Виктор Литовкин, "Время МН", 7 марта

Открытый разговор - Григорий Рапота, генеральный секретарь ЕврАзЭС

- Конец февраля ЕврАзЭС отметило всплеском политической активности.

Сначала прошел Экономический форум этой организации, потом президенты Белоруссии, Казахстана, России и Украины, которая участвует в ЕврАзЭС на правах наблюдателя, подписали соглашение о создании единого экономического пространства, а затем состоялось шестое заседание Межгосударственного совета на уровне глав правительств. С чем это связано?

- Два события - форум и Межгоссовет - были запланированы давно, и мы их предметно готовили. Они стали очередными этапами на пути к общей цели - созданию режима свободной торговли в границах пяти наших государств. Что касается решения четырех президентов, то мы в его подготовке участия не принимали.

- Тем не менее вопросы возникают, в первую очередь по позиции Киева. Месяц назад президент Украины заявил, что она не будет входить в ЕврАзЭС, так как это нанесет ущерб суверенитету страны, а потом подписал документ, цели которого идут дальше задач, стоящих перед ЕврАзЭС. В чем тут логика?

- Единое экономическое пространство не может существовать без зоны свободной торговли, а в ЕврАзЭС она фактически уже существует. Тут вот в чем вопрос: кто какой смысл вкладывает в понятие "зона свободной торговли"? Я попросил проанализировать, как понимают эти слова в различных международных организациях. Выяснилось, что по сравнению с НАФТой, если судить по некоторым объективным показателям, ЕврАзЭС продвинулось дальше. У них пока только ставится вопрос о ликвидации таможенных пошлин на продукцию, производимую в рамках этого сообщества, а у нас он уже решен.

- Для товаров, производимых внутри ЕврАзЭС, таможенных пошлин не существует?

- Это так. То есть у нас уже существует режим свободной торговли, но в силу различных причин Украина не была готова к нему присоединиться. Теперь, видимо, она намерена решить эту задачу в рамках другого объединения. Это выбор ее президента. Не хочу никак комментировать действия глав государств. Безусловно, они руководствовались интересами своих стран. Единственное, что нас беспокоит в ЕврАзЭС, - чтобы в ходе любых преобразований не было потеряно то положительное, что уже наработано лидерами нашей "пятерки", в том числе и теми, что не вошли в последнее соглашение. Нельзя терять ни партнеров (это еще и Киргизия, и Таджикистан), ни какие-то общие наработки.

- А какие наработки вы считаете самыми ценными?

- Год назад мы поставили перед собой задачу создать единое энергетическое пространство, единое транспортное пространство... Найти какие-то точки взаимодействия в сельском хозяйстве, в агропромышленном комплексе, решить проблему миграции. Главы государств "пятерки" одобрили идею газового альянса, единой гидроэнергетической системы, единого фондового рынка ценных бумаг... Если нам удастся реализовать проект единой гидроэнергетической системы, то это реально даст нам удешевление тарифа на электроэнергию. В том числе и России. Четыре недостроенные гидроэлектростанции находятся в Центральной Азии - Рагунская, Сангтудинская (это Таджикистан), Камбаратинская-1 и Камбаратинская-2 (это Киргизия). Завершение строительства требует больших капиталовложений. Где их взять, кто именно будет платить? - все это вопросы, которые мы еще должны решить. Но пуск этих станций даст дешевую электроэнергию не только государствам Центральной Азии и их соседям, но и югу России.

- Несмотря на общность целей, государства, входящие в ЕврАзЭС, и его наблюдатели не всегда действуют согласованно, в том числе и на международной арене. Особенно при вступлении в ВТО. Киргизия уже там. Украина ищет туда свои пути, не согласуя позицию с Россией. А один из вице-премьеров России сказал, что вступление РФ в ВТО означает смерть ЕврАзЭС.

- Было сказано по-другому: "Несогласованное с партнерами по ЕврАзЭС вступление России в ВТО создаст большие сложности". Слово "смерть" - от излишней эмоциональности толкователей. Но несогласованность наших действий действительно создаст серьезные трудности. Чем больше экономический потенциал у страны, тем больше они будут. Если потенциал небольшой, это можно пережить. С Казахстаном или Украиной это было бы труднее.

Тут механизм очень простой. Предположим, товар "А", который поступает в ЕврАзЭС, имеет пошлину пять процентов. И эта пошлина распространяется на все государства, которые входят в эту организацию. Но если, по согласованию с ВТО, ввозная пошлина на него в какой-то из наших стран составляет десять процентов, то, получается, мы должны выстроить внутри себя таможенную границу, на которой будет производиться перерасчет для отдельного товара. А если наименований таких товаров много, представляете, как это осложняет жизнь вместо того, чтобы ее облегчить?!

