Талгат Ибраев

В середине этой недели в специализированном Алматинском областном суде начинается открытый судебный процесс, в ходе которого будут исследованы новые сенсационные факты, касающиеся убийства Алтынбека Сарсенбаева и двух его помощников. Перед судом, как и в 2006 году, предстанет один из главных обвиняемых того периода, бывший чиновник Ержан Утембаев, восемь лет тому назад признанный инициатором и заказчиком расстрела Сарсенбаева, и приговоренный к 20 годам лишения свободы.

Теперь, после изменения показаний со стороны организатора этого чудовищного по своему цинизму преступления Рустама Ибрагимова, все яснее стала вырисовываться роль истинных дирижеров кровавой бойни – Рахата Алиева и Альнура Мусаева, ныне находящихся в межгосударственном розыске. А суду предстоит еще раз тщательно исследовать как старые, так и вновь открывшиеся факты, проверить доказательную базу и принять решение в отношении дальнейшей судьбы самого Утембаева, отбывающего срок в колонии строгого режима на окраине Астаны.

Здесь, пожалуй, сразу стоит расставить точки над "i" и предположить, что ожидать кардинального пересмотра вынесенного в августе 2006 года приговора, скорее всего, не приходится. Собранная доказательная база в отношении причастности Утембаева к убийству Сарсенбаева исчерпывающая. Просто, в связи с вновь открывшимися обстоятельствами, в деле появлялись новые фигуранты, а в отношении Утембаева произошло некоторое смещение акцентов. В конце концов, как говорил в популярном кинофильме оперативник Глеб Жеглов, "наказание без вины не бывает" (что, кстати, в очередной раз было подтверждено на процессе по делу о тройном убийстве), и поэтому, во избежание неверных толкований сути нынешнего судебного заседания будет нелишним еще раз вспомнить ключевые моменты выдвинутого против Утембаева обвинения и озвученные доказательства.

Итак, согласно выводам следствия, Утембаев признавал, что "заказал" убийство Сарсенбаева на почве личных неприязненных отношений, обострившихся после публикации нелицеприятных фактов в средствах массовой информации. При этом он подробно изложил обстоятельства знакомства с Ибрагимовым, передачи ему денег для организации преступления, содержание многочисленных телефонных переговоров с Ибрагимовым, проводившихся с использованием специально приобретенных для этой цели телефонных аппаратов и другие подробности.

Чуть позже профигурировало и покаянное письмо Утембаева на имя Президента страны, озвученное в стенах Парламента. Тогда же его прокомментировал и сам Глава государства:

– Утембаев уже признался правоохранительным органам и написал письмо мне, в котором сообщил, что полностью признал свою вину, – сказал в те дни Президент, – В частности, Утембаев написал, что без всякого давления пошел на этот поступок, потому что покойный задел его честь…

Во время судебных слушаний Утембаев вину в предъявленном ему обвинении признал лишь частично и объявил, что Ибрагимову он "заказывал" только избиение Сарсенбаева, но не его убийство. Тогда же пошли в ход несколько странные объяснения о том, что письмо на имя Главы государства он писал, находясь на борту самолета, и чувствовал утомление от вибрации, поэтому, дескать, мог написать лишнее с точки зрения самооговора.

Периодически вносил свои лепту в запутывание следствия и суда и сам Ибрагимов, который то утверждал, что маршрут движения машины с находившимися в ней плачами и их жертвами постоянно корректировался по сотовому телефону Утембаевым, то отказывался от своих слов.

Однако в целом картина становилась все более очевидной, и лишь одно обстоятельство не давало покоя ни следователям, ни судьям, ни многочисленным наблюдателям за ходом распутывания этого сложнейшего дела – крайне туманная роль Рахата Алиева, чья персона регулярно косвенно всплывала в материалах, но его прямое участие в убийстве на тот момент не подтверждалось никакими фактами.

