Асем Сакенова, "Юридическая газета", 5 марта

Считанные дни остаются до оглашения приговора – председательствующий по делу бывшего директора Погранслужбы КНБ Казахстана Нурлана Джуламанова судья Ербол Ахметжанов перед уходом в совещательную комнату выслушал реплики сторон и последнее слово подсудимых.
Все ждали сенсации. Ведь в самые первые дни после ареста и начала судебного процесса генерал и его семья во всеуслышание утверж­дали, что это политический заказ. Для человека, занимавшего столь высокий пост в ведомстве, это серьезное заявление. А значит, он должен был открыть карты, назвать людей, кому перешел дорогу и кто якобы заинтересован в отстранении его от дел, и самое главное – назвать причины.
Однако, вопреки прежней решимости, бывший главный пограничник страны не стал делать никаких громких разоблачений. Предъявленные обвинения в получении взяток в особо крупных размерах опровергали адвокаты. О каких-то неведомых заказчиках и организаторах намекнула защитник генерала, утверж­дая, что он оклеветан людьми, которые, чтобы спасти себя, дали показания против Джуламанова:
– Создание такого ОПГ считаем сфабрикованным в целях его дискредитации и ложного обвинения. Указанные лица, так называемые сегодняшние свидетели, допустили ряд правонарушений самостоятельно, были разоблачены. Они вынужденно пошли на сотрудничество, оклеветали, понимая, что только таким образом перейдут в статус свидетеля. За ними велась слежка, прослушивались разговоры. Почему-то нет ни одной записи передачи денег Джуламанову или того, как он давал указание принести деньги, или еще чего-то в этом роде.
Сторона защиты утверждает, что многочис­ленные прослушки, игры свидетелей – это не доказательства причастности Джуламанова к организованной преступности и взяткам. Он не совершал никаких преступлений, потому что у следствия нет ни одной записи, явственно запечатлевшей момент получения им денег.
Эти доводы опроверг государственный обвинитель:
– Насколько разумно выглядит версия защиты Джуламанова о том, что органы КНБ и военной контрразведки с целью "сфабриковать" дело ополчили против такового высокопоставленного должностного лица целую оперативно-следственную группу? Я не говорю уже о свидетелях – их даже не несколько человек, а более полусотни. Это военнослужащие и гражданские лица, в том числе совершенно не заинтересованные и не имеющие никакого отношения к воинской службе предприниматели, сотрудники гостиниц, банков, обменных пунктов, понятые. Это и эксперты, специалисты – все, кто якобы вводил в заблуж­дение и давал неверные заключения только с той целью, чтобы оговорить Джуламанова. Со слов адвокатов последнего, органы КНБ якобы склонили к принятию незаконных решений Главную военную прокуратуру и Генеральную прокуратуру?
Прокурор отметил, что убеждение о том, что "нельзя привлекать взяткополучателя к ответственности без задержания его на месте с поличным с применением видеофиксации" вообще не согласуется с требованиями закона. По этому поводу Кемел Шаяхмет заявил:
– Во-первых, нижестоящие члены организованной преступной группы с поличным задерживались, при этом достоверно установлено, что все они вымогали взятки по указанию Джуламанова.
Во-вторых, согласно требованиям ст. 128 УПК РК все собранные доказательства надо оценивать в их совокупности. При этом задержание с поличным следует рассматривать только как одно из доказательств, не имеющее большего или меньшего значения, чем иные.
Соблюдая требования ст. 320 УПК РК, я не буду говорить о конкретных судебных прецедентах, но является общеизвестным фактом, что много преступлений совершается в условиях неочевидности. Преступники задерживаются гораздо позднее, и только потом устанавливаются доказательства виновнос­ти. Неужели, по логике адвокатов, подобные случаи должны оставаться безнаказанными только потому, что в силу объективных причин преступника не удалось задержать на месте?
Государственное обвинение уже обращало внимание суда на то, что раскрытие и доказывание коррупционных преступлений, а тем более совершенных в составе ОПГ, затрудняется тем, что они тщательно планируются, заранее продумываются способы совершения и укрытия их следов. Оперативные и следственные мероприятия зачастую осуществляются в условиях информационной неопределенности. Это затрудняет незамедлительное документирование латентной преступной деятельности.
Спецификой и особенностью доказывания как коррупционных, так и любых других категорий преступлений, является установление не только прямых уличающих фактов (а таковых, обвинение считает, по делу добыто более чем достаточно), но и добывание косвенных доказательств, которые требуют анализа и сопоставления в совокупности с другими фактическими обстоятельствами.
Честь имею
Чем ближе финал, тем пафосней речи. Тем больше раздается слов о совести, чести, справедливости.
