Генрик УСПЕШНЫЙ, "Экспресс-К", 2 июня

Дверь тихонько скрипнула, и в комнату вошла маленькая старушенция. Впрочем, годы ее были не то чтобы пионерские, но еще и непенсионерские, однако все, кто ее встречал, непременно восклицали: "Старушка и есть".

Настоящего ее имени уже никто и не помнил - цветочное какое-то, но звали ее все просто Шапокляк или Шапокляча.

Старушенция села на стул с надписью "ТРК "Мир" и немедленно начала торговать… окорочками. Нет, не своими, конечно, - хотел бы я посмотреть, кто позарится на такое добро! - но куриными. Дело в том, что вышеозначенная надпись на стуле давала сидящему на нем право ввозить окорочка, сигареты и водку на халявных условиях.

Понимала ли она, что такое мир, "Мир" или мирр, неизвестно до сих пор. А вот в том, что такое халява, кидалово, торговля исподтишка, она понимала прекрасно.

Но, сколько веревочке ни виться, а все равно на том конце - крыса. У кого-то, может, это и Лариска, а у нашей героини - крыс Акиян. Крыс на нее накапал куда следует, и бедной старушке пришлось стульчик-то освободить.

- Боюсь, нам с вами не по пути, - сказали ей. - Мы хотим дружбу налаживать, а не курятиной торговать.

- Дружбу?! - возмутилась Шапокляча. - Ну, тогда я объявляю вам войну.

- Постойте! Вам все равно, кому объявлять войну? Тогда объявите ее кому-нибудь другому. Мы слишком заняты.

И тогда Шапокляк решила заняться политикой. Пока добрый Крокодил Гена выполнял высокую дипломатическую миссию, она вылезла в руководители НКК - Независимый конгресс крокодилов. Никто ее туда, понятное дело, не выбирал, но пока разобрались, она успела многое. Говорят, она предлагала Крокодилу Гене заниматься облапошиванием граждан: сливаясь с окружающей средой, он должен был забрасывать кошелек на веревочке, а когда доверчивые граждане захотят обогатиться, выдернуть кошелек у них из-под носа.

Наверное, это только слухи. Ладно - стрелять из рогатки по голубям или обливать знакомых грязью, но втягивать в свои грязные делишки уважаемого Гену - это уж слишком даже для нашей Шапокляк.

Устроив скандал в НКК, где ее никто за руководителя не признал, Шапокляк полезла в парламент. К счастью, ее вовремя раскусили и туда не выбрали. А то, представляете, что было бы, попади она туда? С ее-то длинным языком и короткой памятью, с ее умением обстряпывать делишки и творить безобразия она развернулась бы по полной программе.

Но избиратель у нас не дурак - видит, с кем имеет дело. Его можно долго бубликами прикармливать, но если ты - Шапокляк, способная переврать все, что только можно переврать, он за тебя голосовать не будет.

Рассказывают такой случай. На одной тусовке демократической молодежи Шапокляк - несмотря на свои годы, она считала себя молодой, - поглощала пищу, одновременно выкрикивая лозунги типа: "Долой!", "Куда прешь?!" и "Вас здесь не стояло!". К ней подошли и вежливо попросили покинуть зал.

В этот момент Шапокляк как раз собиралась проглотить очередной кусок куриной ножки (любовь к окорочкам осталась у нее на всю жизнь). От возмущения кусок застрял у нее во рту, она не могла говорить, а только шамкала. Шамкала до самого утра, пока наконец не справилась с куском курицы. За это время у нее накопилось много ругательных слов, и она на одном дыхании выплюнула: "Ахвыгадынувсеуйдуотвасвоппозициюбудутузнатькакстарушекобижать! Явампокажуначтоспособнастарушкашапокляк!".

Помыкавшись по свету, Шапокляк устроилась ведущей ток-шоу, которое называлось, кажется, "Социальный контракт" или что-то вроде того. Зрители были картонные - других-то где было взять? Аргументы железные, типа: "Вы нам говорите, что это белое, значит, это черное, и - баста!". В общем, та еще передачка. Но благодаря ей Шапокляк заделалась заядлой демократшей.

Наконец нашла она себе пристанище - организацию под названием "Дети, Внуки и Кознокрады". Там собрались те, кто был замазан в грязных делишках, а чтобы спасти свои … м-м-м… накопления, подались в политику. Среди оппозиционеров оказался, кстати, тот самый крыс Акиян, который в свое время нашу Шапокляк сдал с потрошками. Старушенция наша его сразу признала, но вида не подала: до обид ли тут!

И когда Акияна поймали-таки за хвост и посадили в клетку, наша Шапокляк громко начала вопить о нарушении прав грызунов и преследовании по видовому признаку - за хороший аппетит.

Нашей Шапокляк всегда было мало признания, которого она добилась в "узких кругах ограниченных лиц". Ей хотелось, чтобы ее любила общественность.

- Выберите меня ну хоть куда-нибудь! - умоляла Шапокляк.

Тут как раз подвернулись выборы в местные органы власти - маслихаты. Шапокляк ринулась в бой. Ей даже удалось войти в предвыборный блок, который назывался "Алма-Ату - в чистые руки". Это ее-то руки чистые! Но, очевидно, по сравнению с другими кандидатами ее руки просто блистали чистотой. Надо ли говорить, что ее никуда не выбрали.

Кстати, о руках. Шапокляк всегда ходит в перчатках. И потому нигде не оставляет отпечатков пальцев. Черные сетчатые перчатки очень идут к ее черным мыслям и черным делам.

Перчатки эти что-то скрывают на ее руках. Так что окружающие люди стараются просто ей руки не подавать. Когда кто-то что-то скрывает - хороший повод отвертеться от рукопожатия, не так ли?

Рассказывают, что Чебурашка, впервые встретившись с ней, как воспитанный за границей, поцеловал ей руку. Говорят, после с ним приключилось страшное. Что именно - никто не знает, но на доме, где он живет, с тех пор появилась надпись: "Осторожно: злой Чебурашка!".

Чем же занимается сейчас наша Шапокляк? Она по-прежнему трудится на ниве народного просвещения: редактирует газету "Свободу отъявленным злодеям!" и выступает на всех митингах. Только никто ее не слушает и никто не любит…

А теперь задумайся, дорогой читатель: не будь всех этих, прямо скажем, дурно пахнущих историй, кто бы знал эту несчастную старушенцию? Никто! Написали бы мы о ней? Нет!

Значит, верно говорит наша Шапокляк: "Хорошими делами прославиться нельзя! КОНЕЦ".

Только я написал: "Конец", ко мне прибежал Чебурашка:

- Нельзя писать "Конец", ведь она еще не наказана за свои злы.

- Не злы, а злые дела, - машинально поправил я его. - А как ее наказать?

- Надо дать ей в руки воздушные шарики, и она улетит далеко-далеко.

- Знаешь, Чебурашка, дело ведь не в одной Шапокляк. Чтобы всех этих шапокляков извести, воздушными шариками не обойдешься, тут, как минимум, дирижабль нужен. А это дело долгое. Так что давай-ка я пока напишу: "ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ".