Михаил РОСТОВСКИЙ, "МК", 7 ноября

Казахстан уходит от России? Это все фантомные страхи - уверен многолетний министр иностранных дел республики Касымжомарт Токаев.

- Господин министр, в Москве высказывается мнение, что Казахстан пытается дистанцироваться от России и создать независимую от нас систему газо- и нефтепроводов. Так ли это?

- Подобного рода рассуждения далеки от истины. Учитывая географическое положение России и ее экономический потенциал, сделать это просто невозможно. Кроме того, у двух наших стран есть обязательства по отношению друг к другу. Другое дело, что Казахстан с самого начала сделал ставку на концепцию многовекторности доставки минерального сырья на мировые рынки. Смысл этой концепции: чем больше труб, тем лучше для нашей страны. Здесь нет никакой игры за спиной России или лукавства. Более того, мы не исключаем возможности участия российских компаний в использовании нефтепровода Атасу-Алашанькоу мощностью 10 млн. тонн, что позволит им получить альтернативный выход на перспективный китайский рынок. Казахстану было бы неловко и неразумно замыкаться только на одном направлении. Кстати, Россия в своей внешней и энергетической политике сама выбрала многовекторность. В современной мировой экономике диверсификация - это признак стабильности и успешного развития энергетической отрасли любой страны.

- Некоторые эксперты в Москве и в Вашингтоне выражают опасение, что после строительства нефтепровода в Китай баланс во внешней политике Казахстана оказался нарушен в пользу Пекина. Каков ваш комментарий?

- Хорошие отношения с Китаем хотят иметь все его соседи. И для Казахстана нет альтернативы, кроме развития сотрудничества с Китаем. Объем нашей торговли с этой страной уже достиг 6 миллиардов долларов в год. Ожидается, что скоро эта цифра вырастет до 10 миллиардов (для справки: ежегодный товарооборот между Россией и Казахстаном - порядка 11 миллиардов долларов). И в Москве, и в Вашингтоне воспринимают наши связи с Пекином с пониманием. Наши хорошие отношения с одной страной не означают, что наши отношения с другими государствами не могут быть такими же теплыми.

- И все-таки, вас не беспокоит, что, по некоторым оценкам, до 20% казахстанской нефти сейчас принадлежит китайским компаниям?

- Исходя из законов рыночной экономики, это вполне естественное явление. Кто дает лучшую цену, тот и получает источники минерального сырья. Но при этом, конечно, надо смотреть, исповедуют ли иностранные компании рыночные принципы. Мы не можем обойти геополитические вопросы и пытаемся соблюдать баланс. С моей точки зрения, нынешний уровень присутствия КНР на нашем энергетическом рынке можно назвать достаточным.

- Каковы сейчас самые острые спорные вопросы между Москвой и Астаной?

- Спорных моментов просто нет. Все вопросы решаются. Мы договариваемся даже по такой острой проблеме, как статус Каспийского моря. Мы отдали России космодром Байконур в аренду за очень скромную цену - 115 миллионов долларов в год.

- А как насчет компенсации в 333 миллиона долларов, которую от России потребовали за аварию ракеты "Днепр"? Не слишком ли это много?

- Эта цифра была взята не из воздуха. Гептил ведь действует более ста лет. Поэтому на протяжении как минимум трех лет стороны будут проводить постоянный совместный мониторинг состояния здоровья жителей близлежащих от места падения ракеты населенных пунктов. Надо также четко понимать, что это остротоксичное вещество попадает в почву не только при аварии, но и при каждом успешном старте ракеты. В любом случае сумма компенсации - это предмет переговоров, которые ведут правительственные комиссии двух стран. Уверен, мы придем к согласованному решению и этого вопроса.

- В Москве также вызвали беспокойство планы Казахстана модернизировать свою систему ПВО с помощью Запада. Как решился этот вопрос?

- Эта проблема была слишком раздута прессой. В предварительном плане переговоры с "Бритиш Аэроспейс" действительно велись. Но у нас есть обязательства перед нашим союзником Россией. А у нашего минобороны сейчас нет горячей необходимости закупать эти системы.

- Недавно Назарбаев предложил "изучить вопрос" о переходе казахского алфавита на латиницу. Разве это не признак отхода Казахстана от России и от нашей общей культуры?

