Наталья Крушевская, www.superstyle.ru

Пухлые тома и даже целые библиотеки написаны о том, как надо воспитывать детей, и ничего я к этому не добавлю. Просто потому, что не знаю, как надо. Зато знаю, как не надо. Именно таков мой собственный ценный родительский опыт, дарованный двумя разновозрастными крошками. И поскольку другого опыта у меня нет, я готова поделиться тем, что имею.

Вот три основополагающих пункта, три кита, которым, увы, почти никогда не удается встретиться в необъятном океане воспитания.

1. Что мы хотим видеть в своем взросшем чаде, орошая его обильными материнскими (или, реже, скупыми отцовскими) слезами на пороге взрослой жизни.

2. Что мы воспитываем, то есть осознанно и целенаправленно развиваем (или подавляем) в ребенке.

3. Что получаем в результате.

Как ни странно, мы часто хотим прямо противоположного. Чтобы чадо было абсолютно послушно нашей родительской воле - и одновременно упорно противостояло коллективу с его тлетворным влиянием. Чтобы хватало английские слова с лету, а тех, которые говорятся в школьном туалете, не слышало бы вовсе. Чтобы рос сынок пацифистом, презирающим компьютерные стрелялки, и притом имел бы в классе репутацию парня, к которому лучше не задираться. А доченька пусть будет знакома с героями русской классики куда лучше, чем с соседскими подростками, но притом были бы в голове экзамены, а не романы…

Словом, чаще всего мы противоречим себе на каждом своем родительском шагу. Как полагаете, чего, например, добивалась я, заботливая мать, отдавая ненаглядного своего первоклассника в музыкальную школу? Думаете, унылого ежевечернего часового сидения за пианино в течение последующих восьми лет? Не угадали. Мне мечталось, что, встав из-за этого пианино, он наперегонки со мной побежит в консерваторию на высокопрофессиональный концерт из шедевров Бетховена и Моцарта. А он не бежит. Наоборот, сидит дома и слушает "Короля и шута" и "Дискотеку "Авария". Он от хорошей музыки устал. Понимаете, устал, хотя ее и не слыхивал, а слушал все эти годы главным образом себя и себе подобных. И после художественной своей школы он в Третьяковку ни за что не идет. Он все там видел, к тому же Катька с Танькой из его класса рисуют не хуже Левитана с Саврасовым. И, кстати, у каждого художника стиль свой, так что и сравнивать себя с Репиным нечего, а на картины вообще он насмотрелся.

Ну, с эстетическим воспитанием еще не так обидно. На него мы хоть и возлагаем неоправданно большие надежды, но осуществляем, как правило, "чужими руками". А вот культурности учим сами, причем неустанно, если не с первых дней, то - лет. И чаще всего совершенно безуспешно. Нет, конечно, чадо уже в два года выучивает два волшебных слова, которыми и будет манипулировать в процессе получения от нас материальных и прочих благ. Но вежливость, как известно, придумана для того, чтобы скрывать чувства. Вернее, чтобы истинные чувства не влияли на внешние их проявления. И к внутренней культуре вежливость имеет отношение не большее, чем "Спрайт" к французскому шампанскому. То есть шипит и пенится, пожалуй, даже лучше. Но если для воспитания культуры нужны душевные силы, то для научения вежливости - нервы. И тратим мы эти свои драгоценные нервы прежде всего на то, чтобы хорошо выглядеть самим.

Воспитанное дитя удовлетворяет наши родительские амбиции. Вот приходит гость, приносит ему подарок. "Что надо сказать?" - строго напоминаем мы. "Спасибо", - бурчит сын (дочь). Все. Он рассчитался с гостем. Ему вроде бы и незачем теперь выражать благодарность улыбкой, радостью. Еще 999 таких упражнений, и следа нет от природной щенячьей потребности вилять хвостом и лизать в нос.

