"Экспресс-газета", 31 июля

Пять лет назад в психиатрической больнице скончалась Галина Брежнева - дочь легендарного Генсека ЦК КПСС, дорогого Леонида Ильича. "Экспресс газета" оказалась единственным изданием, которому удалось тогда рассказать о последних днях этой яркой женщины, чье имя до сих пор овеяно невероятными мифами и легендами.

Разбирая недавно редакционный архив, мы наткнулись на старую черно-белую карточку фотографа Мусаэляна. На фоне черноморских пальм на ней изображен загорелый, еще вполне крепкий и вменяемый генсек, держащий за руку маленькую симпатичную девчушку. А на обороте надпись: "Леонид Ильич с внучкой Викой".

- Вика - это ж дочка Галины! Она ее потом в психушку и упекла! - осенило кого-то. - Найти б ее сейчас…

И наш спецкор Олег ГОНЧАРОВ, который черта с луны достанет, пошел искать.

Затея эта поначалу показалась еще более гиблой, чем мы себе представляли. Никто, включая работников ЖЭКов, милицию, дальних и близких родственников, не знает, где проживает внучка генсека. Удалось лишь выяснить, что Виктория сейчас в буквальном смысле не имеет ни кола, ни двора.

- Бомжует она, - вздыхали бывшие соседи и отпрыски некогда большой и дружной семьи. - Когда ей надо, сама появляется и звонит. Всегда просит деньги взаймы и никогда не отдает…

Слышать такое, согласитесь, было очень странно. Поскольку? по нашим, стопроцентно достоверным сведениям, еще несколько лет назад Виктория Евгеньевна владела:

а) роскошной квартирой на Кутузовском проспекте стоимостью не менее $ 1 200 000;

б) пятикомнатной квартирой в центре Москвы в Гранатном переулке (бывшая улица Щусева) по цене около $ 900 000;

в) дачей в престижнейшей подмосковной Жуковке, которая сегодня, по самым скромным прикидкам, тянет как минимум на миллион "зеленых".

Но Гончаров не был бы Гончаровым, если бы не вышел, наконец, на след неуловимой Виктории Евгеньевны Филипповой.

К вашему сведению

* Отец Виктории, Евгений Тимофеевич Милаев, работал клоуном в цирке.

* Виктория дважды была замужем. Первый раз - за неким Михаилом Филипповым (имеет от него дочь Галину). Второй - за человеком с экзотической фамилией Варакута. Сейчас рука и сердце Виктории свободны.

…И вот, наконец, долгожданная встреча. В уютном баре "Экспресс газеты" напротив меня сидела светловолосая бальзаковская женщина. Чуть полноватая, с усталым выражением лица. Несколько раз предлагал настоящего армянского коньячка или холодного шампанского. Но гостья твердо отказывалась: не употребляет, мол, она спиртного. Совсем-совсем. Отвергла Вика и спелые узбекские персики. "Не могу, - говорит, - есть "волосатые фрукты". Зато на бананы с черешней внучка генсека налегала охотно, запивая их ледяным боржоми.

- Сколько помню, моим воспитанием занимались в основном бабушка и дед, - вспоминает Викория. - Это было вызвано "техническими причинами": мама моталась с отцом по цирковым гастролям. Наверное, меня можно было бы назвать "брошенным ребенком", если бы не Леонид Ильич и Виктория Петровна. Уж сколько лет прошло, а я до сих пор ощущаю себя их ребенком, их дочерью.

- И никакого "материнского места" не осталось в вашей памяти для Галины Леонидовны?

- Я очень любила и люблю маму. Но практически все лучшие детские воспоминания связаны с дедом и бабушкой. И переиначить это невозможно. Даже будучи замужем я постоянно жила со своей дочерью в доме деда. У отца и матери на первом месте по-прежнему оставались гастроли. К тому же мама любила вращаться в высшем свете, отдавая ему, а не мне большую часть свободного времени.

- Ну, ваши родители могли бы и не мотаться по городам в поисках заработка на хлеб насущный.

- Это трудно себе представить. Чтобы папа бросил цирк - никогда! У него был свой номер, свой коллектив в этом номере, и он был настоящий мужик - не мог сидеть в кресле на даче и ничего не делать. Хотя по натуре был барин. Он неукоснительно требовал, например, чтобы к его приходу домой квартира была убрана, еда приготовлена, а мама весела и в любую секунду готова с ним под руку выйти из дома и отправиться в гости. В доме прислуги не было: квартиру "вылизывала", готовила и стирала мама сама.