- Эти предположения связаны с фантомными опасениями о забвении русского языка, ущемлении прав граждан нетитульной нации и, как следствие, дистанцировании Казахстана от России. Действительность же такова, что в Казахстане русский язык востребован и в государственных органах, и в общественной жизни. Посредством русского языка мы имеем возможность присутствовать в такой важнейшей сфере, как российская культура и наука. Русский язык - это достояние всех казахов. В то же время сегодня без знания английского сложно говорить о подлинной конкурентоспособности нации. Даже в миллиардном Китае молодежь активно изучает английский. Поэтому в рамках языковой политики, которая признана наиболее либеральной на всем постсоветском пространстве, мы планируем развивать трехъязычие. Через десять лет выпускники казахстанских школ должны будут владеть казахским, русским и английским языками в равной степени.

Но переход на латиницу потребует времени. Не случайно президент дал поручение внимательно изучить эту проблему и дать экспертное заключение.

-----

Муж и жена - одна Астана
Хочет ли Казахстан развода с Россией?
Михаил РОСТОВСКИЙ, "МК", 7 ноября

"И ты, Нурсултан?!" - если бы у Путина была склонность к драматическим эффектам и древнеримской истории, он вполне мог бы использовать эту фразу в разговоре с президентом Казахстана Назарбаевым. Владимир Владимирович и Нурсултан Абишевич встречаются друг с другом чаще, чем с иными своими министрами. Однако казахстанский государственный корабль медленно, но верно отшвартовывается от российского причала и отправляется в независимое плавание.

Предложение Назарбаева о переводе казахского алфавита с кириллицы на латиницу.
Присоединение Астаны к западному нефтепроводу Баку-Тбилиси-Джейхан.
Строительство нефтепровода Атасу-Алашанькоу в Китай.
Список можно продолжать и продолжать...

Конфликт, скажем, Москвы и Тбилиси еще можно объяснить конкретными и сиюминутными причинами. Но почему от нас отдаляется даже самый близкий и верный союзник - Казахстан? Дело не во вселенском заговоре, а в логике исторического процесса и в несовершенстве политики Москвы в СНГ.

"Вам не нравятся наши расценки на транзит вашего газа? Тогда возите его самолетами!" - по рассказу крупного российского чиновника, такой козырный аргумент премьер Виктор Черномырдин использовал на переговорах с казахстанской делегацией лет эдак десять назад. Иногда похожие трюки проходят в Москве даже сейчас. Например, планы загрузить казахстанской нефтью крупнейший в Прибалтике НПЗ в литовском Мажейкяе умерли после неформального, но твердого вето Москвы. Но с каждым годом играть роль всемогущего "бывшего центра" становится все труднее. Время работает не на нас.

В кругах наших либералов сейчас очень модно восхищаться "оставившими Россию далеко позади" казахстанскими экономическими реформами. Из уст крупного спеца по Центральной Азии я даже услышал поразительную фразу: "Казахстан в отличие от России - страна с реально работающей государственной системой". На самом деле смотреть на Казахстан снизу вверх, конечно, не стоит. Оба государства страдают от одних и тех же проблем: сверхконцентрированная политическая система, завязанная на одного человека, зависимость от сырьевого экспорта, фантастический разрыв между богатыми и бедными, пренебрежительное отношение элиты к простым гражданам.

Недавно, например, в казахстанском облцентре Чимкенте местная станция переливания крови заразила СПИДом несколько десятков младенцев. Финансовые потери родителей государство "щедро" компенсировало единовременной выплатой в 700 евро и ежемесячной пенсией меньше чем в 100 долларов. А вот с наказанием виновных возникла заминка. Шефиней облздрава оказалась родная сестра бывшего премьера, а ныне мэра Алма-Аты и потенциального кандидата в сменщики Назарбаева Имангали Тасмагамбетова. И вхожий к президенту член парламента Серик Абдрахманов так прямо и заявил: наказать главных виновных у нас руки коротки. Поэтому, чтобы не отыгрываться на "стрелочниках", давайте всех амнистируем!