Еще хуже выходит у нас возделывание ростков доброты в детских душах. Чего мы добиваемся, когда рассказываем сказку, в которой благородный герой убивает отвратительного негодяя? Жизненный опыт ребенка лишен лукавых понятий "иногда", "в отдельных случаях", "в особых обстоятельствах". Значит, логика проста. Благородным героям можно и должно убивать. Следовательно, убивать можно и должно…

Нет нам, родителям, равных по части сеяния зерен лукавства на этих благодатных полях. Если вы твердите пятилетнему сыну, что мужчина должен быть смелым и отважным, договаривайте, что имеете в виду только завтрашний поход к зубному врачу. А вовсе не идею покататься на трамвайной "колбасе", которая осенит его лет через пять, и тем более не желание пойти "стенка на стенку" с рэпперами или скинхедами, вполне вероятное через десять лет.

А потом мучаемся, ищем лекарство от детской лжи. Кстати, православное воспитание (оно же традиционное, народное, как хотите) утверждает однозначно: пороть. Редко, да метко. Раз навсегда, чтоб отвадить. Причем пока дитя умещается поперек лавки, потом будет поздно. Впрочем, исторический опыт показывает, что в патриархальной России возраст в этом деле помехой не был. Не только в крестьянских семьях, но и в высшем сословии. Приезжает блестящий полковник, седеющий уже, грудь в орденах, в наследственное имение, а там папаша - сухонький такой старичок, генерал-аншеф в отставке, руки трясутся. Но розгу держит твердо: "В карты проигрался? На дуэли стрелялся? Спускай порты, мон шер…" И было согласие поколений. А мы мечемся, продумываем систему наказаний. На улицу не пустить? И так бледный, доктор велел дышать кислородом. Телевизор запретить? Так ему все равно смотреть некогда. И от безвыходности наказываем очередной бесполезной нотацией.

"Единственная моя ошибка, что подозреваю родителей в способности логично мыслить".

Это Януш Корчак, замечательный педагог. А вот мой собственный, долго и трудно выношенный афоризм: главное наше родительское заблуждение - что наши дети - наше продолжение. Это они делают нас.

Психолог Владимир Леви предлагает подробнейшую классификацию родительских типов. По этой шкале я нахожусь где-то между "Клушей Обыкновенной", "Клушей Страждущей" и "Клушей-Кликушей".

Я знаю, что не смогу помочь ребенку прожить его собственную жизнь. Более того, он не нуждается в этом. И все равно продолжаю требовать, советовать, убеждать, просить, кричать, твердить, напоминать, намекать, пилить, зудеть, капать на мозги… Только потому, что мне кажется, будто я знаю, ЧТО ему нужно. И ведь я действительно права! Но главное, что нужно человеку, это научиться быть своевольным. И потому моя двухлетняя дочь внезапно превращается в злостную негативистку. На любую просьбу или предложение - автоматическое "нет".

"Не уронили мишку на пол,
Не оторвали мишке лапу,
Все равно его брошу,
Потому что он плохой…"

А я снова не выдерживаю искушения надавить, нажать, сломить. Двадцать раз в день делаю одну и ту же ошибку. Просто по инерции, по тупости душевной.

Мы не замечаем, как день за днем играем в "испорченный телефон", любимую игру моего детства. Что я слышу в невинном сыновнем "мам, пойду во двор погуляю"? Правильно. "Не хочу учить уроки и вытирать пыль, я безответственный лентяй, мне бы только болтаться без дела". А ведь он сказал только: "Я устал, мне надо размяться". Но и он не услышал меня: "Уроки выучил?" (То есть "я за тебя переживаю, хочу уберечь от завтрашних проблем в школе, облегчить тебе жизнь"). А до него дошло: "Мне дела нет до тебя как такового, мне интересны только твои отметки…" Так и футболим клубок сказанного и несказанного.

Наверное, мои дети понимают, что воспитатель им достался не со знаком качества. Вместе с благими намерениями я презентовала им свой сомнительный характер, свое невежество, эгоизм и кучу проблем. Я решаю свои вполне конкретные задачи, всерьез полагая, что это и есть моя программа воспитания. И если честно, совершенно не подозреваю, в какой связи находятся сегодняшние недостатки моих детей с их завтрашними достоинствами.

Остается удивляться, как же все-таки детям удается вырастать в большинстве своем более или менее нормальными людьми.