Бывший посол верит в австрийское правосудие Дарья Брянцева, www.dw-world.de, 5 июня
- Рахат Мухтарович, как Вы восприняли сам факт Вашего задержания австрийскими полицейскими?
- Для меня вся эта ситуация была просто шоком. Меня незаконно уволили с должности посла Республики Казахстан. Наверное, это впервые в мировой практике, когда по представлению, я подчеркиваю, министра внутренних дел, который заодно взял на себя функции, по-видимому, и председателя Верховного суда, обвинил меня и сделал предписание президенту страны. А президент страны издал незаконный указ. На мой взгляд, нарушена презумпция невиновности.
Что касается задержания, то было это так. Я поехал в парикмахерскую, постригся, и на выходе меня задержали два представителя полиции.
- А как обращались с Вами полицейские? Куда они Вас отвезли?
- Происходило это так: подошли вдвоем, они русскоязычные, подошли и сказали, что арестовывают меня по запросу Интерпола. Надели на меня наручники, быстро посадили в машину и повезли в неизвестном направлении. Когда я ехал в машине, я попросил, чтобы мне ослабили наручники, но они этого не сделали, видимо, чтобы оказать на меня психологическое давление. Наручники так сдавили, что у меня отнялась одна рука. Я спросил: "Куда вы меня везете? Везете ли вы меня в аэропорт?" На что полицейская, которая говорит на русском, говорит: "Да, мы везем вас в аэропорт". Но потом, смеясь, говорит: "Не волнуйтесь, мы везем вас в полицейский участок". Видимо, все это стало отправной точкой для моего сердечного приступа. Как только меня привезли в полицейский участок, у меня случился сердечный приступ. В коматозном состоянии меня под охраной привезли в тюремную больницу, где я находился 48 часов.
- Сейчас Вы находитесь на свободе, в городской больнице. Кто занимался уплатой залога, под который Вас отпустили?
- Это делали мои адвокаты, я сам и мои партнеры.
- Высказывались предположения, что Вас уволили и объявили в розыск в связи с тем, что Вы, возможно, собирались обнародовать некие факты, публикация которых не устроила бы власти в Казахстане. Так ли это?
- Вы намекаете на какой-то шантаж? Я никогда не занимался шантажом. Но дело в том, что, находясь на высоких государственных должностях, в частности, когда я был первым заместителем председателя Комитета национальной безопасности, я хотел реформировать старую систему КГБ, чтобы исключить политический сыск из системы секретной службы, сделать именно новую структуру, которая бы в рыночных условиях работала на безопасность страны. К сожалению, мне не удалось это сделать. Я, конечно, являюсь обладателем секретов, в том числе - о коррупции среди высших должностных лиц, в том числе - о связях многочисленных агентов, которые работали со старым КГБ и другими спецслужбами.
- Вы связываете Ваши увольнение и задержание с ситуацией вокруг Нурбанка?
- Нет. Я связываю это, прежде всего, с тем, что я, как вы знаете, владею контрольным пакетом акций коммерческого телеканала "КТК" в Алма-Ате – одного из самых популярных в Казахстане, еженедельника "Караван", информационного агентства "Казахстан тудей" и радиостанции "Ретро". Как вы знаете, за 48 часов наш парламент предоставил возможность первому президенту страны практически иметь возможность избираться пожизненно. При всем уважении к первому президенту Казахстана, который сделал очень много для становления и независимости Казахстана, для построения государственности, для проведения радикальных реформ, на мой взгляд, это - шаг назад. Я бы даже сказал – два шага назад. Это - откат от тех демократических ценностей, от того направления, куда должен идти новый Казахстан.
- Возможно ли, что Ваши нынешние, скажем так, проблемы связаны с тем, что скоро в Соединенных Штатах должен начаться процесс по "казахгейту"? У Вас ведь, вероятно, есть немало сведений на этот счет, обнародование которых навредило бы казахстанским властям…
- Возможно, и это, потому что именно в то время я руководил и финансовой полицией, а затем работал в Комитете государственной безопасности.
- В недавнем интервью австрийскому журналу "Профиль" Вы говорили, что Вам в Казахстане уже ничего не принадлежит. Кому в таком случае достался весь Ваш бизнес?
- Я даже не знаю, кому это принадлежит. Во-первых, нарушена неприкосновенность частной собственности – основополагающий принцип рыночной экономики. У меня арестованы счета без решения суда. У меня конфисковано имущество без решения суда. Ко мне в Вену с целью совершения сделки прилетали чиновники из Казахстана, хотели, чтобы все это я отдал бесплатно. Взамен они могли бы, по их словам, закрыть это сфабрикованное, сфальсифицированное дело. Но я отказался.
