elgezit.kg, 11 июня

9 июня, в Казахстане прошли внеочередные президентские выборы. Впервые в них не принимал участие елбасы Нурсултан Назарбаев. После добровольного ухода 19 марта, он объявил своим преемником Касым-Жомарта Токаева. До президентского поста Касым-Жомарт Токаев был спикером Сената Казахстана, ранее возглавлял МИД РК. Эксперты его называют одним из главных архитекторов всех интеграционных инициатив. Естественно, в соавторстве с Елбасы.
Не смотря на многочисленные акции протеста, которые потрясли Алматы и Нур-Султан в канун дня голосования, выборы состоялись, и Центральная избирательная комиссия Казахстана сегодня объявила предварительные итоги. Касым-Жомарт Токаев набрал 70,76 процента - это 6 миллионов 504 тысячи 54 голоса.
Позиционировавший себя как кандидат от оппозиции Амиржан Косанов занял второе место - 16,02 процента голосов. На третьем -кандидат от демократической партии "Ак жол" Дания Еспаева - 5,2 процента.
Всего в голосовании участвовали 77,4 процента избирателей.
Известный казахстанский политолог Данияр Ашимбаев в интервью Elgezit.kg рассказал, почему Касым-Жомарт Токаев вопреки прогнозам, марионеткой, который позволит безропотно дергать себя за ниточки, не станет.
- Эти выборы, в отличие от предыдущих президентских кампаний, запомнятся массовыми акциями протеста и задержанием около 500 человек. Почему люди вышли на улицы?
- Я бы не сказал, что в Казахстане есть массовый протест населения. Есть проекторные направления протеста: социальные, политические, молодежные (хипстерские), которые единомоментно совместились и вылились в митинги в поддержку одного из кандидатов в президента Казахстана Амиржана Косанова. Хотя, многие активисты и вовсе выступали с предложением бойкотировать выборы и против Косанова, в частности. Поэтому, я бы сказал так - есть отдельная социальная проблематика, связанная с тем, что с одной стороны идет поддержка капиталистических ценностей, с другой – звучат социалистические требования: по созданию льготных условий для бизнеса, по списанию долгов, перераспределению и так далее. Другой аспект: были завышенные ожидания, связанные со сменой власти. Нурсултан Назарабаев находился у власти три десятилетия. То есть, накопилась определенная усталость и у него, и у общества. И поэтому было много ожиданий с его уходом, как персональных, так и системных, все-таки тема смены власти в стране была одной из самых ключевых, и уход Назарбаева оброс своими мифами и подробностями. Поэтому, был реализован такой искусный сценарий с выборами – спокойный и необременительный преемник, который бы провел выборы и победил на них. Драматизма в этой ситуации было мало. Кончено, было ожидание каких-то перемен. Но перемены – понятие растяжимое. Все говорят о каких-то политических реформах, честных выборах. Но что такое честные выборы? Это выборы, при которых побеждает наш кандидат. А такого претендента ни пропозиция, ни оппозиция не готовила и не выдвигала. То есть, Амиржан Косанов шел на выборы по единому для всех сценарию. Его выдвинули его как национал-патриота, а воспринимали, как старого оппозиционера. Волна протеста связана с внешним воздействием и саботажем элит, недовольных решением Назарбаева передать власть именно Касым-Жомарту Токаеву и существующей в обществе социальной проблематикой. То есть, надо понимать, что та модель капитализма, которая реализуется в мире и у нас в стране, оставляет за бортом достаточное количество народа.
- То есть, совпали интересы противоборствующих группировок, которые стали дружить против Токаева?
- Временно, да. Понимаете, в фигуру основного соперника Токаева на выборах – Амиржана Косанова было вложено смысла намного больше, чем было на самом деле. Вот он и стал культом, а голосование за него воспринималось, как смена курса. Хотя сам Косанов никакого повода для такого рода разговоров не давал. Он пытался играть роль умеренного национал-патриота с либеральными взглядами. То есть, надо понимать, что с одной стороны шло определенное внешнее воздействие, и накачивание всевозможных видов протестов в Казахстане и по линии либеральной, и патриотической, о чем мы с вами говорили ранее. Я имею ввиду подрыв китайских позиций в регионе с помощью проамериканских СМИ, которые качают тему бедственного положения казахов в Китае. А также усиление на этом фоне и без того достаточно популярного в казахской среде термина деколонизации. Плюс перекладывание политической ответственности на Россию и славян в целом, а все это создает определенное напряжение. Слава Богу, в Казахстане не было национальных конфликтов, но мы видим, есть немало игроков, кто хотел бы что-то спровоцировать. Но в свете этого вырисовывается интересная картина: власть-то у нас мононациональная, а расцвета языка и культуры не произошло.
- Сможет ли новый президент Казахстана в таких условиях удержаться на плаву и продолжить курс своего именитого предшественника? Или от него этого и не ждут?