Сам генерал в последнем слове отметил свое согласие со своими адвокатами:
– Ваша честь! Я полностью поддерживаю своих адвокатов – я не виновен, организованную преступную группу не создавал, взятки не брал. Дело носит сфабрикованный характер, заказной. Я принимал все меры по выполнению поручений Главы государства по системе обеспечения безопасности государства. Я принимал меры в соответствии с законами, нормативными правовыми актами нашего государства.
Я хочу сказать о бывших моих подчиненных, которых я наказывал, ругал, снимал с должностей, которые были пойманы с поличным и в последующем освобождены по ст. 65 Закона. У них один выход: или говорить правду и нести уголовную ответственность, или клеветать, говорить ложь и уйти от ответственности. В ходе проведения следственного действия нарушались мои права. Для объективности я просил, чтобы уголовное дело передали другим государственным органам, МВД или финансовой полиции, однако мои законные просьбы не удовлетворены. Я прослужил более 40 лет в армии. При этом служил честно, добросовестно.
Ваша честь! Сегодня меня оклеветали. Пусть тех людей, которые меня оклеветали, судьба накажет. Я был всегда честным, преданным солдатом Отечества. Честь имею.

"Я являлся одним из винтиков..."
Не менее эмоциональным было выступление второго фигуранта дела Кайрата Балмагамбетова. Перед его последним словом в своей речи адвокат подчеркнул, что как командир части он владел крупными суммами, полученными в виде "отката". Но не пользовался и не распоряжался ими, так как эти деньги были предназначены для Джуламанова, который обозначил для него размер "отката". Его подзащитный не ставил перед собой цель материального обогащения, проживал в арендуемой квартире, не имел собственного жилья. Хотя на деньги от первого же транша взяток мог бы приобрести хорошую трехкомнатную квартиру.
– При просмотре видеозаписи добровольной выдачи указанных денег мы все видели, что в квартире Балмагамбетова отсутствует элементарно необходимый в быту шкаф для одежды. Вещи были развешаны на "плечиках". Возникает вопрос: а разве не мог он позволить купить себе плательный шкаф с суммы "откатов"? Ответ простой: не мог, так как вся сумма "отката" была предназначена для генерала Джуламанова, – отметил адвокат.
Будучи молодым офицером, преступил Закон в силу сложившихся обстоятельств в ПС КНБ РК, а не по личной прихоти. Он активно способствовал раскрытию и расследованию преступлений, совершенных ОПГ. Признает вину полностью и раскаивается в содеянном. На его иждивении трое малолетних детей. Произнося последнее слово, Кайрат Балмагамбетов не смог скрыть своих чувств.
– Уважаемый суд! Я бы хотел назвать те причины, которые побудили меня дать правдивые показания. У офицерского состава есть определенные понятия о чести. Они мне диктовали взять всю вину на себя. Я сам себя настроил на тот момент покончить собой, чтобы спастись от позора.
Не пытаюсь вызвать жалость, просто рассказываю, как есть. Единственное, я хотел увидеть своих родителей напоследок, попрощаться с ними…
Когда увидел их, то понял, что с моей стороны будет большое предательство. Тогда решил бороться до конца, рассказать всю правду. Хотя и не верил, что дело доведут до конца, не верил, что смогут задержать заместителя Председателя КНБ Джуламанова.
Кайрат Балмагамбетов подчеркнул, что сотрудники оперативно-следственной группы провели огромную скрупулезную работу, учитывая, что Джуламанов был проинформирован о том, что его подручный задержан. Конечно, он предпринимал все меры, обладая властными полномочиями, чтобы скрыть следы преступления.
– Это очень легкая позиция всем сейчас говорить, что, спасая свою шкуру, Балмагамбетов и остальные члены ОПГ, которые переведены в разряд свидетелей, готовы дать любые показания, – продолжил Балмагамбетов. – Это не так. У каждого есть совесть. Жить с таким грузом на сердце, обвинив невинного человека, и таким способом купить свободу – это не мой путь.
За этим процессом наблюдает множество офицеров, военнослужащих. Хотелось бы, чтобы на этом примере, на моем горьком уроке они сделали для себя выводы. Я действительно до самого момента, пока Джуламанов не был задержан, не мог себе этого даже представить. Я хотел правды, хотел справедливости.
Хотел бы принести извинения всем офицерам, которые добросовестно служат. Сейчас создается такое негативное мнение, что в армии одни воры и коррупционеры. Но это не так. Множество офицеров, военнослужащих добросовестно несут свою службу. Так распорядилась судьба, что я попал под влияние Джуламанова и вместе с ним совершил противоправное действие. Я являлся одним из винтиков в организованной преступной группировке, которую он создал. Конечно, мне очень жаль, что все закончилось именно так, как сейчас происходит. Готов принять любое наказание, но, конечно, если суд сочтет это возможным, просил бы применить ст. 65 УК. У меня все…Считанные дни, а может, часы остались до оглашения приговора. Очень трудные дни тягостного ожидания для подсудимых и их близких.