Диас Кадыров, "КонтиненТ", 16 октября

Своеобразие полиэтнического состава населения двух республик и определяет необходимость пристального внимания к трансграничным этническим группам, то есть к диаспорам, проживающим в приграничных районах, где межнациональные отношения проявляются наиболее интенсивно.

Казахи Узбекистана

Казахская диаспора в Узбекистане является самой крупной по численности в СНГ, и второй в мире после казахской диаспоры Китая. При этом ее численность сильно варьируется: примерно от 1 млн. человек, по официальной статистике, до полутора миллионов, по данным казахстанских демографов и мнению представителей самой диаспоры. Такие серьезные расхождения лишний раз свидетельствуют о степени изученности, а вернее, неизученности проблемы казахской общины Узбекистана. Что, впрочем, учитывая узбекскую специфику сверхзакрытости от постороннего взгляда, вполне понятно.

По численности казахское население Узбекистана занимает четвертое место, уступая узбекскому, русскому и таджикскому этносам. Удельный вес казахской диаспоры составляет порядка 4 процентов от всего населения республики, численность которого на начало 2002 года составляла около 26 миллионов человек. Для сравнения: удельный вес узбекского населения страны составляет - 73, русского - 7,8 и таджикского - 4,8 процента.

Казахская диаспора в Узбекистане проживает сравнительно компактно и населяет в основном пограничные с Казахстаном территории. Это исторически сложившееся этнотерриториальное расселение в целом сохраняется и в настоящее время. Ни в одном регионе Узбекистана казахские диаспоры не составляют этнического большинства. Наиболее высок удельный вес казахов в Каракалпакстане (24,8 проц.), Ташкентской (13,7), Навоийской (10,2) и Джизакской (6,6) областях. То есть почти 90 процентов узбекских казахов в основном сосредоточено в Ташкенте и вышеназванных областях.

Как же живется им сегодня, после распада СССР? Сказать, что распад Союза и провозглашение независимости Республики Узбекистан оказал негативное влияние на казахскую общину - это практически ничего не сказать. Во времена существования единого советского государства казахи Узбекистана чувствовали себя достаточно комфортно, имея с жителями Казахстана почти равные (а иногда даже и большие) возможности для развития в сферах культуры, науки, образования, литературы и т. д. В общественной, хозяйственной, политической жизни республики представители казахской общины также играли достаточно значимые роли. Советская система, при всех ее недостатках, позволяла реализоваться в профессиональном плане, несмотря на национальную принадлежность. Это в равной степени касалось казахов в Узбекистане, среди которых было немало академиков, директоров крупнейших предприятий, работников ЦК и министерств.

Но Союза давно нет, и казахская диаспора в полной мере почувствовала на себе все "прелести" нового времени. Выразились же они, прежде всего, в повальном закрытии казахских школ и спецотделений в вузах, в прекращении вещания из Казахстана. Почти все представители казахской диаспоры, занимающие в Узбекистане руководящие посты, были вынуждены их освободить. Справедливости ради надо отметить, что данная "нелюбовь" затронула практически все национальные меньшинства Узбекистана, а не только казахов.

Но так или иначе, поставленные в непростые условия казахи Узбекистана, возможно впервые, массово (процесс миграции не прекращался и в советские времена, но прежде его объемы были незначительны) задумались о переезде на историческую родину. За весь десятилетний период независимости в Казахстан из Узбекистана, по официальным данным, переехало примерно 50 тысяч казахов, из которых около 75 проц. - из Каракалпакстана. Согласно же независимым источникам (в том числе и по данным представителей казахской диаспоры), число переехавших составило более 180 тысяч человек. Такая существенная разница объясняется тем, что официальная статистика не учитывает всех репатриантов, переехавших вне ежегодно планируемой государственной квоты для оралманов. То есть по сути можно говорить о практически бесконтрольном перемещении основной массы репатриантов.

