"Профиль", 18 марта

Помнится, Ленин говорил Крупской, что идет к Арманд. Арманд говорил, что идет к Крупской, а сам - в шалаш и там работал, работал и еще раз работал. Видимо, ему просто нравилось работать. Поскольку история умалчивает о том, были ли свойственны Ленину запои и увлекался ли основоположник опиумом, нам остается только предположить: работой он снимал стресс от своей революционной деятельности. А чем снимать стресс от работы - ну не революционной же деятельностью, в самом деле?

Некоторым уже мало просто напиться. Старые добрые способы расслабления со временем теряют силу. А сам стресс силу, наоборот, набирает, и человек от этого становится нервным, вздорным и совершенно невыносимым в быту, от него страдают домашние, и его не любят подчиненные. Дело может кончиться крахом в работе или личной жизни. Словом, со стрессом надо бороться.

Скажу сразу: я не умею гадать на картах, впрочем, как и ни на чем другом вроде ладони, кофейной гущи, орлиных внутренностей, рун или бараньих лопаток. Но почему-то мне так и не удалось довести это до сведения Лариски, моей приятельницы со студенческих лет: она с какой-то стати видит во мне что-то вроде смеси Эсмеральды, Кармен и мадам Блаватской, причем я ей для этого не давала ни малейшего повода. Но накануне любого жизненного волнения, а также в пору сомнений и исканий она является ко мне с нераспечатанной колодой карт и требует прогнозов, предсказаний и руководств к действию.

Зато благодаря ей мне удалось просто невероятно развить воображение: поскольку про значение карт я знала, да и то не точно, только что красные масти - это хорошо, крести означают всякое казенное, туз пик обещает ужасный удар судьбы и что говорить за гадание "спасибо" ни в коем случае нельзя, то остальное мне приходилось придумывать на ходу. Не знаю, как это бывает у настоящих гадалок - у меня же результат гадания совпадал с жизненными результатами не чаще, чем это допускает теория вероятностей, а то, может, и реже. Но Лариску это странным образом не смущало, и она все являлась год за годом и все просила:

- Лен, ну погадай мне, пожалуйста!

А в последнее время она стала совсем однообразной:

- Лен, ну погадай мне на Славу, я чувствую - он завел себе бабу!

Слава - это Ларискин муж, на самом деле очень славное существо, имевшее, на мой взгляд, только один недостаток: Слава слишком любил работать. Он любил работать, еще когда был эмэнэсом в каком-то НИИ; он точно так же любит работать и сейчас, хотя от выбранной в юности специальности ему пришлось давным-давно отказаться и превратиться в самого перспективного менеджера одной весьма крупной компании... Думаю, что забрось Славу жизнь в дворники - он бы и дворником перерабатывал, да еще применяя к этому делу творческий подход: например, скалывал бы лед не как придется, а в виде звездочек или чего-то в этом духе.

Но однажды Лариска заметила, что Слава стал какой-то не такой: не спит, не ест, говорит невпопад, глаза бегают, руки дрожат, да еще и взрывается по пять раз за час, причем без всякого вразумительного повода. Человек надорвался и получил стресс - странно не то, что это случилось, а то, что этого не случилось гораздо раньше. А поскольку раньше ничего такого не случалось, то Лариска сделала из замеченных ею в Славе изменений свой женский вывод: муж наверняка завел себе бабу и на этот счет теперь надо срочно погадать.

Моими стараниями гадание баб не выявило, и Лариска успокоилась. Впрочем, ненадолго - скоро она явилась ко мне снова, и опять с теми же самыми подозрениями: ну точно баба, а чем еще объяснить очередные перемены, случившиеся со Славой? С чего это он вдруг стал такой веселый, довольный и счастливый, и спит как надо, и ест за троих, и вообще? Согласитесь, подозрительные метаморфозы...

Но карты опять не показали никаких посторонних женщин, так что пришлось Лариске отнести перемены Славиного настроения к обычным несущественным мужским странностям и кризису среднего возраста.

...Для меня покупать подарки - это мука мученическая и катастрофа, отравляющая мое существование. Только отмучаешься с подарком ко дню рождения одного знакомого - тут же приходится точно так же начинать мучиться с тем же самым для другого. А поскольку многие мои знакомые одновременно являются и знакомыми друг друга, то никак нельзя всем подарить одно и то же... Словом, все окрестные магазины давно исчерпали свои подарочные возможности, и я с ужасом отправилась в огромный универмаг "Московский", который рядом с тремя вокзалами. Ненавижу это место - толпа, давка, немыслимые телеги с узлами, грязь сверх обычной московской нормы, бомжи-попрошайки... Ну конечно - разве мимо них проскочишь? С младенцами, с гармошками или просто с фонарями под глазом, с табличками "Помогите на лечение", "Не хватает на билет до дома" или просто "Подайте Христа ради"... Ну что я вам рассказываю - сами все знаете.

