Л. КОВАЛЕВА, "Южный Казахстан", 23 февраля

Не принижая значения каждого, кто стоял у истоков создания Аксу-Жабаглинского природного заповедника, отдадим все-таки пальму первенства его первому директору, члену Российского географического общества, дворянину по происхождению Борису Петровичу Тризне. Сам он признавался в письме, написанном в отдел науки Наркомпроса РСФСР: заповедник, учрежденный "при непосредственном моем участии в мае 1925 года, стал теперь моим любимым детищем и самым моим больным местом". И это были не просто слова.
Туркестанский комитет по делам музеев и охраны памятников старины, искусства и природы (Туркомстарис) рекомендовал Б. Тризну Сырдарьинскому губисполкому на должность директора: "Безупречность Б. П. Тризны, проживавшего в Туркестане несколько десятков лет, всем известна, и отношение к нему местного коренного населения не оставляет желать лучшего. При вручении дела охраны и общего наблюдения за заповедником Б.П. Тризне Комитет будет уверен, что это дело находится в надежных руках и избавит как Комитет, так и губисполком от ряда недоразумений и эксцессов между охраной и населением". И это доверие Тризна оправдал с лихвой.
Созданный в 1926 году постановлением Совнаркома Казахской республики, затем утвержденный в 1927 году постановлением Совнаркома РСФСР, природный заповедник воплотил, может быть, не во всем, но главную мечту Бориса Петровича: сохранить природу в первозданности. А начинал он, если строго следовать хронологии, эти работы еще в 1924 году. За десять лет его директорства территория заповедника выросла с 30540 гектаров до 69825. Первый в СССР палеонтологический участок в Аксу-Джабаглы был создан еще в 1924 году, когда Борис Петрович работал директором Чимкентского музея, но был уполномоченным по охране природы в Сыр-Дарьинской губернии. А потом добавился еще один участок.
Борис Петрович – один из потомков архимандрида Иосифа Тризны, возглавлявшего Киево-Печерскую лавру в 1647-1656 годах, – родился в Киеве в 1867 году. Чтобы понять, почему Тризна оказался в Средней Азии, необходимо сделать экскурс в историю.
В XVIII веке в Российской империи существововала организация "Народная воля". Народовольцы – это радикально настроенные революционеры с лидерами А. Желябовым, С. Перовской, С. Халтуриным, В. Фигнер, Г. Лопатиным, ставившие целью свержение царского самодержавия. (Софья Перовская участвовала в покушении на императора Александра II.)
Борис Тризна учился в Константиновском военном училище, где вел пропаганду идей народовольцев Герман Лопатин (для любознательных: первый переводчик "Капитала" К. Маркса). После убийства царя в марте 1881 года начались аресты народовольцев и им сочувствующих. 28 мая 1887 года в Петербурге прошел Лопатинский процесс, после которого наиболее активные члены "Народной воли" были казнены. Борис Тризна был сослан солдатом в Ташкент в 3-ий Туркестанский стрелковый батальон, где, по его выражению, "пять лет тянул лямку нижнего чина по тогдашней терминологии". В 1890 году он записал в своем солдатском дневнике аннибалову клятву "о служении родному народу в меру отпущенных мне природой сил: всегда и всюду стремиться к разрешению великой задачи воплощения правды и справедливости в человеческих отношениях..." В 1892 году Борис Петрович наконец-то был переведен в офицеры в 8-ой линейный батальон в Ката-Курган. Всего он прослужил в армии 15 лет.
Тризна считал Туркестан своей второй родиной "в лице всех народностей". Благодаря помощнику губернатора П.И. Хомутову Тризна получил место в администрации, о работе в которой давно мечтал. А 19 апреля 1917 года приказом председателя Туркестанского комитета Временного правительства подполковник Борис Петрович Тризна был назначен Сыр-Дарьинским областным комиссаром. В июне 1918 года он – краевой комиссар военной народной охраны Туркестанских путей сообщения, в 1922 – начальник по охране зарослей дармины при Чимкентском сантонинном заводе, затем – помощник директора этого предприятия. С 1924 года начинается его работа в Туркомстарисе, он – директор Чимкентского музея. А с 1925 до 1936-ой – директор Аксу-Джабаглинского заповедника.