- Что сейчас происходит с журналистами, которые работали в СМИ, которые Вы контролировали? У них при нынешних обстоятельствах возникают проблемы? Вы можете их как-то защитить?
- Я всегда говорил: если есть проблемы в отношениях со мной – пожалуйста, решайте это со мной. Не должны страдать журналисты. Журналисты должны выполнять свой долг. Это независимая пресса. Возможно, они тоже боятся. Почему закрыли?
Ведь у нас уже фактически сейчас введена цензура. Блокируется сайт "Казахстан тудей", блокируется сайт "Каравана". Мало того, блокируется даже сайт, вы не поверите, Федерации футбола Казахстана. Я на общественных началах являюсь президентом Федерации футбола Казахстана, и несколько недель назад мне позвонил премьер-министр страны Карим Масимов, сказал, чтобы я написал заявление и ушел с этого поста, что президент Назарбаев сам хочет стать президентом Федерации футбола. Видимо, они посчитали, что футбол популярен и может руководиться только одним человеком в нашей стране.
- Вы говорите, что журналисты, возможно, боятся. А Вы опасаетесь за свою жизнь? За жизнь Ваших родных и близких?
- Больше всего я беспокоюсь за судьбу своих родителей. После того, как мой отец высказал свою точку зрения о том, что изменения, которые дают возможность для пожизненного президентства, - это откат от демократии, он подвергся обыску. На днях его освободили даже от должности почетного директора Института хирургии, хотя он 60 лет отдал врачебной деятельности, он академик. Больше всего я беспокоюсь за свою семью, за своих детей. Сейчас в Казахстане, если твое мнение чуть-чуть отличается от мнения первого человека в стране, ты уже считаешься врагом. И, конечно, я понимаю прекрасно, что в настоящее время я представляю большую угрозу для руководства страны.
- Можно ли сказать, что между Вами и президентом Казахстана было противостояние, что оно постепенно нарастало, достигло своего апогея и теперь прекратилось?
- Смотря в каком ракурсе. Я высоко ценю президента Назарбаева, считаю его великим политиком, считаю, что он очень много сделал для Казахстана. У нас, на Востоке, не принято перечить взрослым, аксакалам. В то же время у меня есть свое видение развития Казахстана, реформирования и движения по направлению к построению гражданского общества.
- И это видение не устраивает президента Казахстана?
- Я бы не стал это комментировать. Просто последние изменения в Конституцию были приняты за 48 часов. И видимо, будут и другие эксперименты. Возможно, что-то будет принято и за 24 часа… Это просто показатель того, как можно менять законы в Центральной Азии и в постсоветских странах.
- Каким, по мнению Ваших адвокатов, по Вашему мнению, будет решение австрийских властей? Вас могут экстрадировать в Казахстан? Вы намерены подать заявление на предоставление Вам политического убежища в Австрии?
- Нет. Я полностью открыт для судебных решений. Я пока не просил политического убежища. Все идет в законном порядке. Я верю в австрийское правосудие. Я полностью сотрудничаю с судом. Я невиновен. Я готов это доказать. Это - сфабрикованное дело, которое сфабриковало министерство внутренних дел Казахстана.
Подобные ситуации уже бывали. Если Вы помните, полгода назад Интерпол в Польше получил наводку, что в Варшаву летит якобы крупный наркодилер. Оказалось, что имеется в виду бывший спикер парламента Киргизии, ныне лидер оппозиции в Киргизстане. Ему в аэропорту подсунули килограмм героина с целью дискредитации, но суд в Варшаве принял, на мой взгляд, правильное решение – освободить его.
На этих примерах можно понять, что лидеры стран в Центральной Азии не гнушаются ничем, используют любые возможности, чтобы дискредитировать инакомыслящего или оппозиционера.
- Вы теперь считаете себя оппозиционером?
- Я считаю себя реалистом, и я пока не определился со своим статусом, честно говоря. Я считаю, что есть разные мнения, и они должны быть. Я против того, чтобы в Казахстане была одна супер-партия типа КПСС, которая решала бы все вопросы. Фактически все СМИ сконцентрированы будут у этой партии. Будет введена система пропаганды и агитации населения. Но будущее не за этим. В условиях развития Интернета, новых коммуникативных систем невозможно построить "железный занавес". Будущее за новым поколением, которое не приемлет жесткие тоталитарные методы подавления инакомыслия.
- Вопрос, возможно, не совсем тактичный. Если Вам не хочется, можете на него и не отвечать. Как сейчас дела у Вашей супруги, дочери президента Назарбаева?
- Конечно, это самый сложный для меня вопрос, касающийся моей личной жизни. Дарига находится в Алма-Ате, и мы контактируем ежедневно. К сожалению, ей пока не удается выехать сюда, в Вену, по ряду причин. В этом вопросе мы пока определяемся. Я не могу Вам точно сейчас сказать, что будет дальше. Самая большая проблема заключается в том, что у нас трое детей: старшему сыну - 23 года, среднему - 16 лет, дочке – 7.
