Нурхаир ТЕЛЕУОВ, почетный журналист Казахстана, "Актюбинский вестник", 11 августа

…Приемная начальника Западно-Казахстанского краевого отдела образования. Я заглянул в приоткрытую дверь начальника отдела Гиззата Ибатова. Он заметил меня и поднялся из-за стола:
– Нурхаир, это ты?! Заходи, дорогой…
Познакомились мы с Гиззатом Ибатовичем давно – сразу после войны. Он работал в Уральской области заведующим районным отделом народного просвещения, я – начинающий учитель – пришел к нему на прием с направлением на работу.
Он посмотрел мои документы:
– Да, молод еще, но ничего, не бойся, у тебя все получится, – напутствовал меня.
Это было послевоенное время, многие учителя не вернулись с фронта. Нам, безусым, предстояло восполнить эти потери. Тогда самому Гиззату Ибатовичу было лишь 24 года.
Судьба нас обоих забросила в Актобе, тогда краевой центр. За его плечами была большая жизненная школа. Свои первые шаги он тоже начинал учителем в сельской школе. Его организаторские способности проявились рано: вскоре перспективного паренька назначили директором школы, а затем и заведующим районным отделом просвещения.
Как и вся тогдашняя молодежь, лучшие свои годы Гиззат ага провел в комсомоле. Он умел зажечь людей, был прекрасным оратором. Люди всегда поражались его умению выражать свои мысли, убеждать слушателей. Сколько молодых людей благодаря таким беспокойным, как он, получили образование, специальность и прожили достойную жизнь!
Его супруга Ера Арыстановна вспоминала: "Когда я училась в десятом классе, меня уже приняли кандидатом в члены ВКП(б). Мы, комсомольцы, совмещали учебу с активной общественной работой: обучали взрослых грамоте, сирот и беспризорников устраивали в детдома, собирали теплые вещи для фронтовиков".
В такой кипучей обстановке они познакомились и подружились – два деятельных, до мозга костей преданных комсомолу и партии человека – Ера Канафина и Гиззат Ибатов. Через четыре года эта дружба переросла в семейные отношения.
В эти годы он был ответственным работником Уральского областного комитета комсомола, а Ера апа возглавляла Ординскую районную комсомольскую организацию. Через пару лет Гиззат Ибатов уже стал первым секретарем Алматинского обкома комсомола. Его стремительная карьера говорит о том, что это была незаурядная личность. В 1954 году Гиззата Ибатова перевели в Москву ответственным работником ЦК ВЛКСМ. В Центральном аппарате он курировал деятельность комсомольских организаций Казахстана. С отличием окончил ВПШ при ЦК КПСС.
В 1957-1959 годах работает первым секретарем Кегенского райкома партии Алматинской области.
В 1965 году он был избран заместителем председателя Актюбинского облисполкома, и на этой должности проработал без малого два десятка лет. Его приход на эту работу совпал с уходом Никиты Хрущева с поста первого секретаря ЦК КПСС. Бесконечные реорганизации, проводимые Хрущевым в стране, привели в упадок социальную сферу. Когда Гиззат ага сел в кресло зампреда, школы, клубы, библиотеки и другие социальные объекты, которые он курировал, морально и физически устаревали. Они либо не финансировались, либо финансировались по остаточному принципу. Их пришлось возрождать, и эту нелегкую задачу взвалили на себя Гиззат Ибатов и его соратники.
В те годы я уже работал редактором областной газеты "Коммунизм жолы" и по роду своей службы присутствовал на партийных пленумах, конференциях, сессиях облсовета, а также других важных заседаниях. Однажды шла сессия областного Совета депутатов трудящихся. Она рассматривала бюджет области на предстоящий год. Перед депутатами лежал проект бюджета, где заранее были распределены статьи расходов на разные сферы деятельности. Подошли к социальной сфере – медицине, образованию, культуре. С первых минут обсуждения стало ясно, что, как всегда, на эту сферу отпускается минимальная сумма. Председатель сессии, предваряя всякие возражения, сказал, что другой возможности у области нет.
Слово попросил Гиззат ага, и не спеша, но уверенно поднялся на трибуну:
– Я понимаю, что денег у нас не так много, и лишних денег не бывает, но если мы будем продолжать финансировать социальную сферу по остаточному принципу, то окончательно развалим ее.