Некоторые из бомжей живописны настолько, что хоть сейчас в кино снимай - вот, например, этот, сидит посреди какой-то немыслимой кучи тряпья, с гигантским синяком под глазом; на нем надет явно весь его гардероб, отчего пол и возраст стали совершенно неопределимыми; заклеенные пластырем очки выдают бывшего интеллигента; в руках - аккордеон... Взвизгнув гармошкой, существо вдруг пронзительно затянуло: "Плещут холодные волны, бьются о берег морской..."

Уж не знаю почему, но песня про "Варяга" с детства трогала мою душу, а в хорошем исполнении вообще выжимала из меня слезу. Данное исполнение к хорошим отнести было трудно, но я все равно взволновалась и полезла в кошелек.

- Спасибо вам, добрая дама, - элегантно поблагодарил меня бомж. Сначала по его голосу я поняла, что существо принадлежит к мужскому полу. А потом поняла, что где-то я этот голос слышала.

А еще потом, вглядевшись в слои грязи и синяки, покрывавшие лицо бомжа, я поняла, что мне знакомо и оно, то есть лицо, а принадлежит оно топ-менеджеру крупной компании и одновременно мужу Лариски, а именно Славе.

- Славик, - пролепетала я, - ты чего...

- Привет, Лен, - бодро ответил бомж, - а я тебя издалека увидел, и все думал: узнаешь ты меня или не узнаешь?

Наверное, со стороны это выглядело довольно необычно: нормальная, неплохо одетая женщина вцепилась в жуткого бомжа, рядом с которым дышать-то страшно, и чего-то от него хочет. Видимо, это было настолько странно, что к нам тут же приблизились двое крепких и гладких молодых людей, строго спросивших:

- К вам пристают?

- Нет-нет, все нормально, - ответили хором мы со Славой. Между прочим, спрашивающих беспокоило вовсе не мое душевное равновесие - они охраняли именно что Славу, но до меня это дошло гораздо позже. А пока я стояла возле бомжующего мужа подруги пень пнем и явно не собиралась уходить, не получив разъяснений. Слава вздохнул:

- Ну ладно, фиг с ним, пусть я сегодня проиграю. Пошли поговорим.

И мы пошли: я, он и те самые двое крепких и гладких. Пошли мы в автобус, изнутри оказавшийся чем-то вроде гримерной-костюмерной на колесах, какими их показывают в кино: всюду зеркала, развешаны одежды, нормальные вперемешку с невероятной рваниной...

Оказалось, что у их компании здесь, на Комсомольской площади, проходит нечто вроде корпоративной вечеринки, только не совсем традиционной. Пятеро переутомившихся и стрессующих топ-менеджеров, все - запойные трудоголики, доведшие себя до ручки, своими силами не сумели справиться с напряжением и решили обратиться к профессионалу. Перебрав кучу психологов или психоаналитиков, а может, и психотерапевтов, они наконец нашли одного с фантазией. И он, по словам Славы, их просто спас, придумав для них в качестве расслабухи бомжевание у трех вокзалов.

И вот эти взрослые, очень состоятельные люди стали приезжать на Комсомольскую площадь, где их гримировали и переодевали в живописные лохмотья, и шли попрошайничать. Разумеется, местная милиция ставилась про это в известность, а чтобы новых бомжей не побили бомжи настоящие, за каждым перевоплощающимся наблюдала пара телохранителей. К вечеру лжебомжи собирались в своей гримерке на колесах, считали выручку - у кого больше, тот и победил. А раз так, то ему и достается призовой фонд, составленный из взносов всех участвующих в попрошайничестве менеджеров - каждый кладет на святое дело по пять сотен, разумеется, долларов. После чего все, переодевшись, едут в ресторан, где победитель угощает всю компанию.

Таким счастливым, просто светящимся я Славика вообще никогда не видела.

- Знаешь, мы бомжуем только раз в месяц - и хватает! Это лучше, чем с тарзанкой прыгать! Ты только, пожалуйста, Лариске не говори - не поймет...

Пришлось пообещать.

Словом, какое-то время ничего не подозревающая Лариска не могла нарадоваться на своего бодрого мужа. Однако прошло время, и она опять явилась ко мне с новой колодой карт: Слава вновь стал мрачным и нервным, опять не спит и не ест - не баба ли?

Я-то знаю, что не баба - просто менеджерам надоело быть бомжами, а их умный психолог пока ничего столь же бодрящего для них не придумал. Его предложение посидеть в тюрьме или съездить в Чечню им не подошло - на это нужно слишком много времени, а времени-то у них нет. Им очень нужно что-то такое, что может привести их в норму всего за один день... Люди добрые, помогите кто чем может!