- Леонид Ильич не сердился, что его дочка пашет как Золушка?

- Нет. Дед уважал зятя как раз за порядок в семье, за самостоятельность и обстоятельность. Дед был человеком "семейным". Наверное, до конца его дней на первом месте у него оставались государственные дела, но уж второе точно занимала семья. Конечно, не в том гадком значении, которое это слово приобрело в эпоху Ельцина. К тому же Милаев был гораздо старше мамы, так что папа и дед, будучи почти ровесниками, легко находили общий язык.

- Как познакомились ваши родители?

- Это произошло задолго до того, как Леонид Ильич стал Генеральным секретарем. Он с дочерью пошел на представление в цирк. Папа тогда работал на арене в качестве "белого" клоуна. По ходу номера он неожиданно стрелял из хлопушки в какого-нибудь зрителя. Ему приглянулась симпатичная молодая женщина - моя будущая мать. Он подскочил к ней и внезапно выстрелил в ее сторону. Визгу-писку было много. Дед очень веселился, глядя на испуганное лицо дочери. Так получилось, что клоуна, "открывшего огонь" по зрительнице, и его "жертву" спустя несколько лет познакомили общие друзья.

- Потрясающие вещи вы рассказываете. Дочь Брежнева драит полы, варит щи, ездит на гастроли с простым циркачом… Ельцин и его компания, когда "боролись с привилегиями", нам впаривали совсем другие вещи. Может, скажете еще, что и в Европы вы не катались, когда вся страна скулила за железным занавесом?

- Мне было 16 лет, когда нам с мамой предложили слетать в Париж. Был такой министр авиации Логинов. Он как-то встретил в Кремле маму и так запросто предложил эту поездку. Дед нас никогда не выпускал за границу, считая, что нескромно кататься за казенный счет. Не знаю точно почему, но в этот раз он нам разрешил. Мы, как в счастливом сне, бродили с матерью по Парижу, но купить в магазинах ничего не могли. Карманных денег не было.

- Так вам читатели и поверили!

- Леонид Ильич считал, что все необходимое у нас есть. А то, чего нет, можно купить в Союзе. Мы жили в посольстве и обедали там же. И никто франков нам не давал.

- Тогда-то вы, наверное, задумались, почему это советский рубль не конвертируемая деньга?

- Да ни о чем я не задумывалась. Просто бродила по Парижу. Мне этого было достаточно. Единственное наше крутое развлечение оказалось таким. В те дни в Париже проходила выставка художника Ильи Глазунова. Он пригласил нас с мамой в невероятно роскошный и дорогой ресторан "Максим". Наверное, не бескорыстно. Но я была счастлива.

- По Парижу гуляли в сопровождении охраны?

- Может, "наружка" и работала, но мы с матерью ее не заметили... Почему-то принято считать, что семью Брежнева и его самого охраняли, как сейчас охраняют банкиров и первых лиц страны. Однако многие помнят, что когда Леонид Ильич, пусть редко, но приезжал в квартиру на Кутузовском, то во время его пути от машины до подъезда дома к нему запросто подходили простые люди. Передавали письма, жалобы, что-то рассказывали. И генеральный секретарь выслушивал, брал с собой письма, читал их и требовал разобраться по жалобам.

Однажды в Крыму произошел такой случай. Вся наша семья вместе с дедом отдыхала на госдаче. Одна женщина, брошенная мужем, осталась без средств к существованию. Дама была решительная и, прослышав, что генсек находится в Крыму, пошла на сумасшедший поступок. Ночью разделась до трусов, связала платье в узелок, узелок взяла в зубы, и вплавь пробралась на закрытую территорию дачи. Там она спряталась в кусты и, когда Леонид Ильич утром шел на пляж, бросилась ему наперерез. Охрана опешила, и пока длилось замешательство, женщина успела пожаловаться генсеку на свою нелегкую судьбу. Он пригласил ее в беседку, где они долго разговаривали. После этого Леонид Ильич приказал своим референтам помочь несчастной, а над сконфуженной охраной долго потешался.

- Ходит немало историй о том, как Леонид Ильич флиртовал "на стороне". Газеты часто называют двух любовниц генсека: первую он якобы встретил в Казахстане и, чтобы не расставаться с ней, перевел ее в Москву. Вторая - медсестра Надежда Коровякова - ухаживала за больным уже Брежневым. Якобы соблазнила больного и немощного Брежнева уже незадолго до смерти. Про нее также говорили, что именно она "подсадила" генсека на обезболивающие и успокаивающие лекарства, сделав чуть ли не наркоманом.

- Казахстанская пассия - это полный бред. А Коровякова… Какая там любовная связь?! Дедушка уже был беспомощным человеком. Наверное, он как-то по-особенному глядел на молоденькую, симпатичную докторшу.

Но ведь это вполне нормально для мужчины, пусть даже пожилого. По-моему, было бы более странным, если бы у деда не наблюдалось такого влечения к женщинам. Наверное, он даже чувствовал себя лучше и бодрее, когда общался с Надеждой. Один раз он даже спросил у бабушки: "Как ты думаешь, я понравился ей", имея в виду Надю Коровякову. Бабушка в ответ усмехнулась и кивнула головой. К тому же помните, что последние годы Брежнев не оставался один - ему трудно было передвигаться без посторонней помощи. Так что без свидетелей им оставаться вряд ли доводилось.

- То есть, вы хотите сказать, что Виктория Петровна с Леонидом Ильичом прожили безоблачную семейную жизнь?

- Нет. Один раз дед разводился с бабушкой. Об этом мне рассказывала бабушка. Но случай настолько анекдотичный, что вспоминать о нем приятно.

Во время войны Виктория Петровна с детьми Галей и Юрой жили в эвакуации на Урале. Так вот бабушка вспоминала, что как раз после Малой земли, заявился к ней Леонид Ильич со своей новой фронтовой подругой и заявил торжественно: "Витя (дед всегда называл Викторию Петровну таким мальчишеским именем), я от тебя ухожу! Я тебя не люблю!"

Бабушка сразу поняла, в чем дело, увидев за спиной деда симпатичную фронтовичку и очень спокойно ответила: "Я тебя тоже не люблю. Просто у нас дети. Прежде чем уйти, скажи им об этом". А тут, услышав голос отца, в коридор выскочил Юрка и бросился на шею отцу. Леонид Ильич чуть не заплакал, когда Юрка радостно стал орать: "Папа, папочка вернулся!". Решение Брежнев принял тут же. Закутав Юрку в шинель, он сказал Виктории Петровне: "Собирайся. Бери Галю, я жду вас в Москве". Вот так и закончилась эта история.

- Кто она была, эта фронтовая подруга?

- Звали ее Тамара. (Виктория Евгеньевна назвала и фамилию, но просила ее не публиковать, считая, что детям и внукам Тамары это не принесет спокойствия. - О.Г.). Кстати, потом она бывала несколько раз в гостях у Леонида Ильича. Я была маленькой, но хорошо запомнила ее: высокая, такая фигуристая женщина, светлые волосы туго стянуты в узел, крупный рот, на губах яркая-яркая помада малинового цвета, лицо округлое и очень красивое. Она приезжала на дачу к деду со своим мужем, который был военным. Вот в каком звании он тогда был, не помню.

Так, что это была единственное "левое" увлечение деда. Да и то, насколько я поняла, после "уральского" объяснения деда с бабушкой, к этой или подобной теме они никогда больше не прибегали.

- Как познакомились Леонид Ильич и Виктория Петровна?

- У бабушки по молодости было два ухажера. Леонид Ильич, который в то время работал где-то в селе землемером, и некто Иван. Бабушка никак не могла выбрать кого-то одного из них. Однажды в село, где она жила, приехал соперник деда - Ванечка. Он уговорил таки Викторию Петровну, отправиться с ним в сельсовет расписаться. И представляете: в этот самый день сотрудник сельсовета, расписывающий брачующихся, не пришел на работу. Бабушка мне рассказывала, что Леонид Ильич, прослышав про вероломный шаг своего соперника, на следующий же день приехал к невесте и быстренько зарегистрировался с ней. К счастью, "загсовский" сотрудник в тот день был на месте.

Продолжение следует