-----
Туркменбашизм – это тупик Юлия Петровская, "НГ", 6 июня
Рахат Алиев – бывший посол Казахстана в Вене, зять президента Нурсултана Назарбаева – рассказал в интервью "НГ" о своем впечатлении от ареста в Австрии, планах на будущее, ситуации в семье, а также о восприятии казахской политической системы. Накануне Алиев, обвиняемый у себя на родине в незаконном захвате земельных участков и зданий, подделке документов, вымогательстве и похищении людей, был освобожден австрийскими властями под залог.
– Господин Алиев, где вы находитесь после освобождения из-под ареста?
– В настоящее время я нахожусь в больнице. Я перенес сердечный приступ.
– Как вы себя чувствуете?
– Состояние сейчас стабильное, иду на поправку. Срок моего пребывания в больнице будет зависеть от заключения врачей.
– Расскажите, как происходил ваш арест.
– Во время ареста я находился в парикмахерской, где просто стригся, и при выходе оттуда меня арестовали. Мне надели наручники, причем настолько туго, как будто я являюсь представителем ячейки "Аль-Каиды" в Европе. Арестовывали двое полицейских, которые говорили по-русски. Они заявили, что я арестован по запросу Интерпола Казахстана, и повезли в неизвестном направлении. Когда я спросил, везут ли меня в аэропорт, женщина-полицейский сначала ответила: "Да, мы везем вас в аэропорт", но потом сказала, что пошутила, и заявила, что меня везут в полицейский участок. Именно это, наверное, и дало толчок к сердечному приступу. Когда меня привели в полицейский участок, у меня и случился сердечный приступ. Далее меня доставили в тюремную больницу, где я находился 48 часов. После этого судья выпустил меня под залог. И я переехал в другую больницу.
– Вас допрашивали?
– Допросов не было. Двое русскоговорящих полицейских сказали мне, что их товарищи из Интерпола Казахстана передали им месседж: лучше вам лететь в Казахстан. Но я напомню недавнюю историю, когда Интерпол посылал информацию относительно бывшего спикера парламента Киргизии, лидера оппозиции, который вылетел из Бишкека в Варшаву, и ему подложили килограмм героина. Власти Польши задержали лидера киргизской оппозиции, но вскоре после заседания суда выпустили. Это еще раз говорит о том, что если есть заказ, тем более политический, то используются все методы, в том числе и средства Интерпола для дискредитации людей, которые высказывают мысли, отличные от мнения президентов.
– Из каких денег был заплачен залог в один миллион евро?
– Залог был оплачен из моих денег и из средств моих партнеров.
– Какова ваша стратегия защиты с учетом того, что австрийские власти теоретически могут вас экстрадировать в Казахстан?
– Во-первых, я верю в австрийскую судебную систему. Я верю в то, что в Австрии существует верховенство закона. Во-вторых, между Казахстаном и Австрией нет договора об экстрадиции. В-третьих, я считаю, что я не виновен, и разрабатывать какую-то стратегию я не собираюсь. Это делают мои адвокаты. Я полностью прозрачен и готов доказать в суде свою невиновность и то, что все обвинения против меня сфабрикованы казахскими властями по указанию президента Назарбаева.
– В чем суть вашего конфликта с Назарбаевым?
– Еще год назад в кулуарах администрации президента звучала идея создания монархии в Казахстане. Именно тогда, в сентябре прошлого года, я выступил с ироничной статьей о возможности создания в Казахстане монархии. Почему я это сделал? Иногда надо, чтобы общество провело дискуссии, чтобы такого не было в Казахстане. Эта статья была довольно знаковая. Хотя многие посчитали, что это прелюдия к монархии. Через полгода были внесены изменения в казахскую Конституцию, которые были приняты парламентом единогласно за 48 часов, они практически дают возможность президенту Казахстана избираться или быть избранным пожизненно. Таким образом, то, что уже было налицо де-факто, закрепилось де-юре. При всем уважении к первому президенту Казахстана, который сделал действительно очень много для страны, проделал колоссальную работу по становлению государственности, по построению рыночной экономики, следует отметить полное отсутствие политического плюрализма и реальной оппозиции. Имеющаяся оппозиция является карманной и финансируется за счет средств администрации и спецслужб.
– Вы хотите возглавить реальную оппозицию?