Вот краткая биография Бориса Петровича до прихода его к занятию главным делом жизни – созданию заповедника. А дело это было чрезвычайно сложным.
В письме в Наркомпрос РСФСР он пишет, что с лета 1925 года на более чем скромные средства Средазкомстариса начались интереснейшие зоолого-экологические исследования Алексея Коровина. Работы велись "в декабре, в пору снежных буранов, обвалов, 20-градусных морозов, создавших для не имевших валенок Коровина и его спутника, опытного охотника, альпиниста-инструктора тов. Дымовича, невероятные трудности. Я с величайшим интересом следил за развертыванием чрезвычайно важных, совершенно новых комплексных экологических наблюдений среди так мало изученной природы в жизни высокого Тянь-Шаня". Но эта работа вскоре была прекращена из-за трагической гибели Алексея Коровина. Однако заповедником начинают интересоваться ботаники, физики, систематики. В 1931 году в нем работали сотрудники Средне-Азиатского геолого-разведочного управления Мухин, Галицкий, Сергунькова... Геолог Ю. Скворцов вел подробное гидрогеологическое обследование горного района для поиска и изучения грунтовых вод, которые были необходимы для реконструкции ирригационной системы западных склонов и равнин Таласского Алатау. Однако эти научные исследования носили случайный характер. Накануне 1935 года Тризна пишет: "В декабре 1933 года все работы неожиданно оборвались, а весь 1934 год оказался мертвым: в заповеднике не было уже ни исследователей, ни экспедиции..." 15 октября 1935 года он обращается в Комитет по заповедникам при ВЦИК: "С 1926 года я хлопочу о постоянных научных работниках: ботанике, зоологе и метеорологе. … Мои просьбы и хлопоты остаются гласом вопиющего в пустыне". Наконец, прислали ботаника А. Массальского.
Переписка Тризны с различными ведомствами по организации и территориальному устройству заповедника говорит о Борисе Петровиче как о человеке неспокойном, настойчивом. Клятва служить народу, записанная им в дневнике в 1890 году, ни разу не нарушалась. В 1927 году случилась засуха и нависла угроза падежа 20 тысяч голов скота. Спасением был бы корм в заповеднике. Но Тризна восстал. "По долгу своей службы Советскому Казахстану я обязан защищать научно-культурные интересы, ибо игнорирование этих интересов было к лицу только романовской России, – письменно ответил он председателю Сырдарьинского губисполкома на просьбу разрешить выпас скота. – Я не преуменьшаю размеров кормового бедствия, я горячо сочувствую попыткам спасти скот. Я прошу только серьезно подумать о заповеднике и его задачах и не разрушать, возможно, того, что не подлежит по существу разрушению".
Заповедник создавался при таком жалком финансировании, что работники по восемь месяцев не получали зарплату, тем не менее небольшой штат (директор, инструктор, пять наблюдателей, делопроизводитель и сторож) охранял 30540 гектаров, "не допуская никакого отстрела и эксплуатации заповедника".
"В 1931 году я не имел совсем утвержденного бюджета. Мы были раздеты, жили в буквальном смысле впроголодь, работали почти без транспортных средств, а для кормления двух выбившихся из сил из-за непосильной работы калек-лошадей с разбитыми ногами и растертыми спинами и двух ишаков я вынужден был непрерывно занимать мелкие суммы у своих знакомых и просить своего сына в меру своих возможностей погашать мои долги по содержанию заповедника. Стыдно перед знакомыми ходить по городу", – писал в Наркомпрос Тризна.
Тем не менее деятельная натура Бориса Петровича не позволяла остановиться работе в заповеднике: хоть на полшага, но было движение вперед.
По одним данным, в 1936, по другим – в 1938 году Б. Тризна был оклеветан и снят с работы. За что? В городском архиве не сохранилось личное дело бывшего директора заповедника, из которого можно было бы выяснить подробности. Неожиданное исчезновение Бориса Петровича навело на мысль, что он был репрессирован. Однако в архиве ДКНБ по ЮКО эту версию не подтвердили. До сих пор неизвестно, где находится могила человека, так много сделавшего для Казахстана.
Но он оставил после себя долгую память – Аксу-Жабаглинский заповедник, мировую гордость.

Автор благодарит за помощь в подготовке этой публикации сотрудников областного архива Татьяну Осипову и Халиму Кичкембаеву.