Если опять обратиться к стенографическим материалам судебного процесса 2006 года, то можно обратить внимание на некоторые любопытные детали. Так, например, сначала Ибрагимов заявил, что не знает, кому он по поручению Утембаева передал Сарсенбаева и его спутников. А через пару дней Ибрагимов объявил о том, что все же был в курсе того, кто именно должен был встретиться с Сарсенбаевым в тот ужасный день. Тем не менее, обнародовать имя этого человека на суде Ибрагимов наотрез отказался, пояснив, что сделает это когда-нибудь позже. Хотя, вскользь намекнул, что сотрудники ФБР будто бы показывали ему фотографии Рахата Алиева и еще кого-то имевшего непосредственное отношение к силовым органам. Однако, эти имена тогда так и остались "за кадром".

– Вопрос в отношении причастности Рахата Алиева неоднократно поднимался судом, – вспоминает судья Лукмат Мерекенов. – Задавался этот вопрос и самому Ибрагимову, но он отрицал причастность данного лица.

Правда, в середине слушаний Ибрагимов сделал еще одно заявление, которое лишь еще больше "напустило туману":

– Сообщив это (имена остальных участников "заказа" – Авт), я реально осознаю, что мне, моим родным и моим адвокатам грозит реальная угроза, вплоть до физического устранения, –заявил Рустам Ибрагимов. – Поэтому, я прошу принять необходимые меры безопасности, чтобы меня не убили, а также обеспечить охрану моим родным и защитникам…

Таковая защита ему, безусловно, гарантировалась, но больше к этой теме он так и не возвращался.

И вот, в конце прошлого года Ибрагимов заговорил вновь. На этот раз имена Рахата Алиева и его ближайшего подручного Альнура Мусаева были названы с предельной четкостью. Стали понятны и мотивы Алиева и его подручных, которые узнав о готовящемся преступлении (пусть и менее тяжелого по своим последствиям), мгновенно сориентировались и включились в процесс. Одним из этих мотивов стала не только собственная личная ненависть, которую Алиев испытывал к Сарсенбаеву (причем, гораздо больше, чем Утембаев), но и стремление представить убийство как политическое, и дискредитировать руководство Казахстана в глазах общественности.

Можно сказать, что в определенной мере этот план мог и сработать. Однако следствие все же смогло прояснить картину произошедшего до такой степени, до какой позволяли имеющиеся в их распоряжении на тот момент факты, и не дали увести дело в сторону.

Так что же мы имеем в сухом остатке на сегодняшний день? А собственно все то, что и было раньше. Изначальным инициатором покушения на Сарсенбаева, все ж таки выступил именно Утембаев. Мало того, он провел всю необходимую подготовку, нашел главного исполнителя и технического организатора в лице Ибрагимова, и был в курсе всех последующих его действий. Кроме того, у следствия есть веские основания считать, что Утембаев через некоторое время осознал, что вся эта история закончится трагически, однако не предпринял никаких действий, чтобы предотвратить готовящуюся бойню. Хотя он мог и отменить свой "заказ", что изрядно осложнило бы планы Алиева или хотя бы поставить в известность правоохранительные органы. Однако, ничего подобного сделано не было, что позволило нанятым головорезам довести начатое до конца.

Поэтому, так ли уж невиновен Ержан Утембаев, как это пытаются в настоящее время утверждать некоторые наблюдатели и комментаторы?

Ответ здесь, пожалуй, может быть лишь одним – виновность Утембаева полностью доказана и никакому сомнению не подлежит. Но вот насколько ему предстоит разделить сомнительные "лавры" главного заказчика с другими персонами, теперь предстоит выяснить суду. А заодно и установить более точную степень вины Ержана Утембаева в свете вновь открывшихся обстоятельств. Процесс, который как уже говорилось выше, будет полностью открытым для общества, обещает быть крайне интересным и можно почти не сомневаться, что он станет прелюдией к целой серии других резонансных судебных слушаний, одним из которых, наверняка, станет дело самого Рахата Алиева и организованной им банды. И для этого, собственно, и необходимо устранение тех "белых пятен", что оставались в этом уголовном деле в течение всех предыдущих лет.