В настоящее время миграция казахов из Узбекистана имеет для Казахстана неоднозначное значение. Казалось бы, переезд казахов на историческую родину несколько улучшает неблагоприятную демографическую ситуацию в республике. Однако проблема заключается в том, что основной поток мигрантов (более 90 проц.) в качестве постоянного места жительства выбирает сложные в социально-экономическом плане трудоизбыточные южные и юго-восточные области республики. В связи с этим Казахстан заинтересован в сохранении внутриполитической стабильности в соседнем Узбекистане. При негативном развитии ситуации в Узбекистане республика, учитывая ее реальные возможности, вряд ли сможет справиться с массовым потоком беженцев и репатриантов. И задуматься о таких вещах лучше заранее.

Узбеки Казахстана

Примерно по этой же схеме хотелось бы рассмотреть и ситуацию с узбеками Казахстана. Узбекская диаспора Казахстана, так же как и казахская - Узбекистана, проживает компактно и населяет в основном пограничные территории. Так, по официальным данным (альтернативные данные просто отсутствуют), из 375 тысяч человек всей узбекской общины Казахстана 340 тысяч, или почти 90 процентов, населяют Южно-Казахстанскую и примерно 20 тысяч - Жамбылскую область. Если в общей численности населения Казахстана представители узбекской национальности составляют всего около 2,5 процента, то в ЮКО пропорциональность резко меняется и уже достигает 17 процентов от общей численности населения региона. Однако так же, как и в случае с казахской диаспорой Узбекистана, ни в одном регионе Казахстана узбеки не составляют этнического большинства. Наибольшее количество представителей узбекской диаспоры сосредоточено в Сарыагашском, Туркестанском и Сайрамском районах, а также в городах Шымкент и Туркестан. Узбеки по численнос ти находятся там на втором месте после казахов.

Что отличает узбеков Казахстана? Как живут они сегодня? Интересен тот факт, что все они сохраняют тесные связи с исторической родиной. Это определяется как на личностном уровне - практически все местные узбеки имеют родственников в Узбекистане и поддерживают с ними тесные контакты. Так и на правительственном - политика официального Ташкента направлена на максимальное сохранение связей с крупными и влиятельными узбекскими диаспорами по всему периметру Узбекистана.

Узбекская община Казахстана, несмотря на объективные трудности переходного периода, коснувшиеся всех казахстанцев, все же смогла относительно безболезненно пережить наиболее тяжелые годы. И сегодня успешно определила свою нишу на формирующемся региональном рынке труда. Объясняется данный факт традиционной занятостью узбеков в сфере торговли, услуг, а также сельскохозяйственной сфере (выращивание и реализация овощебахчевых культур, хлопководство и т. д.). Проще говоря, в то время когда останавливались сотни предприятий, население страдало от безработицы и безденежья, местные узбеки занимались постоянно востребованным делом, что позволяло им иметь небольшой, но стабильный доход. Более того, в последние годы узбеки заметно продвинулись и в традиционных для казахов сферах, например, в животноводстве. И уже составляют последним серьезную конкуренцию, занимая сегодня около 50 процентов рынка торговли живым скотом в ЮКО.

Косвенным подтверждением достаточно успешного положения узбекской диаспоры Казахстана является практически нулевой процент репатриации в Узбекистан. Естественно, что данный аргумент не может являться единственным или ведущим, особенно, учитывая сложную социально-экономическую и политическую ситуацию в Узбекистане. Однако, при всех других составляющих, он достаточно показателен.

Понятно, что у казахстанских узбеков, как и у любой другой диаспоры, имеются определенные проблемы. В основном это касается отсутствия достаточного количества газет и журналов, издаваемых на узбекском языке, недостаточной трансляции телеканалов из Узбекистана и т. д. Но опять-таки, объективно сравнивая положение двух диаспор - казахской в Узбекистане и узбекской в Казахстане, положение последней представляется нам более благоприятным.

