Чарльз ван дер Лев, kazworld.info, 16 сентября (перевод с английского)

"Случайная" смерть главы "Банка Туран Алем" Ержана Татишева в 2004 году в результате того, что военные цинично называют "дружественным огнем", пролила некоторый свет на тему, часто поднимаемую в Италии, но редко - в бывших республиках СССР: связь между банковским сектором и организованной преступностью. А между тем, за редкими признаками, выявленными до сих пор, обязательно прячется закономерность. Верно, личность товарища Татишева по охоте, напрямую связанного с теневым миром - роковой выстрел был делом именно его рук - подразумевает больше, чем видно на самом деле. Недавние события в уголовных кругах Алматы и других городских центров Казахстана, а также предполагаемая регионализация организованной преступности в Центральной Азии вызывает необходимость тщательного пересмотра различных "дел о несчастных случаях", на предмет их возможной связи с источниками незаконных доходов некоторых казахстанских банкиров.
Муратхан Шакерханович Тохмадиев, 1966 года рождения, уроженец Семипалатинска, якобы так и не закончил своего образования, и во времена, когда Советский Союз уже шел ко дну, он объявился в Алматы, как мы уже писали ранее, в компании друзей-рэкетиров, таких, как Батыржан Кабышев, Ергали Жакищев, Адаж Батырбекович и Талгат Атабаев - и это только несколько из них. На пороге нового тысячелетия "Мурка" Тохмадиев и один его подельник в преступлениях по имени Марат Болатович Турлуханов оказались во главе банды, известной под названием "Депутатский корпус". Их деятельность в основном заключалась в вымогании денег за "защиту" у владельцев торговых центров, ресторанов, ночных клубов и других элементов постсоветской "сладкой жизни", которые начали размножаться, как грибы после дождя, в Алматы и других местах в Казахстане после объявления независимости, несмотря на всеобщий экономический спад, который не отпускал страну на протяжении всего первого десятилетия постсоветской эпохи. Однако постепенно "свобода" в мире рэкетиров обернулась битвами за контроль между разными бандами, что привело сначала к ряду столкновений, а позднее - к непрочной системе разделения контроля. Этот этап совпал с экономическим ростом, наступившим на стыке тысячелетий. Нефтедоллары начали течь в страну, а пирог был достаточно большим для того, чтобы всем игрокам уголовного "истеблишмента" досталось по вполне большому куску. В результате казахстанская криминальная сеть достаточно окрепла для того, чтобы укрепить свой "бизнес" и сосредоточиться на основной задаче: поддерживать видимость честности и не пускать в свою вотчину новичков.
Помимо "Депутатского корпуса", в число крупных игроков (организованных преступных группировок, или ОПГ) входила банда под названием "Красный алмаз", в которую входила женщина-мафиози по имени Айгуль Саулебаева, по прозвищу "Гиппопотам" и "Айк". Тесно связанной с "Депутатским корпусом" была (и, предположительно, остается) организация Атабаева, "Атаба", которая специализируется на торговле оружием и подозревается в связи с сетью Виктора Бута (см. предыдущие эпизоды), а также группа Адая Чарбаева, известная под названием "Адай", которая, помимо контрабанды угля и топлива, контролировала транспортные и торговые линии между Алматы и Москвой. Наконец, в их число входила, и до сих пор входит мощная сеть под названием "Четыре брата", тесно связанная с другими преступными группировками, действующими на юге Кыргызстана, чьи связи вызывают подозрения в участии в "тюльпановой" революции Бакиева, но также и в попытках Рахата Алиева захватить власть в Казахстане посредством подпольной организации, таким образом внеся свою лепту во всеобщую масштабную дестабилизацию ситуации в Центральной Азии, что сыграло бы в пользу главных бандитов ("авторитетов" на постсоветском жаргоне) и их дел.
По всему Советскому Союзу организованная преступность всегда существовала под прикрытием Коммунистической партии. В подготовке к октябрьской революции большевики-ленинцы привлекли на свою сторону региональные банды рэкетиров и грабителей с тем, чтобы подорвать авторитет меньшевистской республики, с обещанием "реабилитировать" их, как только "красные" укрепятся у власти. Но как только это случилось, такие люди, как Троцкий и Киров, как правило, начали отворачиваться от "красного" курса, после чего "белые" повстанцы, боровшиеся с новой Советской Россией, присоединились к тем же преступным группировкам за помощью в восстановлении власти и выдворении Советов. При Сталине были приложены нешуточные усилия для нейтрализации криминальных лидеров в Центральной Азии, хотя пристрастность, с которой проводились "чистки", по слухам, используемые местными бонзами для личного обогащения и сведения счетов с личными врагами, порождала множество догадок. Неоднократные заявления центральных властей о том, что в Советском Союзе преступность "прекратила существование" и отныне ограничивалась "контрреволюционными" действиями, подстрекаемыми из-за границы, замутнили картину социально-экономических проблем и их огромного масштаба, от которых Советская страна, как и любая другая страна мира, вовсе не была защищена.
Ко времени, когда мировой финансовый кризис затронул Казахстан, Рахата Алиева уже разоблачили и вытеснили на обочину, между тем, как время "икс" ведущих отмывателей денег на службе у теневого мира начало приближаться. Тем не менее, преступность оставалась таким же единым фронтом, как и ранее. "В Астане и Алматы верховодят около десяти организованных преступных группировок, которые поделили свои "сферы влияния" по регионам", говорится в отчете Фонда Джеймстауна, организации по политическому мониторингу правой ориентации из Вашингтона, от ноября 2007 года. "Самые известные из них - это группировка "Четыре брата", но, в отличие от 1990-х, теперь они в основном прикрываются личиной честных бизнесменов, в то же время занимаясь рэкетом, вымогательством, совершая убийства и торгуя наркотиками. По причине последнего, очевидно, ими заинтересовался Национальный комитет безопасности, так как они провозят наркотики из Афганистана через Казахстан, и продают их на улицах российских городов. […] На прошлой неделе в Алматы было возбуждено шестнадцать уголовных дел с участием 12 участников организованных преступных группировок Крыкбаева, Сайдахова и Айшуака Жантугела. Все обвинения против них относятся к оружию и взрывчатым веществам: у них было конфисковано 404 единицы огнестрельного оружия, включая небольшую партию автоматов Калашникова. Власти также нашли 4,5 килограмма взрывчатых веществ и семь взрывных устройств, включая одну гранату. Данные тенденции говорят о том, что сети преступных группировок готовы начать более воинственные кампании друг против друга в решении своих вопросов, если в том возникнет необходимость".
Пока предприятия тонули в долгах, а государственная поддержка, по примеру американцев и европейцев, с виду помогала мало, разве что не допускала худшего, но не предлагала ощутимого решения проблем многострадального казахстанского предпринимательства, власти начали задаваться вопросом, которым должны были задаться в первую очередь. Использование бюджетных денег для латания дыр в коммерческих предприятиях в попытке избежать массовой безработицы - это одно дело, и его нельзя сделать, не определив, что происходит с деньгами, которые должны были быть на месте этих дыр. Свободные рынки, по идее, должны быть средой, выгодной для всех действующих лиц. Следовательно, закон должен стоять стеной между этими действующими лицами и злоупотреблениями, которые приводят к получению выгод только одной из сторон игры, то есть, преступником. "Тенденция одного действия неправомерна тогда, когда ее последствия неправомерны, то есть, как фактические последствия, так и вероятные", пишет Джереми Бентем в первом абзаце двенадцатой главы своего основного труда об утилитаризме. "Последствия, сколько бы их ни было и какими бы они ни были, должны восприниматься как одна сводная единица, которую можно назвать злоупотреблением действием". В применении к текущей ситуации банков всего мира, будь то в США, Греции или Казахстане, можно прийти к выводу, что власти, несущие обязанности по поддержании порядка и справедливости в обществе, которыми их облекло само же общество, и игнорирующие, нарочно или невольно, злонамеренный характер некоторых действий, как на микроуровне, так и на уровне сектора, дискредитируют себя как таковые и рискуют вызвать гнев общества. Но дело заходит даже еще дальше. Безразличие к условиям и последствиям, которые дали возможность преступникам действовать так, как они действовали - это поступок не менее злонамеренный, даже если этих преступников поймали и наказали, и в результате служители народа становятся сообщниками следующего преступника, который воспользуется этими условиями и последствиями, а он неизбежно появится, что можно с уверенностью заявить, учитывая человеческую натуру.
Казахстан первым в мире стал выявлять и бороться с мошенничеством и хищениями, а также другими формы финансового и коммерческого злоупотребления как одним из главных, если не самым главным фактором, приведшим к нынешнему мировому финансовому кризису. Западные власти, с различной степенью неохоты, теперь рассматривают возможности более жестких действий против таких правонарушений, и ужесточения законодательства на будущее. В большинстве стран за копеечные кражи в магазинах наказывают гораздо более строго, чем за миллиардные кражи в банках, так как правовые инструменты для борьбы с "элитными" преступлениями остаются вопиюще малочисленными, и у очень многих преступников остается довольно реальный шанс остаться безнаказанными за все, что они сделали. Если большинство авторитетных лиц, как правило, соглашаются, что законы и регулирование должны быть усовершенствованы, разрыв между правом и правоприменением только будет расширяться все больше, если не расширить полномочия тех, кто отслеживает и преследует "белых воротничков" от преступности, даже если это всего лишь заставит корпоративных руководителей подумать дважды, прежде чем пуститься в новые заговоры, неизбежно ведущие к новым финансовым катастрофам.
Но на этом история не заканчивается. Рыцарям плаща и кинжала во всем мире становится все труднее и труднее обходиться без своих "коллег" в белых воротничках. В Алматы контроль "авторитетов" над мелкой преступностью в последнее время укрепляется - теперь никто, от карманников в подземных переходах до уличных проституток, не может "работать" свободно, не платя дани организованной преступности. Это, а также растущие потоки на контрабандистских трассах, чей рост обусловлен более плотным контролем бандитов над торговыми центрами и рынками, увеличивает сумму наличных денег в обороте теневой экономики, а владельцам этих капиталов необходимы пути возврата этих денег в официальный оборот. Несомненно, находясь на пике своей власти, такие люди, как Мухтар Аблязов и Рахат Алиев, прибегали к услугам "авторитетов" в обмен на услуги в виде финансовых решений, в рамках стратегии, на удивление похожей на ту, что использовали большевики в борьбе с меньшевиками в 1917 году. Какие структуры должны прийти на смену банкирам-преступникам после их разоблачения, мы увидим со временем. Ну а то, что финансовый сектор снова попадет в беду по вине теневого сектора - это более чем очевидно, да и число "несчастных случаев на охоте" рискует неизбежно возрасти.