Но кое в чем Казахстан действительно оставил Россию позади. "По пенсионной реформе вы отстали от нас лет на десять, в банковской сфере - лет на пять, а по реформе страхового рынка мы примерно в равных позициях", - сказал мне один из отцов казахстанского экономического чуда, бывший глава нацбанка и первый вице-премьер Григорий Марченко.

И это не пустое хвастовство. Марченко подтверждает свои слова цифрами: "Объем прямых иностранных инвестиций к ВВП в Казахстане составляет 7,5%, в Китае - 5,6%, а в России - менее 1%. Активы всех пенсионных фондов у нас доходят до 11% ВВП. В России эта цифра менее 1%. Активы всех банков Казахстана равняются 70% ВВП, а в России - 50%".

Ситуация со взаимными инвестициями России и Казахстана носит и вовсе анекдотичный характер. "С 1993 года Россия инвестировала в Казахстан 2,2 миллиарда долларов. Причем 90% этой суммы приходится на одну-единственную компанию ЛУКОЙЛ, - рассказывает Марченко. - А объем кредитов только четырех крупнейших казахстанских банков российским клиентам превышает 3 миллиарда долларов. Кому-то должно быть стыдно, но не нам!" Ах да, для справки: американские вложения в казахстанскую экономику составляют как минимум 20 миллиардов долларов.

Лет 15 назад Казахстан напоминал завидную невесту, все подходы к которой были наглухо заблокированы одним-единственным кандидатом в женихи - Россией. Сегодня мы по-прежнему самые близкие и любимые. Но если старый жених начинает вдруг "хамить", то невеста имеет возможность пообщаться и с другими кавалерами.

Несколько лет тому назад тогдашнего шефа наших железных дорог Геннадия Фадеева много часов уговаривали дать Казахстану скидки на транзит. В конце концов Фадеев, по рассказу осведомленного источника "МК", как отрезал: "Да пошли они!" И они пошли - искать альтернативные способы доставки грузов. И у нынешнего шефа АО "РЖД" Владимира Якунина еще одна головная боль: очень прибыльные китайские транзитные грузовые перевозки могли бы идти через Казахстан в Россию. Но этот рынок опять же оказался для нас потерянным.

Разумеется, дело не только в экономике, но и в геополитике. В декабре 1991 года, перед самым подписанием в Алма-Ате соглашения об окончательном роспуске СССР и создании СНГ, президент Азербайджана Аяз Муталибов вдруг обернулся к своему казахстанскому сопровождающему: "А вы не боитесь, что вот мы сейчас все подпишем, а потом нас арестуют?!" Сегодня все свыклись, что СССР навеки ушел в прошлое. В этих условиях назарбаевскому курсу на многовекторность нет разумной альтернативы. Этот курс, конечно, может нам не нравиться. Но реальность такова, что Казахстан заперт между тремя геополитическими гигантами - Россией, Китаем и США. Если Астана даст крен в сторону кого-то одного, то это сразу вызовет недовольство оставшейся парочки.

Осознавать это предельно неприятно, но процесс потери Россией роли единственного центра в бывшем СССР носит исторически необратимый характер. Однако у Москвы еще остались все шансы остаться одним из ведущих игроков в возникающей новой многополюсной геополитической системе.

Нет сомнения, что нам очень нужен Казахстан. Как сказал мне в Астане министр, занимающийся внутренней проблематикой: "Казахстан - это не мягкое подбрюшье России, а ее мощный щит. Мы вас прикрываем от всех южных угроз". Невозможно отрицать и то, что казахам очень нужна Россия. Ни один вменяемый политик в Астане не хочет остаться наедине с янки и китайцами.

Даже американцам, несмотря на всю их конкуренцию с Москвой, в определенном смысле выгодно сохранение нашего мощного присутствия в регионе. По меткому замечанию того же казахстанского министра: "Американцы - не идиоты. Русифицированная Центральная Азия для них гораздо лучше, чем находящаяся под властью исламских фундаменталистов".