Позицию узбекской диаспоры Казахстана, с точки зрения отношения к государству, власти и другим этносам (прежде всего казахскому), можно охарактеризовать как достаточно лояльную и бесконфликтную. И, с одной стороны, нет никаких оснований говорить о том, что в ближайшее время ситуация эта может резко поменяться. Узбеки, успешно вписавшись в новые условия и заняв свою нишу в экономике региона, сами не заинтересованы портить здесь с кем-либо отношения. Большинство из них искренне считают Казахстан своей родиной и не собираются его покидать. Однако в перспективе могут возникнуть определенные условия, способные изменить ситуацию в негативном направлении.

Проблема заключается в том, что узбекская диаспора может стать пешкой в разыгрываемых определенными силами комбинациях. Опасность может исходить прежде всего со стороны так называемой антикаримовской оппозиции, особенно ее радикальной части. Для исламистов узбекское население юга Казахстана - прекрасный материал для формирования еще одного очага напряженности для Ташкента. В этой связи казахстанские регионы с узбекским населением представляют потенциальную "зону риска" и для официальной Астаны. Поэтому у вопроса есть и обратная сторона. Несмотря на то что в настоящее время узбекская диаспора не является активным игроком на политической сцене, со временем у ее представителей могут появиться большие возможности для воздействия на социальную, политическую и экономическую ситуацию на юге Казахстана. Перспектива эта неоднозначная, но вполне вероятная.

Что же из этого следует?

Таким образом, дав краткую характеристику каждой из диаспор и обозначив некоторые, возможно небесспорные, выводы относительно положения казахов в Узбекистане и узбеков в Казахстане, нам остается только сказать: одним из ключевых в контексте отношений двух государств - Казахстана и Узбекистана - является вопрос о том, насколько позитивно и/или негативно можно рассматривать диаспоральный фактор. Вряд ли можно однозначно ответить на данный вопрос. С одной стороны, само по себе наличие данных диаспор не является негативным моментом в казахстанско-узбекистанских отношениях. Более того, при осмысленной политике диаспоры смогут стать именно тем мостиком в двусторонних отношениях, которого не достает нам вот уже долгое время.

Но именно продуманности и осмысленности как раз-таки и не хватает в такой деликатной сфере, как межэтнические отношения. Наглядным подтверждением тому служат последние события на общей границе, в частности, в селе Багыс. Топорные попытки узбекских властей решить проблему спорных пограничных участков в свою пользу и не совсем адекватное поведение с казахстанской стороны. Все это, как вместе взятое, так и по отдельности, может с легкостью нарушить те относительные межэтническое согласие и стабильность, которые установились на казахстанско-узбекской границе. И таких конфликтогенных факторов в наших непростых отношениях с Узбекистаном очень и очень много. Так зачем же прибавлять еще один?

Поэтому вопрос о том, хорошо или нет, что в Казахстане живет многочисленная узбекская диаспора, а в Узбекистане проживает почти миллион казахов, остается открытым. Потенциал использования данных диаспор в двусторонних отношениях существен и однозначен. Вопрос в том, как его использовать - с умом или "как всегда".

-----

За рамками "главного" вопроса
Станислав Емельянов, "КонтиненТ", 16 октября

Несмотря на то, что в СМИ достаточно часто затрагиваются проблемные стороны взаимоотношений Казахстана и Узбекистана, в большинстве случаев материалы эти ситуативны и освещают какой-то отдельный их элемент. В этой связи мы предлагаем еще раз, более комплексно подойти к рассмотрению данного вопроса: показать те основные области, взаимодействие в которых в настоящее время определяет общую картину двусторонних отношений.

В тесноте и, может быть, в обиде

Совсем недавно Казахстаном и Узбекистаном наконец-то был решен вопрос делимитации границ. Но не меньше проблемных моментов для двусторонних отношений, чем сами границы, содержит ситуация в южных, приграничных с Узбекистаном, областях Казахстана. Именно сюда в последние годы устремляется все большее число незаконных мигрантов из Узбекистана, как, впрочем, и из других центрально-азиатских республик.