– Я был послом Казахстана в ОБСЕ. И именно я в 2003 году стал инициатором идеи председательства Казахстана в этой организации в 2009 году. Это было сделано ради поэтапного внедрения международных стандартов для казахстанского законодательства. Мы должны подойти к общеевропейским стандартам. За это время было сделано очень многое. Казахстан подписал три базовых документа ООН по правам человека. К сожалению, как в любой стране, во власти есть различные круги – консервативные, либеральные и другие. В Казахстане не все были в восторге от идеи спокойного реформирования. Но мы шли к этому. Увы, так называемая инициатива депутатов, в соответствии с которой для первого президента делается исключение в качестве пожизненного главы государства, может отбросить нас назад, мы не сможем получить место председателя ОБСЕ. Об этом мне сказали мои партнеры из Великобритании и США.
– И все же о политических амбициях. После всего, что произошло, вы по-прежнему хотите выдвигаться в президенты?
– Это не преступление – выдвигаться или быть выдвинутым кандидатом в президенты. Каждый гражданин Казахстана по Конституции имеет право быть выдвинутым. К сожалению, если посмотреть на судьбу тех людей, которые уже пытались выдвигаться в президенты, то часть из них теперь в эмиграции (бывший премьер-министр Кажегельдин), а другие покончили с собой, три раза выстрелив себе в голову, как Заманбек Нуркадилов, или же были просто убиты, как бывший посол Казахстана в России. И я тут не стану комментировать решение суда, согласно которому его заказчиком был руководитель аппарата Сената Казахстана. Это говорит о многом. И в этом участвовали сотрудники спецслужб.
– Вы сами работали в спецслужбах и, очевидно, много знаете об их методах...
– Я работал в бизнесе с 1991 по 1996 год. Именно в этот период президент Назарбаев и премьер Кажегельдин пригласили в правительство наиболее удачных бизнесменов, которые на практике знали рыночную экономику, чтобы провести радикальные реформы. Я отвечал за фискальную политику, работал в Министерстве государственных доходов, возглавлял финансовую полицию. Учитывая мой опыт, президент предложил мне реформировать Комитет национальной безопасности Казахстана и назначил меня сначала начальником департамента КНБ в Алма-Ате, а потом и первым заместителем начальника КНБ Казахстана. В это время я пытался отойти от старых методов работы КГБ, отойти от политического сыска и построить сильную спецслужбу, способную адекватно работать ради национальной безопасности в новой независимой стране и адекватно отвечать на глобальные вызовы современного мира. Но, к сожалению, мне не удалось довести это до конца.
– Сообщается, что вы потеряли в Казахстане все активы. Это так?
– На сегодня это так. Наложен арест на мои акции в Нурбанке. Уставный капитал этого банка около 300 миллионов долларов. Активы – свыше миллиарда.
– Но у вас есть и активы за рубежом. Они также под угрозой?
– Что касается заграничных активов, то я занимаюсь сахарным бизнесом. Я владею 10% акций мировой трейдинговой компании "Сюгден", контролирующей до 40% сахарного рынка. На них никакие решения об аресте не распространяются. Да и вообще никакого решения суда нет. Есть лишь сфабрикованное дело.
– Ощущаете ли угрозу вашей жизни или жизни членов семьи?
– Больше всего я опасаюсь за жизнь своих родителей и родственников в Казахстане. На данный момент они подвергаются сильному давлению. Например, моего отца академика Алиева, героя Казахстана, уже уволили с должности почетного директора Института хирургии. Он хирург с мировым именем. Многих родственников также освобождают от государственных должностей. Моя семья находится в Казахстане. Я нахожусь в постоянном контакте с ними. Мой старший сын, который также работает в банке заместителем председателя, сообщил мне, что на него тоже оказывают давление. За ним ведется наружное наблюдение, прослушивается телефон. Что касается лично меня, если со мной что-то случится, то это будет выгодно только одному человеку.
– Назарбаеву?
– Я сказал: только одному человеку.
– Помимо должности посла в Вене какие посты вы еще потеряли?
- Самое удивительное, что на днях мне позвонил премьер-министр Карим Масимов и сказал, чтобы я написал заявление об уходе из общественной организации – я возглавляю Федерацию футбола Казахстана – с тем, чтобы на это место встал президент. А ведь при мне был осуществлен переход из азиатской федерации в европейскую – УЕФА. В Казахстане отдел пропаганды и агитации администрации президента заставляет все государственные и негосударственные СМИ рисовать меня как преступника, нарушая все нормы презумпции невиновности. И меня заочно смещают с поста главы общественной организации, на которую юридически государство не может оказывать никакого давления. По моим сведениям, президент Назарбаев уже стал и президентом Федерации футбола.
– Вы будете просить власти Австрии или другой страны о политическом убежище?
– Пока я не думаю об этом. Я очень опасаюсь, что события в Казахстане могут пойти по туркменскому варианту. Переход в туркменбашизм – это тупик. Пока я считаю, что такой вариант Казахстану не грозит, но последние изменения в Конституции, о который я уже говорил, отбрасывают страну назад. |