Людмила ФЕФЕЛОВА, "Костанайские новости", 9 сентября

Мужчины найманы, если верить Википедии, "умные, строгие, добросовестные, честные, очень добрые и хорошие, вспыльчивые..." Из старинного рода найманов среднего жуза вышло много ученых и писателей, утверждает тот же источник. Наиболее знаменит Кабанбай-батыр, полководец и поединщик. А одного из видных представителей этого знатного рода хорошо знают и в Костанайской области.
Кенжебек Укин говорит, что его родители, Нургазия и Уки, были простыми людьми. Может быть, и так, но по виду, интеллекту и положению в обществе их младшего сына, этого не скажешь. Кенжебек Укинович – явный аристократ. В свои 70 он может служить примером, как держать себя в форме, удивить эрудицией, прекрасной памятью и неожиданными темами. Если политика, экономика, история, положение ветеранов войны и труда были вполне предсказуемыми вехами нашего разговора, то вопрос, о чем думал перед смертью Альберт Эйнштейн, автор теории относительности ранее ни с кем обсуждать не приходилось. Диапазон интересов соответствует масштабам личности, без преувеличения, исторической. Костанайскую область Кенжебек Укин возглавлял в сложный и в то же время интересный своей новизной период. Сейчас он во главе областного совета ветеранов, за которым стоят люди, в массе своей олицетворяющие историю страны.
– Почетная, но и сложная миссия возглавлять поколение, которое устанавливало советскую власть, служило верой и правдой этой власти, защищало Отечество, Союз Советских Социалистических Республик, должен сказать, это была великая страна. Я сам большую часть своей жизни прожил в СССР...
Кенжебек был поздним ребенком. Старшие братья, Кусман и Мухиткан, не вернулись с войны. Лишь через 65 лет младшему через "Мемориал" удалось выяснить, что Кусман был младшим лейтенантом медицинской службы, погиб в декабре 44-го. Мухиткан пропал без вести, известно лишь, что состав, где он должен был ехать, попал под бомбежку.
Когда было девять лет младшему из братьев, мамы не стало. Он считает, что ее убила война, потеря детей. Отец ненамного пережил жену. Кенжебек остался на попечении сестры Бигайши, она на 12 лет старше. Детство в колхозе, в краю, далеком от благ цивилизации, сестра с мужем много времени работают и живут на отгонах. И только когда семья спустилась с гор, когда переселились в Маралиху (ВКО), Кенжебек увидел электрическую лампочку, автомобиль и мотоцикл. Но и то время, прожитое в диких условиях, не было потерянным. По вечерам Бигайша доставала из старинного ящика удивительные книги. Он едва ли не наизусть выучил казахский эпос с его удивительными героями: прекрасными девушками, могучими батырами, мудрыми аксакалами. Эпос четко разделяет добро и зло, показывает лучшие качества народа. Древние сказания учили отделять правду от лжи, верность от предательства, высокое от низменного. Они учили любить. С детских лет знакомы Кенжебек и Сара Укины. Сара – дочь известного учителя, орденоносца Хусаина Юсуповича Абушаева. Она – красавица, потомственный педагог. Поженились в 67-м. Кенжебек Укинович говорит, что все лучшее в их дружной семье – от Сары Хусаиновны. И от книг. Сегодня ему звонят из книжного магазина всякий раз, когда поступают новинки. Он следит за спорами историков, за политическими дискуссиями и с удовольствием читает политические мемуары. В том числе рассуждения об СССР.
–Если бывшие республики что-то значат после развала Союза, то лишь потому, что каждому из этих новых государств был оставлен прочный фундамент. Например, в Казахстане тогда были созданы крупнейшие промышленные предприятия. Чего стоили Карагандинский бассейн или столица, город Алма-Ата! Возьмите восток Казахстана – черная и цветная металлургия, производство титана, заводы среднего, то бишь атомного машиностроения. И в Костанае действовали крупнейшие комбинаты. В стране был промышленный класс – рабочий класс. Постоянно эта масса подпитывалась новой сменой, была создана мощнейшая система профессионального обучения. И сельское хозяйство в СССР было высокопроизводительным, высокоорганизованным, механизированным. Была и обслуживающая отрасль – сельскохозяйственное машиностроение. Были возведены элеваторы, проложены дороги.
Кенжебек Укинович называет лишь некоторые цифры: в Костанайской области было построено 15 тысяч км водопроводов. Поголовье КРС доходило до полутора миллионов. В Казахстане была создана мощнейшая социальная система, в том числе соцобеспечения...
После развала СССР плюсы единой налаженной системы обернулись своей противоположностью. Разрыв отношений – главнейшая ошибка – стал очень сильно тормозить экономику.
– Надо отдать должное нашему Президенту. Нурсултан Абишевич с самого начала взял принципиальную и последовательную линию. Он и тогда говорил, и сейчас призывает: давайте не будем уходить далеко друг от друга, давайте создавать единое экономическое пространство. Я сам был участником многих таких встреч...