В целом у проблемы узбекской нелегальной миграции имеется как минимум три составляющие. Во-первых, это ситуация в Узбекистане, где аграрное перенаселение, значительное ухудшение экономической ситуации и сложнейшая социальная проблема - растущая безработица - приводят к постоянному "выбросу" трудоспособного населения в приграничные регионы Казахстана. Во-вторых, это востребованность дешевой нелегальной рабочей силы непосредственно уже в самом Казахстане, простота и доступность ее использования (достаточно хорошо отлаженная система найма нелегальных мигрантов). И, в-третьих, это то, что на уровне межгосударственных отношений Казахстан в настоящее время пытается разобраться с проблемой фактически в одиночку.

А ведь намного эффективнее было бы решать вопрос установления контроля над узбекской нелегальщиной в самом Узбекистане или, по крайней мере, с его активным участием. Однако узбекские власти не проявляют достаточного интереса к решению вопроса. То ли не могут, то ли просто не хотят. Поэтому нет ничего удивительного в том, что, несмотря на действия казахстанской стороны по укреплению границ и вводимые меры по контролю над передвижением иностранных граждан, миграционные потоки продолжают расти.

В потенциале своего развития эта проблема, в сочетании с порождаемыми ею последствиями, способна крайне обострить ситуацию на юге Казахстана и привести к серьезным осложнениям в межгосударственных отношениях. Уже сегодня эти территории испытывают большую социальную перегрузку. В последние годы здесь расселяется основная масса внутренних экологических мигрантов из зоны Приаралья, а также практически все прибывающие в страну репатрианты (оралманы). Соответственно, дополнительный приток нелегальных мигрантов не может не обострить конкуренцию на рынках труда, жилья и, следовательно, не вызвать недовольство местных жителей. Со всеми, как говорится, вытекающими...

Торговый баланс...

Область торгово-экономического сотрудничества - это еще одна из составляющих, где отношения Казахстана и Узбекистана по целому ряду вопросов далеки от полного взаимопонимания. После 1992 года, когда было зафиксировано наивысшее значение объема двусторонней торговли - 2,6 млрд. долларов, взаимный товарооборот начал стремительно снижаться и составил в 1995 году 423 млн. долларов. В 2000 году этот показатель дошел до отметки всего в 212 млн., а в 2001-м и того меньше - только 204 млн. долларов. В целом за последние девять лет общий объем товарообмена сократился практически в десять раз.

Причин здесь несколько, и все они уже далеко не новы. Это традиционный на постсоветском пространстве разрыв хозяйственно-кооперационных связей и наличие у обеих сторон национальных особенностей и приоритетов в экономической политике. Различие в содержании и темпах проводимых реформ, несоблюдение подписанных соглашений, периодически применяемые взаимные дискриминационные меры и многое-многое другое, иногда весьма специфичное.

Так, одну из основных проблем в работе с Узбекистаном казахстанские бизнесмены связывают с неконвертируемостью узбекской валюты. Объективности ради необходимо сказать, что для Узбекистана это вынужденная мера. Попытка ввести конвертируемость валюты, предпринятая недавно, показала лишь одно - валюта из страны начала утекать широким потоком, и Узбекистан был вынужден быстренько отказаться от этой затеи МВФ.

Однако именно из-за неконвертируемости узбекской валюты зачастую бывает невозможно вернуть вложенные в экспорт деньги без задействования криминальных структур или системы бартера. В последнем случае найти продукцию, необходимую потребителям первоначальной страны-экспортера, да еще так, чтобы эта продукция была в списке разрешенной к вывозу из Узбекистана, бывает чрезвычайно сложно.

