Марсель Хамитов, ia-centr.ru, 9 сентября

9 сентября президент Казахстана подписал указ "О мерах по дальнейшему совершенствованию системы государственного управления Республики Казахстан". Согласно указу, в стране появится Агентство по стратегическому планированию и реформам (АСПИР), упомянутое в Послании президента Токаева народу Казахстана.
По мнению известного казахстанского политолога, главного редактора биографической энциклопедии "Кто есть кто в Казахстане" Данияра Ашимбаева, одна из причин создания Агентства – отсутствие реальной стратегии развития экономики.
Для каких целей на самом деле создается АСПИР, и как появление организации вписывается в общий посыл сентябрьского Послания президента РК – Данияр Ашимбаев рассказал Ia-centr.ru.
– Агентство по стратегическому планированию уже существовало в Казахстане и было упразднено в 2002 году. Однако на протяжении прошедших с того времени 18 лет в Казахстане принимались и реализовывались различные госпрограммы. Причем без всяких АСПИРов… Насколько необходима стране такая организация?
Программы принимались, но при этом ни общественность, ни экспертное сообщество не знали, как они реализовывались.
К примеру, первая пятилетка ФИИР стала единственной госпрограммой, под которой была хоть какая-то отчетность в виде статданных. По остальным же госпрограммам формой завершения был отчет в Администрацию президента.
Ни парламентских слушаний, ни разнесчастного пресс-релиза об остальных госпрограммах нет. Просто принимается программа, а старая считается утратившей силу. Да, Счетный комитет публиковал какие-то отчеты по госпрограммам. Но в последние годы он и свои отчеты перестал публиковать; просто – тезисы выступления в парламенте.
Что у нас творится с бюджетной политикой, с инвестициями и так далее – мы элементарно не знаем. Мы видим бедлам, коррупцию и злоупотребления, но не видим результатов.
Открываются заводы, а что потом с ними происходит – работают они или закрылись – никто не пишет. Вспомните, сколько бегали с "АзияАвто" – вот, мол, отечественный автопром! И вдруг выяснилось, что обещанный завод они так и не построили. А сколько мороки было с "Астана LRT"? А теперь уголовные дела идут. И что с ней делать – никто не знает. Так что у нас нет ни планирования, ни контроля.
А если вам плохо сформулировали задачу, и никто с вас не требует ответственности за реализацию действия, то понятно, что вы будете работать спустя рукава. Вот по такому принципу и работает исполнительная власть в РК. Поэтому Токаев и поставил задачу о восстановлении Агентства по планированию стратегических реформ.
Но опять-таки вопрос – кто его возглавит. Если кто-то из тех, кто занимался планированием последние несколько лет, то лучше тогда агентство и вовсе было не создавать. Но если будет хороший и грамотный специалист – то флаг ему в руки. При этом, помимо планирования встает задача по ужесточению контроля. Однако об этом пока речи не было.
– Вернемся к идее создания агенства, подотчетного президенту. Я правильно понимаю, что глава государства таким образом усиливает свою власть и снимает часть полномочий с правительства.
– На правительстве задача долгосрочного планирования не лежала и не лежит. На мой взгляд, стратегическим планированием должны заниматься президентские структуры. Президент как глава государства должен ставить задачи, а правительство должно эти задачи реализовывать.
– Создание агентства не создает противоречия курсу на снижение президентских полномочий, начатому с конституционных реформ?
– Я бы не сказал, что у президента, когда-либо уменьшались полномочия! Да, конституционная реформа 2007 года называлась "увеличение полномочий парламента и уменьшение полномочий президента". Но если вы посмотрите внимательно тот закон, то увидите увеличение полномочий президента, но никак не парламента. У президента всегда было и есть много полномочий, просто одними он пользуется, а другими нет.
Между тем, правительство многие вопросы с себя скинуло и облегчило себе жизнь в немалой степени. Поэтому, мне кажется, кабмину наоборот надо себя сейчас усиливать, отжимая потерянные полномочия у квазигоссектора и выстраивая систему управления акиматами, которые, как показал карантин, совершенно отбились от рук. Просто надо понимать, что казахстанский современный госаппарат понятие "ответственность" пытается минимизировать по всем направлениям.
– Как минимум два пункта в сентябрьском Послании президента посвящены бизнесу. Не получится ли так, что все внимание государства будет теперь приковано к предпринимателям, а простые люди останутся на периферии?
– Бизнес – это рабочие места, производство товаров и услуг, добавленная стоимость. А рабочие места – это стабильный доход с перспективой роста. Говорить о дальнейшем росте пособий от государства – не имеет смысла, потому что Нацфонд и так уже сильно разбазарен. При этом, сказать, что он был эффективно растрачен, довольно сложно.
Каждый из нас может с ходу назвать 5-6 фактов бессмысленного использования средств. Да, можно бесконечно увеличивать количество и размеры госпособий, но государство посчитало, что эти деньги населению лучше заработать самостоятельно.
Тут важно учитывать еще два фактора, которые мешают развитию частного предпринимательства. Во-первых, это огромный квазигоссектор, где рабочие места создаются только в топ-менеджменте, но который не прозрачен, конкурирует с частными предпринимателями и служит стопором для развития экономики.
Второй фактор – банковский сектор, который, несмотря на многочисленную господдержку в период карантина, никакой помощи населению не оказал практически. И то, что казахстанские банки второго уровня находятся в привилегированном положении – это очень плохо.
К слову, недавно на встрече в мажилисе обсуждался вопрос, почему до сих пор не принят закон о банкротстве физических лиц, почему нет нормальной статистики о количестве просроченных потребительских кредитов. Коллеги говорили, что порядка 3,5 млн. человек имеют просроченные кредиты. При этом банки не пошли на уступки в виде снижения процентных ставок по потребкредитам. Кроме того, кредитование реального сектора экономики находится на очень низком уровне.
Это все говорит о том, что у нас в стране большие проблемы с финансовой политикой. И для того, чтобы развивать экономику, нужно не только создавать условия для бизнес-среды, но и принимать серьезные меры для воздействия на банковский сектор и реформировать квазигоссектор, то есть делать его по-настоящему государственным сектором экономики.
Это маразматическое определение "квазигосударственный сектор" было придумано в конце нулевых, в рамках той реформы, о которой я говорил выше. Во всем мире он считается государственным сектором экономики, и только у нас это понятие прочно вошло в лексикон, что говорит о том, что данные предприятия работают не на государство, а на самих себя или на "какого-то дядю". Здесь и нужны серьезные реформы.
– Опыт предыдущих лет показывал, что деньги по программам поддержки бизнеса доставались тем, кто, мягко говоря, в них не нуждался. В нынешнем Послании глава государства вновь сообщил о 200 млрд тенге, выделяемых на пополнение оборотных средств для МСБ в наиболее пострадавших секторах. Где гарантии, что эти деньги попадут тем, кому они действительно необходимы?
– Таких гарантий никто дать не сможет. Если государство не в силах обеспечить внутренний контроль, давайте тогда обеспечивать контроль внешний с помощью хотя бы тех же неправительственных организаций.
По своему опыту работы с правительственными структурами могу точно сказать, что резервы для улучшения ситуации есть. Проблема в том, что эту модель – сверху донизу – должны создавать и администрация президента, и правительство. И создавать с обеспечением жесткого контроля. Если этого не сделать, то особого смысла в выделении денег нет.
– Наибольший ажиотаж вызвала новость о том, что со следующего года разрешат использовать пенсионные накопления на приобретение жилья или лечение. Не является ли эта мера, на ваш взгляд, популистской?
– Безусловно, элемент популизма в этом есть. Но нужно понимать, что обеспеченные люди порой тоже страдают от кризиса.
Понятно, что ЕНПФ за последние годы комплиментов ни от кого не получал. А то, как он управляет пенсионными накоплениями казахстанцев – вызывает большие вопросы. Но мы прекрасно все понимаем, что если людям разрешить использовать деньги из пенсионного фонда, то средства быстро закончатся, а люди, выйдя на пенсию, останутся без финансовой помощи. И весь вопрос в том, чтобы дать казахстанцам возможность использовать свои деньги, но при этом не допустить разбазаривания фонда. Не секрет, что финансовая грамотность населения находится на достаточно низком уровне.
Во-вторых, низкие доходы вынуждают людей порой хватать кредиты, не глядя на условия. Не все же кредиты берутся на тои. По данным социологов, у нас значительная часть населения имеет возможность только оплачивать коммунальные услуги и покупать продукты. Нет денег ни на одежду, ни на бытовую технику.
Понятно, что эти люди рады будут использовать любые финансовые услуги – кредиты, пенсионные сбережения и т.д. – для того, чтобы улучшить свои условия жизни. И понятно, что компенсировать потом потраченные пенсионные накопления они не смогут. Поэтому государство вынуждено идти на такой популизм – умеренный компромисс, который никого толком не устроит, но создаст определенный имидж.