Василий ГОЛОВНИН, "Известия", 24 июня

Не слишком понятные японцам термины "моральный облик коммуниста", "персональное дело", "решения ЦК" и т. д. вовсю звучат сейчас в программах новостей токийского телевидения, где с видимым удовольствием обсуждают очередной пикантный скандал в парламенте. Еще бы: речь идет не о банальных взятках, а о сексуальных домогательствах. Да не у правящих консерваторов, и раньше попадавшихся на всевозможных шалостях, а в верхушке Компартии Японии, которая со времен Коминтерна свято чтила нравственную непоколебимость.

В центре скандала - председатель Политкомиссии КПЯ 55-летний крепыш Хидэио Фудэсака, все последние годы делавший стремительную карьеру в рядах левых. Он имел репутацию лучшего коммунистического оратора. Именно Фудэсаке поручали выступать с особо острыми запросами, призванными подмочить репутацию правительства. Однако недавно в партийную дисциплинарную комиссию поступил сигнал от некоей молодой женщины, которую маститый коммунист в ходе одного из партийных мероприятий вроде бы "упорно склонял к вступлению в половую связь". По неподтвержденным данным, речь шла, увы, не просто о недостойных предложениях, а о попытках подкрепить свои пожелания силой.

История получила огласку, и партийное начальство было вынуждено принять меры. В лучших традициях Фудэсаку подвергли пристрастному допросу на дисциплинарной комиссии, где он сознался в непозволительном нарушении моральных норм. Председателя Политкомиссии лишили всех постов, и вчера опозоренный партиец подал заявление об отказе от мандата депутата парламента.

Как это всегда бывает, нынешний скандал приключился в самый неудачный для КПЯ момент. В семерке ведущих промышленно развитых стран коммунисты только в Японии сохранили пока более-менее заметные политические позиции после того, как их итальянские единомышленники решили сменить название, а французские - потерпели сокрушительное поражение на последних выборах. В партии числится около 400 тыс. человек, а о симпатиях к ней заявляют 3-5 процентов японцев. В парламенте КПЯ имеет 40 из 727 мест в обеих палатах, что дает кое-какие возможности для лоббистской деятельности и общенациональную трибуну для выступлений. Неплохие позиции у коммунистов и в местных органах власти, где они давно превратились в группировку, отстаивающую интересы прогорающих лавочников и мелких промышленников.

На руку КПЯ играет крах их главного соперника на левом фланге - социал-демократов, которые не пережили исчезновения Советского Союза и победы сил империализма в "холодной войне". Однако и у коммунистов дела обстоят не блестяще: в партию не очень идет молодежь, и даже недовольную часть японских избирателей трудно возбудить сейчас архаичными лозунгами непримиримой классовой борьбы. К тому же они мешают сотрудничеству с другими силами оппозиции, которые все более активно думают о коалициях и попытках сообща, чем черт не шутит, придти к власти.

Только что в первичных ячейках КПЯ был распространен проект новой программы партии с сильным душком ревизионизма. Исчез термин "социальная революция", пропало понятие "авангард трудового народа". Для японцев еще важнее то, что коммунисты фактически сняли лозунг борьбы с императорской системой.

"На время" отменили коммунисты и борьбу с вооруженными силами страны, само существование которых они считали нарушением пацифистских положений конституции. Теперь КПЯ выступает лишь против направления войск за границу и по-прежнему требует расторжения военного союза с США. Впрочем, не менее непримиримо наследники Маркса настроены и по отношению к России - в Японии только коммунисты да немногочисленные ультраправые добиваются передачи всех Курильских островов, а не одной лишь их южной части.

Проект новой программы планируют утвердить в ноябре, и его содержание, говорят, вызывает оторопь у партийных ортодоксов. На этом фоне нынешний скандал может подмочить репутацию руководства КПЯ и его позиции в борьбе с внутренней оппозицией. Впрочем, в глазах большинства японцев история с "товарищем Фудэсакой" станет лишь новым свидетельством того, что былой "авангард трудящихся" на деле превращается в обычное сборище парламентских тусовщиков.