Сивков Константин, vpk-news.ru, 12 июня

Крейсеры проектов 26 и 26 бис были самыми крупными боевыми кораблями, построенными в СССР в предвоенные годы. Всего до начала войны и в ее ходе было введено в строй шесть таких кораблей. По проекту 26 – "Киров" и "Ворошилов", еще четыре – по проекту 26 бис.
Некоторые эксперты относят эти крейсеры к классу тяжелых, ссылаясь на то, что их главный калибр и полное водоизмещение близки к показателям "вашингтонского" типа.

Крепкие, но нетяжелые
Однако тяжелые "одноклассники" других стран были существенно крупнее. Так, например, германские типа "Хиппер" имели стандартное водоизмещение 14 300, а полное – 18 200 тонн. Близкие показатели у тяжелых крейсеров Англии ("Кент", "Лондон", "Норфолк"), полное водоизмещение которых было более 14 000 тонн. Так что сравнение проектов 26 и 26 бис с тяжелыми крейсерами других стран, которые в полтора раза больше наших, некорректно. Наши крейсеры проектов 26 и 26 бис были близки к легким крейсерам других держав. Так, немецкий "Нюрнберг" имел стандартное водоизмещение 7000 тонн, а полное – 8900, что соответствует нашему "Кирову". Такими же были и английские легкие крейсеры типа "Линдер". Водоизмещение у нашего проекта 26 составляло: полное – 9300, а стандартное – 7800 тонн. У построенных по проекту 26 бис несколько больше – 9600 и 8100 тонн соответственно.
Бронирование корпуса наших крейсеров было представлено основным броневым поясом 50 миллиметров (проект 26) или 70 миллиметров (26 бис) и броневой палубой толщиной 50 миллиметров. Башни и их барбеты на проекте 26 имели броню 50 миллиметров, а на проекте 26 бис – 70. Боевая рубка бронировалась 150-мм броней, а ее крыша – 100-мм. Считалось, что такое бронирование обеспечит защиту от 152-мм снарядов на дистанции 100–120 кабельтовых. То есть исходное бронирование ориентировалось на бой с легкими крейсерами противника. "Линдер" имел основной броневой пояс 102 миллиметра, но располагал лишь 32-мм броневой палубой и всего 25-мм на башнях и барбетах. "Нюрнберг" имел бортовой пояс максимальной толщиной 50 миллиметров, суммарную толщину двух броневых палуб – 45 миллиметров, бронирование башен дифференцированное – от 20 до 80 миллиметров, а барбетов – 60. По показателям защищенности наши крейсеры вполне соответствовали мировому уровню.

Наш кулак мощнее
Зато артиллерийское вооружение наших кораблей можно назвать выдающимся. Все иностранные легкие крейсеры имели главный калибр 152 миллиметра, а наши – 180. Крейсер нес три башни, в каждой из которых размещались три орудия главного калибра, которые могли вести огонь 97-килограммовыми снарядами на дистанцию более 200 кабельтовых (38 км). Равного нашему вооружения не имел ни один иностранный аналог. Новые немецкие легкие крейсеры располагали девятью орудиями калибра 152 миллиметра в трех башнях. Своими 50-килограммовыми снарядами они могли стрелять на дистанцию до 138 кабельтовых (26 км). Германские 203-мм орудия тяжелого крейсера типа "Хиппер" могли вести огонь 122-килограммовыми снарядами на дистанцию 180 кабельтовых. Темп стрельбы нашего крейсера составлял 5,5 выстрела в минуту. У "немца" со 152-мм орудиями – порядка семи. Однако тяжелый "Хиппер" делал не более четырех выстрелов в минуту. Вес бортового залпа нашего крейсера составлял 873 килограмма, тогда как "Нюрнберга" – 450 килограммов. Даже "Хиппер" не сильно превосходил нас по этому показателю – 976 килограммов. Приборы управления огнем наших кораблей соответствовали мировому уровню. Так что можно констатировать, что в бою с равноценным противником – легкими крейсерами любой страны – наш проект 26 имел значительное преимущество в огневой мощи при примерно равноценной противнику защите. При этом наши крейсеры вполне могли бы противостоять и тяжелым иностранным – при почти равном весе снаряда артиллерии главного калибра налицо заметное превосходство в дальности стрельбы, что отчасти компенсировало меньшую защищенность. Стоит напомнить, что по дальности стрельбы "Киров", "Ворошилов" и др. превосходили даже послевоенные "Сейлем", наиболее совершенные тяжелые крейсеры США.
Корабельная ПВО также отвечала требованиям времени. Артиллерия среднего калибра была представлена шестью – восьмью универсальными 100-мм орудиями. МЗА насчитывала около 20 37-мм автоматов. И по этому показателю наш крейсер превосходил германских "одноклассников", имевших по шесть – восемь 88-мм орудий универсального калибра и 10–16 37-мм стволов МЗА. Справедливости ради надо отметить, что в ходе войны вооружение ПВО германских легких крейсеров усиливалось за счет установки от 12 до 24 20-мм пушек.