- Курс Нурсултана Назарбаева – понятие растяжимое. Он неоднократно совершал маневры влево и вправо. Главные ценности, которые были сформулированы при нем: межнациональное согласие и политическая и социальная стабильность. Надо понимать, что Назарбаев, как очень старый и опытный политик, чувствовал перемену социальных настроений и старался реагировать на них. И понятие преемственности касается, прежде всего, сохранения постулатов, продиктованных Нурсултаном Назарабаевым. Но политическая стабильность – дефиниция тоже очень условная. Тот же Токаев сформулировал свою программу, как преемственность, справедливость и прогресс. Если толковать ее, то преемственность понятна, а вот справедливость – это, то чего не хватало при прежней власти.
- То есть, от Токаева ждут удовлетворения сиюминутных требований масс, выдвинутых на волне эмоций и обманутых ожиданий? Так получается?
- От Токаева требуется не удовлетворение требований, потому как понятно, что люди хотят заполучить не удочку, а рыбу. Задача Касым-Жомарта Токаева провести перезагрузку политической системы Казахстана, чтобы те же ресурсы, которые лежат сейчас мертвым грузом, начали работать на экономику и политику. Где-то может быть применена определенная либерализация законодательства: электорального, медийного. Но либерализация не должна быть ради либерализации. Она может быть использована как инструмент. В тоже время, потребуется и некоторое ужесточение. В частности, в этом нуждаются соцсети. Поскольку накал страстей в их поле и муссирование провокационной тематики уже превзошли все возможные пределы. При этом, все ссылаются на какие-то абстрактные понятия свободы слова, но в тех странах Запада существует жесткое регулирование поведения в социальных сетях.
- Боюсь, попытка регулировать соцсети окончится провалом и уж политических дивидендов новоизбранному главе Казахстана точно не прибавит.
- Ошибаетесь. Я как раз-таки и говорю о том, что не нужно проводить демократизацию поверхностную и устраивать никому ненужные профанации. Достаточно ослабить централизацию принятия решений. У нас есть МСУ, куча структурных и подструктурных подразделений. Но они же не работают или работают в полсилы. Почему? Потому что, многие вопросы, которые можно решить на месте, сваливаются на Нур-Султан и когда в местном бюджете пропадает миллион тенге – это ЧП, а когда в национальном исчезает миллиард долларов – это мелкое недоразумение. В этих условиях понятно, что нужно перенести центр поближе к точке возникновения проблемы. Поэтому, Токаев, который руководил Верхней палатой, а она сформирована за счет региональщиков, хорошо этот аспект знает. То есть, внутренний ресурс системы нужно перераспределить, направить и заставить работать более эффективно.
- Все, что вы сейчас говорите, для простого избирателя слишком сложно и непонятно. Давайте попроще: в чем главное преимущество Касым-Жомарта Токаева? На чем он сейчас, памятуя о протестах и размытой из-за этого легитимности, может выиграть?
- Плюс Токаева в том, что он не связан с финансовыми кланами, не замешан в коррупционных скандалах. У него развязаны руки. Его легитимность упирается в выбор Нурсултана Назарбаева с одной стороны, с другой в электоральную поддержку. Он набрал не 80, не 95, а 70 процентов. А что за Косанова проголосовали 16 процентов – показывает, что есть проблемные зоны. Поймите, у Косанова нет устойчивого электората. Если бы полгода назад кто-нибудь бы сказал, что он на президентских выборах получит 16 процентов, все бы долго хохотали, включая самого Косанова. Он шел на выборы для консолидации возможного национал-патриотического электората.
- Вы неоднократно говорили, что Токаев не станет марионеткой, но вам не кажется, что побороть давление Назарбаева и вырваться из-под его, скажем так, политической опеки, новоиспеченному лидеру казахской нации будет непросто?
- Но Нурсултан Абишевич, уйдя в отставку, свое присутствие в информцаионно-аналитическом пространстве не уменьшил. Это факт. Но он же играет и против самого Назарбаева. Его постоянное доминирование в новостях создало впечатление, что Токаев не самостоятельная фигура. Хотя, понятно, что дело обстоит не совсем так. Сказать, что Токаев – марионетка – сложно. Просто Токаев в силу своей дипломатической вежливости старается не создавать проблемных зон. А Нурсултан Назарбаев чрезмерным своим присутствием развенчивает собственный политический имидж.
- Но у Касым-Жомарта Токаева нет собственной команды. Ему нужно перевербовывать людей Нурсултана Назарбаева?
- Вы правы. Нурсултан Назарбаев своим присутствием толкает к саботажу тех, кто тяжело воспринял Токаева как преемника. Но не следует забывать, что статус Токаева базируется на конституционных законах. В случае конфликта, масса рычагов находится в руках именно у Токаева.
- Уже понятно, что внутриполитический курс сменится. А внешнеполитический?
- Нет. Касым-Жомарт Токаев - один из главных архитекторов всех интеграционных инициатив. Они создавались с его участием, когда он руководил МИД. А сейчас там работают его ученики. В этом плане преемственность курса будет продолжена. Натянутость отношений уйдет. Пространство для маневров не такое уж большое и задачи внешней политики привязываются к экономическим возможностям, думаю новый президент Казахстана это прекрасно понимает и вектор республики, нацеленный на продвижение и интеграцию, но без ущерба интересам Казахстана, сохранится.