Развитие торговых связей сдерживается и в результате проводимой Узбекистаном политики импортозамещения и защиты внутреннего рынка от наплыва зарубежных товаров, в первую очередь, произведенных в соседних странах. И несмотря на то, что в результате переговорного процесса Кабинетом министров Узбекистана в августе 2001 года был принят нормативный правовой акт, отменяющий введенные двумя годами ранее повышенные таможенные и акцизные сборы на импорт товаров из соседних республик, в том числе из Казахстана, данная мера, если судить по результатам, еще не принесла ощутимых достижений. Естественно, что в результате многочисленных ограничений на официальную торговлю основная часть товарооборота между двумя странами приобрела нелегальный характер.

...и его особая статья

В общем объеме узбекского экспорта в Казахстан от 60 до 70 процентов занимает реализация природного газа. Однако вопрос поставок узбекского газа давно уже выделился в отдельную составляющую двусторонних отношений.

После неоднократных сбоев поставок, ценовых споров и прочих разногласий в 2001 году стороны попытались найти приемлемое решение проблемы. Национальные компании Казахстана и Узбекистана "КазТрансГаз" и "Узтрансгаз", вслед за погашением казахстанской стороной задолженности узбекским поставщикам за прошлые годы (около 3,5 млн. долл. на начало 2001-го) заключили генеральное соглашение о поставках газа. На основании этого документа узбекская сторона обязалась ежегодно в течение пяти лет предоставлять Казахстану необходимые объемы газа по договорным ценам.

И вроде бы все уже решено, но, как говорится, процесс пошел. Казахстан, имея определенный печальный опыт, продолжает поиск путей достижения собственной энергетической независимости. Уже идет осуществление проекта по запуску Амангельдинского газового месторождения. Из этих же соображений (снижение зависимости от импортных газовых поставок) осуществляется перевод работы Жамбылской ГРЭС с природного газа на отечественный мазут.

Таким образом, вопрос поставок газа, время от времени превращаясь в рычаг давления, по сути является палкой о двух концах. Причем одинаково "плохих" и "хороших" для обеих сторон. Если реально решить этот вопрос, то экономические дивиденды получат обе республики. Но если выработанная к настоящему времени "политическая база для экономического диалога" не позволит найти приемлемые варианты выхода из ситуации, то цена вопроса станет примерно такой: Казахстан будет вынужден осуществлять в короткие сроки крупные и, соответственно, обременительные инвестиционные проекты, а Узбекистан поставит под угрозу существенного сокращения основную статью своего экспорта в Казахстан.

"Услуга" за "услугу"

Еще одна немаловажная составляющая двусторонних отношений - это проблема транспортного транзита. Узбекистан, являясь внутриконтинентальной страной, в вопросе транспортировки своих грузов сильно зависим от Казахстана, который занимает удобное в географическом плане положение на пути узбекских товаров в Европу, Россию и Китай. Однако, как это ни парадоксально, в отношении организации транзита Казахстан в ущерб своим собственным интересам прибегает к такой же тактике поведения, как и Узбекистан в вопросе поставок газа.

Высокие тарифы за транспортировку узбекских грузов по автомобильным и железнодорожным магистралям Казахстана, запрет на движение узбекских поездов и, в целом, ужесточение условий транзита по казахстанской территории привели к тому, что с конца 90-х значительная часть узбекского грузопотока была переориентирована на альтернативные транспортные маршруты, в частности через Туркменистан и Каспий. Кроме того, казахстанской стороной было принято решение о выходе из ранее подписанных с Узбекистаном договоренностей о переходе расположенных на территории Казахстана железнодорожных участков Сарыагаш - Ченгельды, Оазис - Бейнеу и Пахтаарал - Джетысай под узбекское управление и контроль.