Крейсер на любой случай
Наши крейсеры имели высокую скорость – 34–35 узлов, какой могли похвастаться немногие иностранные "одноклассники". Превосходили нас в этом отношении разве что итальянские корабли, да и то на один-два узла. В ходе войны в силу полученных повреждений и иных факторов скорость наших крейсеров редко превышала 28 узлов, но то же самое было со всеми. Можно констатировать: и в этом отношении наш корабль имел превосходные характеристики, что непосредственно влияло на боевую устойчивость. Это качество вполне проявилось при прорыве в осажденный Севастополь и решении задач огневой поддержки войск на Черноморском МТВД, где крейсеры этого типа решали боевые задачи на значительном удалении от баз.
Так же, как и линейным кораблям нашего флота, крейсерам проектов 26 и 26 бис не пришлось сойтись в бою с морскими силами противника. Тем не менее они принимали участие во всех крупных операциях наших ВС на приморских направлениях. Их основной задачей стало нанесение ударов по наземным объектам. Интенсивность использования крейсеров можно охарактеризовать такими показателями: "Киров" и "Максим Горький" (Балтийский флот) за годы войны выпустили почти по 2,5 боекомплекта главного калибра, израсходовав до 40 процентов ресурса стволов, "черноморцы" "Ворошилов" и "Молотов" – соответственно 1,7 и 0,8 боекомплекта. Остальные крейсеры проекта 26 бис были построены для ТОФ на дальневосточных верфях и в боевых действиях участия не принимали.
В иностранных флотах весьма небольшая часть легких и тяжелых кораблей может похвастаться такой интенсивностью применения артиллерии главного калибра. Например, количество использованных боеприпасов за период Второй мировой тяжелым крейсером "Хиппер" – наиболее активным в кригсмарине в своем классе – можно оценить в пределах одного боекомплекта. При этом наши черноморские крейсеры активно использовались и как транспорты. Вклад их в этом качестве в оборону изолированных плацдармов и баз флота стал весьма значительным. Один только "Молотов" за годы войны перебросил в Севастополь 9440 человек, около 20 тысяч винтовок и автоматов, порядка 100 орудий и минометов, 500 огнеметов, 24 автомобиля, 3500 тонн боеприпасов и продовольствия – полнокровную дивизию. И вывез из города около шести тысяч раненых и эвакуируемых.
Чтобы понять боевую мощь описываемых крейсеров, вспомним, что "кувалда Сталина" – 203-мм гаубица Б-4 – могла делать один выстрел в две минуты примерно равноценным крейсерскому по весу снарядом. За это время орудие крейсера выпускало 11 снарядов. То есть по огневой производительности один крейсер проектов 26 или 26 бис равноценен 99 гаубицам особо большой мощности – серьезная поддержка нашим войскам на приморских направлениях. Неудивительно, что противник предпринимал значительные усилия для вывода из строя или уничтожения этих кораблей, а главным оружием стали авиация и мины, против балтийских крейсеров, запертых в Ленинграде, еще и артиллерия. О масштабе усилий противника можно судить по такому примеру: 23 сентября 1941 года на корабли, находившиеся в Кронштадте, был совершен налет с участием 185 самолетов. Естественно, одной из главных целей был "Киров". Вблизи него разорвались 38 бомб крупного калибра. Две попали в корабль, одна из них не взорвалась. Погибли семь членов экипажа, около полутора десятка человек были ранены. А всего за годы войны в "Киров" попало шесть авиабомб, но корабль ни разу не утратил боеспособность.
Неплохой была и противоторпедная защита. У борта "Ворошилова" 1 декабря 1942 года с интервалом в одну минуту взорвались две мины, захваченные параваном корабля. Крейсер смог своим ходом дойти до Поти, где встал на ремонт. Самые тяжелые повреждения в годы войны получил "Максим Горький", который во время прорыва из Таллина в Кронштадт 23 июня подорвался на мине и потерял носовую оконечность до 60 шпангоута. Тем не менее под ударами авиации противника он смог своим ходом через три дня прибыть в Кронштадт, где стал в док. Для многих иностранных легких крейсеров попадание даже одной торпеды часто становилось фатальным. О хорошей живучести крейсеров проектов 26 и 26 бис говорит и тот факт, что при выдающейся интенсивности боевого использования за годы войны не был потерян ни один корабль этого типа.

"Молотов", покрытый "Славой"
После войны эти крейсеры еще долго служили в советском ВМФ. Последние корабли этого типа – "Киров", "Ворошилов" и "Молотов" (переименованный в "Славу") были выведены из состава флота с 1972 по 1974 год и успели в годы холодной войны внести свой вклад в противостояние с американским флотом.