Михаил КОЗАЧКОВ, "Время", 11 апреля

Известный казахстанский экономист – о том, почему американцы озаботились проблемами Казахстана и кто должен работать в новом правительстве
Главная новость недели: аналитики The Bank of America утверждают, что Казахстану крайне необходимо девальвировать свою валюту на 30 процентов, в противном случае экономику страны ждет рецессия. По оценке зарубежных специалистов, курс тенге следует скорректировать после президентских выборов. Сообщение американского банка распространилось благодаря публикации в российской газете "Ведомости", которую подхватили казахстанские СМИ. Почему где-то там, за океаном, так озаботились проблемами Казахстана? А быть может, правы иностранцы и без них наше правительство не сможет разобраться с внутренними трудностями? Эти вопросы корреспондент "Времени" задал доктору экономических наук Магбату СПАНОВУ (на снимке).
– Я категорически не согласен с оценкой американских экспертов, – говорит экономист. – Они делают прогноз, опираясь исключительно на свои интересы! Проще говоря, они учитывают выгоду американских компаний, работающих в Казахстане. А кто это? В первую очередь нефтяники. Именно им больше других нужно, чтобы тенге подешевел. В этом случае их расходы внутри страны уменьшатся: зарплату местным работникам они-то платят в тенге, но при этом доходы возрастут, и нефть они по-прежнему будут продавать за рубеж за иностранную валюту. Вот и все американские расчеты.
Я не вижу экономических оснований для повторной девальвации. У нас еще есть резерв для того, чтобы перестроить экономику, и сейчас очень хороший момент, чтобы реализовать реформы.
Вообще, из всех трех девальваций, случившихся в Казахстане, наиболее нужной и успешной была та, что произошла в 1999 году. В течение следующих четырех лет мы удвоили нашу экономику. К сожалению, корректировки курса в 2009 и 2014 годах особых дивидендов экономике не принесли. Отдельные секторы выиграли – в первую очередь нефтяники и металлурги, а все остальные проиграли.
– Понятно, для чего девальвация добывающей промышленности. А какая может быть выгода у банков, особенно зарубежных?
– Связь очевидна: все финансируют нефтегазовый сектор. Упали цены на энергоносители – у всех начались трудности, а с помощью корректировки можно немного выправить положение.
Зарубежные банки крайне заинтересованы в нашем рынке – они дают своим казахстанским коллегам длинные кредиты под низкие ставки, а сейчас эти процессы замедлились. Опять же, нам говорят о давлении, которое испытывает экономика из-за падения рубля. Но не будем забывать, что цены в России всегда были выше казахстанских, а когда ситуация неожиданно поменялась, выяснилось, что многие товары – те же автомобили – нам продавали с невероятными наценками. Это был побочный эффект нашей экономики, напрямую зависящей от цен на нефть.
– И рубль заметно укрепился за последний месяц, то есть ценовая разница должна упасть. И цены на нефть подросли...
– И это еще один аргумент, что повторная девальвация нам не нужна. Но при этом нужно понимать, что рубль дешевеет или дорожает не только из-за изменения цен на нефть. Причины глубже, и они связаны с геополитикой. Активные боевые действия на Украине прекратились, но в то же время началась война в Йемене. Политические и экономические интересы тех, кто регулирует цены на нефть, меняются из-за ситуации в мире. Условно говоря, Саудовская Аравия сейчас может быть втянута в длительную кровопролитную войну. Значит, этому королевству потребуются дополнительные ресурсы, и новый король сделает все, чтобы цены выросли. Не будем забывать, что нефть во всем мире принадлежит крупнейшим корпорациям. В нашей стране процентов тридцать добычи приходится на местные компании, а все остальное забирают иностранцы. Конечно, мы тоже получаем прибыль – налоги, которые идут в Нацфонд, например. Но все же не будем забывать, кому принадлежит нефть. А ведь именно хозяин решает, по какой цене продавать свой товар.
– Кстати, о Нацфонде. Экономист Петр СВОИК...
– Извините, я перебью. Мне всегда было интересно, кто на самом деле Петр Владимирович – экономист, политик или технарь? Я с большим уважением к нему отношусь, но вот этот вопрос хотел бы прояснить.
– Давайте сойдемся на том, что он как экономист опубликовал интересные данные. Так вот: Нацбанк перестал тратить золотовалютные резервы на поддержание курса, но при этом Нацфонд только за март уменьшился почти на два миллиарда долларов. Насколько это опасно для экономики?
– Давайте так: открывать или не открывать Нацфонд, у нас решает руководство страны. Но при этом надо понимать, что речь идет о запасах на черный день. Когда начали собирать нефтяные деньги в одну копилку, было много критики, даже звучали предложения раздать людям по паре тысяч долларов, вроде как это правильнее. Теперь же, когда у нас появился солидный запас прочности, начали критиковать расходы. Ну а для чего мы собирали эти средства? Например, в 2008-2009 годах, когда возникла угроза стабильности банковской системы, деньги на ее поддержание нашлись именно в Нацфонде. Сейчас аналогичная ситуация: пришли сложные времена – и приходится тратить. Я помню 1994-1995 годы, когда наши ЗВР равнялись всего двум миллионам долларов. Не миллиардов, заметьте! А сейчас у нас 70 миллиардов. Я, кстати, считаю, что пора избавляться от накоплений в долларах – появляются новые резервные валюты, им надо доверять. Вот вам и повод.
– В начале года мы с вами заключили пари по поводу возможной девальвации (см. "Делайте ваши ставки!", "Время" от 8.1.2015 г.). Ваше мнение не изменилось – вы по-прежнему считаете, что она невозможна?
– Давайте уточним: я тогда говорил, что до выборов девальвации не будет. Но и после выборов, на мой взгляд, ее вероятность крайне низка. Представьте, что 26 апреля мы проголосуем, а 27-го числа доллар подскакивает до 250 тенге. А за что тогда боролись? Понятно, что президент на это не пойдет. Но многое будет зависеть от ситуации в экономике.
Я считаю, что президентские выборы – это шанс изменить нынешнее положение. Сразу после инаугурации будет сформировано новое правительство, и в него могут войти люди, которые знают, что делать во время кризиса. Сейчас в кабмине много финансистов, но практически нет экономистов. А нужны специалисты со своей программой выхода из кризиса и четким планом действий. Главная цель – слезть с сырьевой иглы и прекратить перекрывать потери нефтяников за счет простых граждан. Мое мнение – правительством надо руководить, а не давать поручения.