Виктор Черномырдин, российский премьер того сложного периода, приезжал в Кокшетау, и на встречу с участием Назарбаева пригласили глав регионов. Кенжебеку Укину предоставили трибуну.
– Я говорил о том, что нужен общий рынок. Реально республики могли торговать лишь друг с другом. У нас у всех не было шансов против западной продукции, особенно в то время...
К концу первого десятилетия нового века, считает Кенжебек Укин, ключевые государства СНГ стали немного ближе друг к другу.
– Уверен, что в этом немалая заслуга нашего поколения. В нас живет дух единства, дух интернационализма. Мы хотим, чтобы в Казахстане этот дух сохранился навсегда. Доктрина национального единства – это отголоски нашего мировоззрения...
Как новым поколениям не растерять мировоззренческие установки своих отцов и дедов? Это не очень сложная задача, но есть ряд условий. Одно из них – грамотная языковая политика.
– Когда казахский язык получил статус государственного, Костанайской областью руководил русский человек, Николай Трифонович Князев. Лично у меня вызвало уважение, что он сразу оборвал дискуссии на этот счет. Почему в Казахстане казахский язык не должен быть государственным? Князев счел абсурдом спорить на данную тему. И, по большому счету, никаких проблем с тех пор ни у кого не возникло из-за языка. Их не будет и впредь, если очевидное принимать с пониманием. В идеале, который нужно сделать нормой, в Казахстане все должны знать казахский язык, и все должны знать русский.
К мнению Кенжебека Укина прислушиваются, как говорится, независимо от национальности. Его приглашают на все важные мероприятия, люди хотят видеть его и на семейных праздниках.
– То, что я занимал высокие посты, конечно, не забыли. Но есть и другая причина. Я хорошо знаю область. И очень хорошо знаю тот пласт поколения, который стоит за мной. Я с удовольствием его представляю на всех уровнях. Общество всегда нуждается в мудрости поколений. Помните, в Костанае с чьей-то легкой руки появилось выражение "красный директор" почему-то в отрицательном понимании? Кто "красный"? Сайран Балкенович, Жазит Каримович, Олег Владимирович, Борис Павлович, Иван Матвеевич (перечисление директоров – Буканова, Кудайкулова, Даниленко, Князева, Вечтейна – прервал телефонный звонок. – Л.Ф.). А я считаю, что надо было дать время – тогда таких директоров осталось у руля процентов 50-60. Остальные могли бы уйти в рынок, на выживание. Из классической политэкономии известно, что мелкое крестьянское хозяйство никогда товарным не было. Как туда внедрить технический прогресс? Вот в чем вопрос. Именно поэтому сегодня нужны механизмы объединения мелкотоварных аграрников. Для их же пользы...
Возможно, Укина и самого когда-то причислили к "красным" акимам. Говорят, что во главе области ему не дали доработать.
– Сложный вопрос. Был момент некоторого отдаления от центральной власти. Но случилось то, что случилось. Жаль того, что интересные начинания с моим уходом были брошены на полпути. Это и спиртзавод, донор для бюджета, и место для сбыта зерна, которое тогда не знали, куда деть. Это и кожевенный завод в Рудном. А больше всего я жалею о том, что рухнул проект Хлебного дома. По сути, это была первая в стране хлебная товарная биржа. Многие совхозы стали акционерами Дома. Мы продавали зерно из "одного мешка". Потом была создана Госпродкорпорация, но биржи до сих пор нет. Да, пришли другие, молодые люди, которые приватизацию понимали по-своему, несколько иначе, чем мы...
Как бы то ни было, карьера Укина оценивается как удачная. Его называют человеком, который сделал себя сам.
– Власть многие понимают как достаток, деньги. Мы думали по-другому. Лично для меня карьера – не должности и не деньги, а результаты. В свое время я был предисполкома в Зайсанском районе. В год, когда там впервые стали возделывать кукурузу, я сказал: надо заложить 100 тысяч тонн силоса. "Первому" не понравилось, мол, это прожекты. На самом деле мы в тот год заложили 120 тысяч тонн. Один мой заместитель заметил: "Когда вы быстро принимаете решения, они верные, когда колеблетесь, случаются ошибки". Когда был акимом области, Костанай установил прямую связь с Белоруссией. Я сам туда ездил, и здесь встречал зампреда правительства. В итоге на 47 миллиардов рублей мы закупили огромное количество техники: 5 тысяч тракторов, 5 тысяч комбайнов, 2300 КАМаЗов, 250 погрузчиков. Никогда Костанай в таком количестве советскую технику не приобретал. Был даже небольшой скандал, но удовлетворение было значительно большее.
Однако не машины, а люди определяют эффективность первых лиц.
– Умение работать – значит помогать людям, которыми руководишь. К такому выводу я пришел в достаточно зрелом возрасте. Если человек идет к тебе, значит, для него это очень важно. Думаю, этим правилом наш Президент руководствуется в отношении к ветеранам. Сегодня старшему поколению живется легче. Сейчас стоит вопрос, чтобы труженики тыла получали хорошие пенсии, чтобы участникам локальных войн оказывалось больше внимания. Нам еще есть, над чем работать.