Но все чаще в Казахстане, как и в других бывших советских республиках, приходится слышать одну и ту же фразу: "Вы сами нас отталкиваете". И частично это, безусловно, так. Мой близкий друг из казахстанской политэлиты - твердый сторонник связи с Россией. Сам он часто приезжает в Москву. Но вот отпустить сюда свою 13-летнюю внучку даже на краткую экскурсию отказывается категорически: "С 90-процентной вероятностью она не столкнется здесь со скинхедами. Но вдруг она попадет в те самые 10%?!" Поэтому, когда девочка подрастет, она поедет учиться в более дружелюбное место типа Лондона. И слово "Москва" для нее не будет означать то, что оно значит для ее дедушки.

Лет эдак пять тому назад я часто играл с полицейскими в аэропорту Алма-Аты в игру "кто первый дрогнет". Служивые требовали перед отлетом либо регистрацию, либо взятку. А я как человек, когда-то здесь родившийся, не хотел им давать ни того ни другого. Зато сегодня любой россиянин может находиться в Казахстане без регистрации аж 90 дней. А для казахов в Москве пока все по-прежнему: три дня, и при виде милиционера хоть сквозь землю проваливайся.

Может, конечно, возникнуть вопрос: а что, в Казахстане не было националистической пены? Еще как была. В 1991 году группа особо стукнутых в голову товарищей даже вышла в Алма-Ате с плакатами: "Ельцин, верни нам… Дастархан, Сырысу, Сырытау, Самар, Орынбор…" (реальные либо придуманные варианты названий Астрахани, Волгограда, Самары, Оренбурга и еще пяти крупных российских облцентров). В последующие годы огромное число русскоязычных граждан вылетело с руководящих или просто значимых постов. Но национализм в стране Назарбаева уже давно пошел на спад. В Астане даже стало нормой видеть парочки - русский парень и казахская девушка (во времена СССР нормальными считались лишь отношения казаха с русской).

Россия же, похоже, только сейчас вступает в этап, который все остальные республики уже давно прошли. Частично усиление националистических настроений, естественно, вызвано объективными причинами. Но, как говорится, бьют не по паспорту, а по физиономии. Последствия в данном случае важны не меньше, чем причины. А последствия будут не только для внутренней жизни страны, но и для ее роли в СНГ.

Вешать всех собак на алчных милиционеров, хулиганствующих юнцов и участников "Русского марша" - это, разумеется, верх идиотизма. Одна из главных "объективных" причин подобного поведения все возрастающего числа российских граждан - это действия или, вернее, бездействие власти в сфере национальной политики. Точно так же изъян заключен и в самой философии российского политического курса в отношении СНГ.

Суперэмоциональная, непродуманная и, по сути, бьющая по российским национальным интересам реакция Кремля на провокацию Саакашвили - это отнюдь не изолированный инцидент. И все в СНГ, включая тот же Казахстан, это прекрасно понимают. Допустим, сегодня в Кремле считают грузин "плохими", а казахов - "хорошими". Но почему-то моих собеседников в Алма-Ате - не столько даже в среде политиков, сколько обычных граждан - это не вдохновляло. Видимо, мысль "а что, если" нет-нет да и приходила им в голову.

Путин абсолютно прав в том, что национальные интересы надо отстаивать предельно жестко. Нельзя спорить и с тем, что давление и даже шантаж относятся к неафишируемым, но общепринятым инструментам внешней политики. Но нельзя применять только эти инструменты. Вопрос доз и правильной смеси ингредиентов для политики не менее актуален, чем для фармацевтики. Как сказал мой допущенный в высшие чертоги российской власти знакомый, "душить лучше всего в объятиях!"

Основанный почти исключительно на энергетической дубине и силовом давлении нынешний курс Кремля в СНГ не работает. Это показывают и наши лобовые конфликты с Тбилиси, Минском, Кишиневом и далее по списку. Это доказывает и неафишируемый, но вполне реальный дрейф Астаны в сторону от России.

Очень далеко друг от друга Казахстан и Россия не уйдут. Общая граница в 7 с лишним тысяч километров - это весьма мощный "фактор единения". Скорее всего, пока у власти в Астане Назарбаев, между двумя странами не будет даже громких публичных склок. Нурсултана Абишевича можно упрекнуть во многом. Но только не в отсутствии понимания, как правильно строить свое поведение по отношению к Кремлю. Но что будет с российско-казахстанскими отношениями, когда астанинский политический исполин рано или поздно сойдет со сцены? Ответа сейчас нет ни у кого.