамент внутреннего аудита, в обязанности которого входит контроль за всеми структурными подразделениями нацкомпании.
Как они проглядели такие убытки? В нацкомпании налицо кризис корпоративного управления. В то время как годовой оклад председателя совета директоров "КазМунайГаза" Кристофера Джона Уолтона (лично ему подчиняются аудиторы) составляет 1,2 млн долларов
Не слишком ли дорого платит нефтегазовая отрасль страны зарубежному специалисту?
Учитывая, что информация о коррупции и хищениях в КМГ уже дошла до президента Касым-Жомарта Токаева, хозяину нацкомпании - нацфонду "Самрук-Казына" - следовало бы стать внимательнее. Можно делать вид, что все хорошо, только вот от плохой отчетности это не защищает.
Ежегодно нацкомпания "КазМунайГаз" несет операционные убытки. Прибыль получает от своих дочерних и совместных предприятий. Долгов за время существования накопила в 13 млрд долларов. И планирует вскоре выйти на IPO.
Лучшей демонстрацией того, как КМГ с его коррупцией и скандалами воспринимают партнеры, можно назвать отказ Shell купить его акции
Причины все те же. Долги, неэффективное управление, непрозрачная и коррупциогенная система закупок и трейдинга нефти и нефтепродуктов.
Крупнейший нефтегазовый концерн также недоволен сильным политическим влиянием на принимаемые топ-менеджментом КМГ решения. Вот и спасение "чести и достоинства" ликвидируемого дочернего предприятия "КазМунайГаза" с помощью денег больше похоже на политику, чем на здравую экономику.