Следует отметить, что казахские станции Бейнеу и Ченгельды являются северными железнодорожными "воротами" Узбекистана. Ежегодно через эти точки перевозится несколько миллионов тонн узбекских экспортно-импортных и транзитных грузов. По мнению узбекских специалистов, потеря контроля и возможности управления указанными участками приведет к ощутимому увеличению валютных транспортных затрат при реализации внешнеторговых операций резидентов Узбекистана. С другой стороны, если Казахстан откажется предоставлять льготные тарифы на перевозки по этим участкам, то так же, как и Узбекистан в вопросе поставок газа, столкнется с реальной угрозой потери значительных объемов транзитных перевозок. Таким образом, мы опять возвращаемся к ситуации с "палкой о двух концах". Она же - история о "курице, несущей золотые яйца".

Спор у колодца

Поскольку мы выделяем основные сферы взаимодействия Казахстана и Узбекистана, то невозможно обойти вопрос совместного использования трансграничных водных ресурсов бассейна реки Сырдарья. Зачастую подходы к рассмотрению данной проблемы содержат оценки позиций этих стран в разрезе их отношений с Кыргызстаном. Но тем не менее у Астаны и Ташкента есть и свои, сугубо двусторонние точки соприкосновения: сторонами регулярно подписываются соглашения, которые затем с той же самой регулярностью и не исполняются.

Так, один из проблемных моментов заключается в том, что узбекская сторона фактически в одностороннем порядке регулирует распределение ограниченных объемов воды, сбрасываемых Кыргызстаном. В качестве аргументации действий по сокращению водоподачи, узбеками зачастую используется проблема технического состояния ряда водораспределительных каналов, проходящих в основном по территории Казахстана (Зах, Ханым, Большой Келесский). В результате длительной эксплуатации и воздействия природных климатических факторов многочисленные участки каналов, как на территории Узбекистана, так и на территории Казахстана действительно находятся в аварийном состоянии. Но, объективно говоря, повод, используемый для сокращения водоподачи, достаточно формален.

Немаловажным фактором является и то, что вода, поступающая в Казахстан с территории Узбекистана, сильно загрязнена и содержит большое количество вредных химических веществ, делающих ее малопригодной для хозяйственного использования. Низкое качество оросительной воды увеличивает необходимые нормы водопотребления, способствует снижению урожайности и качества сельскохозяйственной продукции. В целом же недоподача воды на территорию Казахстана еще более усугубляет экологическую ситуацию в Приаралье. Усиливаются миграционные потоки в южные области Казахстана, возрастает необходимость обеспечения социальной поддержки вновь прибывшего населения и т. д., что в конечном итоге ложится бременем на государственный бюджет.

В целом же по вопросу совместного использования трансграничных водных ресурсов, как на уровне двусторонних, так и трехсторонних отношений, реально работающего механизма решения проблемы до настоящего времени так и не найдено.

Вопрос к "вопросу"

Мы рассмотрели, конечно, не все, а только лишь некоторые основные моменты двусторонних казахстанско-узбекистанских отношений. Остались незатронутыми отдельные вопросы экономического сотрудничества, межэтнических отношений, снижения уровня культурных связей и многие другие. Все эти области, где соприкасаются интересы сторон, тесно взаимосвязаны друг с другом. Осложнения по тем или иным причинам в одной из них, как по цепочке, приносит напряжение в другие.

Очевидно, что происходит не только накапливание серьезных проблем, но и их углубление и осложнение. Сложившаяся на практике порочная система отношений не позволяет эффективно преодолевать периодически возникающие противоречия. Соответственно, выход из такой ситуации видится обеими сторонами исключительно в приобретении рычагов давления. Глядя на эту, далекую от конструктивизма динамику развития, самое время задаться вопросом: неужели выход из ставшего уже хроническим состояния невозможен без решения "главного" вопроса: удовлетворения геополитических амбиций? Ведь если это так, то у нас не просто проблема - у нас тупик. А если решение все-таки существует, то в чем оно? Может быть, в том, что руководству обеих республик стоит сосредоточиться на конкретных проблемах. Для начала хотя бы на одной. А далее - по списку.