И он нарисовал депутатам картину плачевного состояния школ, детских садов, клубов, библиотек. Он говорил так эмоционально и так убежденно, что те услышали его. Нелегко далось это выступление. Можно было нажить неприятности, но молчать уже было нельзя… Сессия приняла решение пересмотреть бюджет и изыскать возможность направить на социальные нужды дополнительные средства. В области начали планировать строительство новых школ, лечебных и культурных учреждений.
Меня всегда удивляла его прозорливость, умение мыслить на перспективу. В первые годы независимости Казахстана активно обсуждался вопрос о том, как называть руководителя района или области. Сверху поступило предложение называть их главами администраций. На заседании, где обсуждалось это предложение, Гиззат Ибатович возмутился: "Почему глава? Так казахи не называли своих руководителей, мы теперь независимая республика и надо внедрять свои названия!".
Гиззат ага был прав: прошла пара лет, и руководителей регионов стали называть акимами. Возможно, этот факт не столь показателен, но он говорит о разносторонних интересах человека, его интеллекте. Все, кто общался с ним на работе и в быту, отмечали, что он был редкой души человеком. Руководитель сталинской закалки, совершенно отличался от своих соратников. Был требовательным, но мягким и рассудительным. Говорят, за свою руководящую карьеру он не обидел ни одного подчиненного, может, из-за такого отношения его боялись ослушаться.
Таким он был и в семье. Они прожили с супругой Ерой Арыстановной долгие годы душа в душу. Друзья и знакомые называли их Толеген и Кыз Жибек, как героев казахского эпоса, бесконечно влюбленных и преданных друг другу. Гиззат ага ушел из жизни раньше. Оставшись одна (к сожалению, у них не было детей), Ера Арыстановна отдала последние годы систематизации материалов и документов о своем муже, собранных ею по крупице за годы супружеской жизни. На основе этих материалов она открыла уникальный домашний музей.
Казалось бы, собранные материалы касаются конкретно ее мужа и государственного деятеля Гиззата Ибатова, но это история целой эпохи, поколения бескорыстных людей, служивших верой и правдой своему народу и своей Родине.
Гиззат Ибатов, единственный в нашей республике работник советских органов, удостоенный высшей награды страны – ордена Ленина. Гиззат ага редко появлялся при своих наградах, только в особо торжественных случаях. В такие дни на его груди красовались также орден Трудового Красного Знамени, два ордена "Знак Почета" и многие медали.
Не менее дорога ему была золотая медаль Всесоюзного фонда мира, которую он получил за выпуск пятитомной "Книги памяти". Именно он стал инициатором этого издания, когда вышел на заслуженный отдых и возглавил Актюбинское отделение фонда мира. Впервые в республике "Книга памяти" увидела свет в нашей области. Она была выпущена к 50-летию окончания Великой Отечественной войны, и в ней были собраны сведения о наших земляках, не вернувшихся с полей сражений.
Гиззат ага был очень коммуникабельным человеком, в одинаковой степени он хорошо владел казахским и русским языками, всегда был душой компании. Ему доверяли вести самые ответственные встречи. К примеру, он часто сопровождал высокопоставленных гостей из Америки, Африки, Европы и Азии.
Однажды принимали гостей из Чили. Во время обеда накрыли дастархан. Когда по обычаю казахов поднесли голову барана, Гиззат ага передал ее гостям. Те, естественно, замешкались и, не зная, что с ней делать, вернули ее назад. Гиззат Ибатович объяснил, что казахи так встречают своих дорогих гостей, и не спеша сам разделал голову. Сам же потом дал бата. Гости с интересом выслушали добрые пожелания аксакала и провели ладонями по лицу.
…В юности судьба соединила этих двух замечательных людей – Гиззата Ибатова и Еру Канафину, которые, несмотря на невзгоды и лишения, сумели пронести через всю свою жизнь любовь и уважение друг к другу и к людям. Их отношения поистине остались образцом для подражания.

P.S. Одна из улиц нашего города носит имя Гиззата Ибатова. На доме, где он жил, установлена мемориальная доска.

Перевод Муапиха БАРАНКУЛОВА