Вот почему мы говорим Украине: давайте согласуем свои позиции при вступлении в ВТО. Конечно же, если мы этого не сделаем, жизнь не остановится. Обойдется же это нашим странам гораздо дороже. А говорить о едином экономическом пространстве и свободном движении товаров, не только тех, что произведены внутри ЕврАзЭС, но и тех, что в него поступили, станет невозможно.

- По сообщениям прессы, экономическими достижениями странам ЕврАзЭС пока хвастаться не приходится. Еще хуже с товарооборотом между ними. Мешают антидемпинговые барьеры, которые, по идее, должны быть давно убраны. Что делается, чтобы преодолеть их?

- Давайте уточним. Экономика в наших странах развивается достаточно интенсивно. В Таджикистане за последние три года рост - восемь процентов. В Казахстане - до 15-16 процентов. В России - почти пять. В Киргизии - тоже прибавка. И в Белоруссии. Но с ростом товарооборота действительно есть проблемы. Почему? Одна из причин - инерция недоверия к собственным производителям товаров. Вы знаете, по правилам ЕврАзЭС НДС взимается в стране назначения товара. Но местные налоговые службы вполне обоснованно опасаются, что товар, заявленный для другого государства, останется внутри своей страны, и товаропроизводитель уйдет от налогообложения. Они требуют от него оплатить сначала налог дома, а потом, когда придет сообщение, что он, как и положено, заплатил НДС в пункте конечного назначения, обещают вернуть полученные деньги. Процедура громоздкая - люди по полгода ждут свои деньги. К тому же фактически получается двойное обложение товара налогами. Производитель закладывает эти расходы в цену товара, он становится неконкурентоспособным. И все терпят убытки.

Что делать? Отказаться от налогообложения по принципу страны назначения или совершенствовать механизм взаимозачетов и систему информации, оперативно возвращать деньги добросовестным налогоплательщикам, не допускать ущерба для их экономической деятельности. Этим мы сегодня занимаемся.

Что касается ликвидации антидемпинговых мер, то и здесь мы достаточно хорошо продвинулись вперед. Особенно с Казахстаном. Сняты все барьеры, кроме стали. А было десятка два.

- Еще одна проблема, которая мешает расширению зоны свободной торговли. О ней мне говорили в Киеве. Это практика "изъятий" отдельных товаров из свободного таможенного пространства. Тут что-то одно: или свободное перемещение товаров, или нет. Какие могут быть "изъятия"?

- Реалии выглядят несколько иначе. В 1994 году было подписано соглашение о зоне свободной торговли. Там была оговорена возможность такого рода "изъятий", на них настаивали в том числе и украинские участники, подписавшие соглашение. Может, сегодня произошло изменение в их позиции?

Мы в ЕврАзЭС унифицировали все "изъятия". Этот список очень короткий и для всех стран одинаковый. Речь идет только об алкоголе, табаке и сахаре, а также об их производных. Всего семь - девять позиций. И это касается только торговли с "третьими странами". Это один из элементов защиты интересов национальной экономики. Между Канадой и Соединенными Штатами, где границы практически нет, более сотни таких "изъятий".

- На конец апреля запланировано заседание межгосударственного совета ЕврАзЭС на уровне глав государств. Какие вопросы там будут решать?

- Это заседание запланировано провести в Душанбе. В повестке дня более двадцати пунктов. Я бы выделил основные. Будут подписаны соглашения о рынке ценных бумаг, о кредитовании, о защите внутреннего рынка в условиях неприменения антидемпинговых мер, о чем мы с вами говорили. Президенты утвердят бюджетное послание, утвердят статут Суда ЕврАзЭС...

В качестве наблюдателя в ЕврАзЭС, видимо, будет принята еще одна страна. К Украине и Молдавии присоединится и Армения. Она уже подала такую заявку...

- Но Армения - уже член ВТО.

- И что из того?! Почему одно надо противопоставлять другому? Может быть, лучше объединить возможности? Киргизия - тоже член ВТО. Но почему мы не можем сотрудничать в области энергетики, туризма - там для этого совершенно потрясающие возможности, - в разработке и добыче полезных ископаемых? То же самое - Казахстан. Это нефтегазодобывающая страна. Россия - тоже нефтегазодобывающая страна. Очень серьезный повод для соединения наших потенциалов. Если бы мы, к примеру, создали мощную единую транспортную систему от Бреста до Душанбе, то все страны, вне зависимости от членства в ВТО, от этого выиграли бы.

Мы делаем ставку на реальную экономику, а правовое поле должно ее обслуживать. А никак не наоборот. Так было и в Европе, когда больше сорока лет назад там создали Объединение угля и стали, потом появился Общий рынок и сегодняшний Европейский союз. Мы, уверен, пройдем этот путь гораздо быстрее.